Чайна Мьевиль - Крысиный король

Савл повернул голову и почувствовал каменную тяжесть в желудке. Пятью этажами ниже он увидел грязный холодный асфальт переулка. Сразу закружилась голова. Мозг требовал немедленно спуститься на землю. «Он же меня не удержит! Это невозможно!» Гибкое тело под ним зашевелилось, и Савл чуть не закричал.

Голоса с лестницы уже звучали у самого окна, но вдруг снова стали отдаляться – Савл двигался.

Крысиный король оторвал правую руку от оконной рамы и ухватился за ржавый гвоздь, непонятно зачем торчавший из стены. Левой он быстро ощупывал невидимые трещинки в кирпиче и известке, иногда находя почти незаметные выступы и впадины.

Ноги оторвались от карниза. Савла Король перекинул на одну сторону, задрал правую ногу выше головы, уперся в стену и повис на руках. Костяшки пальцев у него побелели. Ноги царапали по стене, он распластался, как осьминог, но все же нащупал какие-то выступы на кирпиче.

Король тянулся вверх то левой рукой, то правой, то левой, то правой и наконец уцепился за край черного пластикового желоба, отмечавшего границу крыши. Желоб странно скрипнул, но Король взялся за него обеими руками, подтянул колени к животу, уперся коленями в стену, завис на мгновение и оттолкнулся ногами, как пловец.

Они оба перекувырнулись в воздухе. Савл услышал собственный крик – стена, переулок, освещенные окна, фонари и звезды пронеслись у него перед глазами. Пластиковый желоб треснул. Король разжал руки, коснулся ногами крыши, наклонился, смягчая удар, изогнулся всем телом и упал на крышу плашмя. И тут же пополз вверх, как паук. Савл держался так крепко, как будто они срослись навеки.

Крысиный король быстро ковылял по крыше на четвереньках, не издавая ни единого звука. Он быстро прошел по коньку крыши, как канатоходец, направляясь к дымоходам, за которыми темнела громада города. Ужас парализовал Савла. Он мертвой хваткой вцепился в вонючий плащ. Но Король легко оторвал его от себя, сбросил с плеч и уложил в тени дымохода.

Савл лежал.

Несколько минут он дрожал всем телом, наблюдая за нечетким силуэтом тощего человека, который умел делать невероятное, но больше не обращал на Савла внимание. Савла трясло от дикого холода, хотя ночь была довольно теплая.

А потом он расслабился, и страх ушел.

Безумие этой ночи успокоило его. Зачем бояться? Примерно полчаса назад он отказался использовать здравый смысл и теперь, когда это все кончилось, мог просто порадоваться ночи.

Постепенно он восстановил дыхание. Выпрямился. Посмотрел на Крысиного короля, который стоял, глядя на высокое здание напротив.

Савл обхватил себя руками и, задержав дыхание, поднялся, расставив ноги по обеим сторонам от конька крыши. Его немного покачивало, голова кружилась. Левой рукой он ухватился за дымоход и немного расслабился. Крысиный король взглянул на него и сделал несколько шагов в сторону, по-прежнему балансируя на коньке крыши.

Савл смотрел на Лондон. Эйфория охватила его, он покачнулся и расхохотался.

– Это же невозможно! Что я здесь делаю, черт возьми?

Он повернул голову, чтобы посмотрть на Крысиного короля, который снова разглядывал его мутными глазами. Король указал на темный дымоход, и Савл понял, что смотрит он вовсе не на него. Окна огромного дома неподалеку были ярко освещены.

– Посмотри на них, – сказал Крысиный король, – в окнах.

Савл послушно посмотрел. Маленькие человеческие фигурки издали казались просто смазанными цветными пятнами. В одном окне темнело неподвижное пятнышко: кто-то выглядывал из окна, рассматривая неровную крышу, на которой стояли Савл и Король, надежно скрытые тенями.

– Попрощайся со всем этим, – сказал Король.

Савл вопросительно посмотрел на него.

– Видишь того придурка, который стоит там и смотрит? Таким ты был только что. Он смотрит на нас… он все равно ничего не видит, просто почувствовал мой взгляд, и это его раздражает. А теперь и ты так можешь, сынок. – Крысиный король ворчал, скрывая свои чувства, но видно было, что он доволен хорошо сделанной работой. – То, что остается, ничего не значит для тебя теперь. Все эти главные улицы, чистые комнаты… это мусор, мишура, это не настоящий город. Ты попал сюда через черный ход. Я видел тебя в окнах, ночью, перед рассветом. Ты смотрел, но не видел, видел, но не мог прикоснуться. Теперь же ты увидел его по-настоящему. Все это твое, Савл. Все эти пустыри… это твоя земля, твое укрытие, твоя нора. Это и есть Лондон. Ты же не сможешь вернуться? Мы теперь вместе, парень. Кажется, ты не против.

– Почему я? – медленно спросил Савл. – Чего вы от меня хотите?

Он замолчал, впервые за несколько часов вспомнив, почему оказался в полицейском участке.

– Что вы знаете о моем отце?

Крысиный король обернулся и посмотрел на Савла. Лицо его, и без того неясное, стало совсем неразличимым в лунном свете. Не отводя взгляда от Савла, он медленно опустился, оседлав крышу.

– Садись, мальчик, и я расскажу тебе кое-что. Оно тебе не понравится.

Савл осторожно присел лицом к Крысиному королю. Прополз вперед. Между ними оставалась всего пара футов. Савл вдруг подумал, что они теперь похожи на двух школьников или на персонажей комикса. Сидят на крыше, болтают ногами… После предупреждения Короля эйфория Савла куда-то делась. Он тяжело сглотнул, думая об отце. Вот ключ ко всему. Вот легенда, которая объяснит, куда же он попал.

Крысиный король заговорил. Как и в камере, его голос звучал ритмично, монотонно, как звуки волынки. Савл не просто слышал слова – их смысл вползал ему в голову еще каким-то образом.

– Вот мой Рим, нет, мой Лондон, мои владения, здесь я жил всегда, и мои маленькие придворные искали зерно и мусор Вору в законе. Они слушают меня, я их король. Я не бывал одинок, Савл, никогда не бывал. Крысы верят в род, их должно быть много, чем больше ртов, тем больше пищи.

Что ты знаешь о своей матери, Савл?

Вопрос удивил его.

– Ну… ее звали Элоиза. Она была… медсестра. Она умерла в родах, что-то пошло не так.

– Доказательства?

Савл непонимающе покачал головой.

– Ну, доказательства, фотографии, ксивы.

– Конечно… она была невысокая, смуглая, красивая… а какая разница? К чему вы об этом?

– Иногда, старина, встречаются белые вороны. Выродки, если ты понимаешь, о чем я. Готов об заклад биться, что вы с папашкой регулярно ругались. Не ладили, а? Ты что, думаешь, что у крыс по-другому?

Твоя мамка была та еще фифа. Прям втюрилась в твоего папашу, а он в нее. Она красотка была, аппетитная такая, кто бы отказался?

Крысиный король эффектно взмахнул рукой, повернул голову и посмотрел на Савла искоса.

– Твоя мамка сделала выбор, Савл. Медсестра, надо же! Смешно. Это как козла в огород пустить. Ей только раз войти в дом да понюхать воздух, и она уже знала, сколько там крыс и где они. Ее звали предательницей, но я-то уверен, что все дело в любви.