Лилия Лукина - Рождение Королевы

– Вот уж глупость! – воскликнула Князева. – И, кроме того, ваша жизнь, Хелен, еще не закончилась. Она, как мне кажется, еще и не начиналась и у вас все впереди, – уверенно сказала она.

– Мне скоро пятьдесят, Маргарита Георгиевна, – невесело усмехнулась Елена.

– Какая же вы еще молодая, Хелен! – улыбнулась та и разлила по рюмкам коньяк. – Давайте же выпьем за ваше будущее, которое видится мне светлым, радостным и счастливым.

– Спасибо на добром слове! – вздохнула Елена. – Но разве одинокий человек может быть счастливым?

– У одиночества есть свои плюсы, Хелен. И, главный из них – свобода, но это вам еще только предстоит осознать. А пока я хотела бы поговорить с вами о деле.

Поняв, что не только сочувствие привело к ней Княгиню в этот день, Елена насторожилась – от этой невероятной женщины можно было ждать всего, чего угодно.

– Я думаю, вы не обидитесь на меня, – продолжала тем временем та, – если я скажу, что навела о вас самые подробные справки. И наши с вами долгие беседы не были случайными. Я внимательнейшим образом пригляделась к вам и поняла, что вы именно тот человек, который мне нужен.

– Зачем? – выдохнула ошеломленная Елена.

– В качестве моего секретаря. Полагаю, что зарплата в две тысячи долларов в месяц, для начала, разумеется, должна вас устроить, – спокойно ответила Князева и пояснила: – Вы умеете печатать, – и она показала на стоявшую на шифоньере старую, большую пишущую машинку, – и я смогу диктовать вам свои книги.

– Да, – согласилась Елена, чувствуя, что у нее начинает потихоньку кружиться голова. – Приходилось подрабатывать. Мама, выйдя на пенсию, печатала днем, когда я была на работе, а по вечерам – я.

– Вот видите. К тому же вы знаете английский язык, что мне очень нравится – будет с кем поболтать, благо у нас с вами схожие взгляды, интересы и увлечения.

Елена слушала ее, широко открыв глаза и даже не дыша, и не верила своему счастью.

– А, если у меня не получится? – испуганно спросила, наконец, она.

– У вас все получится, Хелен, – успокоила ее Княгиня. – А если вам у меня вдруг почему-то не понравится, то вы всегда сможете вернуться в свой дом, да и работу я вам тогда найду более достойную и денежную.

– То есть я должна буду жить в вашем доме? – потерянно пробормотала Елена.

– Естественно, – и видя, как сникли плечи Елены, Князева сочувственно сказала: – Хелен, я понимаю, что вас останавливает. Вам кажется, что, уйдя из этого дома, вы предадите память о своей маме? Да? – Елена кивнула. – Но это же не так! Память не в вещах, Хелен – память в сердце! И она живет там, пока оно бьется! Поверьте, я знаю, что говорю! И потом… Ваша мама любила вас и желала вам счастья и добра. Неужели вы думаете, она хотела бы, чтобы вы отказались от своего будущего и навсегда остались вот тут? – Княгиня показала вокруг. – Нет, этого она вам не пожелала бы. Впрочем, вы можете с ней посоветоваться – ведь сегодня она еще здесь, – с этими словами она поднялась и пошла в коридор. – Подумайте, Хелен! Хорошенько подумайте! Сейчас именно тот случай, когда ваше будущее в ваших собственных руках. И только в ваших! – сказала на прощанье Князева и Елена, взглянув ей в глаза, встретила взгляд, от которого у нее зашлось сердце – так на нее смотрела только мама.

Она ушла, а потрясенная Елена, машинально убирая со стола, вдруг увидела оставленные Князевой сигареты. «Вот оно что! – поняла Елена. – Маргарита Георгиевна хотела закурить, но, почувствовав, что в комнате, где жила мама, этого делать нельзя, даже виду не подала, а я, недотепа, ни о чем не догадалась. И это Княгиня, которая командует мужчинами, как дрессированными собачками! По сравнению с которой я никто, ничто и звать никак, проявила такое внимание, такую деликатность к памяти моей мамы!».

– Что мне делать? Помогите! Посоветуйте! – попросила Елена, беря в руки фотографию мамы и бабушки.

И вдруг ей показалось, что они ободряюще ей улыбнулись, словно хотели сказать: «Не волнуйся! Все будет хорошо! Ведь мы же все равно всегда будем рядом с тобой!».

Выпив для храбрости еще рюмку коньяка, Елена позвонила Княгине – даже в тех стесненных обстоятельствах, в которых они с мамой оказались в последние годы, они не могли отказаться от телефона – ведь тогда, чтобы вызвать «Скорую», пришлось бы или беспокоить соседей, или бежать ночью на улицу.

– Маргарита Георгиевна, если ваше предложение все еще в силе и если вы думаете, что я справлюсь, то я буду счастлива работать у вас, – сказала она.

– Я рада, что вы приняли правильное решение, Хелен, – невозмутимо отозвалась Княгиня. – Но вот ваша закомплексованность мне решительно не нравится, и я буду с ней беспощадно бороться. Не боитесь?

– Нет, Маргарита Георгиевна, не боюсь! – сказала истинную правду Елена.

– Да? А почему? – удивилась Князева.

– Потому что я вам верю, – тихонько сказала Елена, чувствуя, как слезы подступают к глазам, но Княгиня ее услышала и ответила каким-то добрым, «домашним» голосом:

– И совершенно правильно делаете! До завтра, Хелен! Спокойной ночи!

Уволившись из центра, Елена поселилась в доме Князевой, а свою квартиру сдала семье, которую ей порекомендовал Берлимбле. В ее небольшой, но очень уютной комнате было все необходимое, а, главное, вместительный книжный шкаф, в который она перевезла свою библиотеку. Да и остальным дорогим ее сердцу вещам и альбомам с фотографиями нашлось место, а на прикроватную тумбочку она поставила рамку с фотографией родных – в их присутствии Елена чувствовала себя как-то более уверенно. В шифоньере висели и лежали совершенно новые вещи, которые они с Княгиней приобрели в первые же дни. Елена попыталась, было, объяснить, что ей совсем не нужно так много, но Князева заявила, что это просто ее рабочая одежда, и, поскольку она в качестве секретаря будет обязана сопровождать ее во всех выходах, тут Маргарита Георгиевна иронично хмыкнула, «в свет», то должна быть прилично одета, и Елена смирилась. Ее предположения о том, что ей нужно будет убираться, стирать, готовить и заниматься другой домашней работой, не оправдались – белье забирала прачечная, убираться раз в неделю приходила жившая на этой же улице домработница, а обеды заказывались в ресторанах и их, в лучшем случае, надо было только разогреть. В первый же вечер Княгиня объяснила Елене, что, прежде, чем та начнет работать, ей предстоит изучить компьютер, научиться водить машину и пользоваться бытовой техникой, во множестве имевшейся в доме, и, самое главное, привести себя в порядок.

– Поймите, Хелен, – говорила Княгиня, серьезно глядя на нее. – Вы мой секретарь и выглядеть должны соответственно, а это значит, что регулярное посещение косметического салона, фитнесс-центра и бассейна входят в ваши обязанности.