Дед Маздай - Гривар

— Это тебе спасибо, — раздался вдруг ехидный голос ИИ, — за корабль, — после этих слов Тайрос обернулась и увидела голограмму, размахивающую голографическим же коммуникатором.

Её коммуникатором! Она полезла в свою сумку, но коммуникатор находился там. Тогда она достала его и попыталась разблокировать, потом включить, а потом сломать. Ничего из этого не вышло, поскольку это был лишь кусок железа, которому придали форму её коммуникатора, в котором хранилось всё: контакты, информация по счетам, заметки, координаты… и программа с ключами доступа для удалённого управления её кораблём.

— Как ты и говорила «Коня потеряешь».

Глава 5

Времени до заката у нас оставалось не мало, и следовало как-то его потратить — желательно с пользой — и кроме того стоило придумать, как проникнуть ночью в стан неприятеля. Но, как говориться, всё гениальное просто: отбежав по дороге вперёд на расстояние, которое бронированные мастодонты должны были преодолеть до вечера, мы приглядели место, мимо которого гуманоиды-рептилоиды ну никак не могли пройти: полянка чуть в стороне от дороги, рядом ручей, растительность вырублена — только в центре поляны огромное дерево с широкой кроной. Да и войска, судя по всему, часто останавливаются тут: кострища аккуратно обложены камнями, стоят рогатки под котелки, под дощатым навесом небольшой запас дров, в стороне выкопана яма для мусора, а кроме всего прочего здесь присутствует такое воспетое в песнях достижение цивилизации, как туалет типа «сортир».

Решив дождаться бывших — уже бывших, но ещё не знающих об этом — хозяев нашего автомобиля здесь, мы забрались на дерево, спрятавшись в кроне, из которой при нашем появлении сбежали все её обитатели. А кто не сбежал, тот сам виноват!

Солнце медленно клонилось к горизонту, скрывшись уже за верхушками деревьев, мы мирно дремали на дереве, удобно устроившись в развилке. А рептилоиды, тем временем, пыльные, голодные, злые и уставшие только-только вползали на полянку. А злее прочих были члены экипажей танков, коих насчитывалось целых двадцать штук на каждую машину. Сейчас эти чумазые, пропотевшие и основательно протрясённые личности вылезали из бронированного нутра железных левиафанов, сплёвывая — преимущественно на сами танки — сгустки смешанной с дорожным песком слюны и разминая затёкшие конечности. Не знаю, как насчёт страха и ужаса, но ненависть эти машины точно вызывают. Правда, пока исключительно у тех, кто находится внутри. А ведь там можно было бы комфортно разместиться, поскольку сквозь открытые люки можно разглядеть, что внутренний объём у танка немаленький, кажется, там даже два этажа.

Пока же танкисты занимались «обслуживанием» своих машин, остальные бойцы споро готовились к ночлегу: из кузовов машин появились палатки, которые солдаты тут же стали устанавливать; из другой машины тем временем потянуло запахом съестного, видимо, еду приготовили ещё в дороге, а теперь разогревали, а те, кто не был занят обустройством лагеря, разошлись в разные стороны, занимая места в секретах, кои мы все нашли ещё при подходе к поляне — все они основательно провоняли потом.

— Ах ты ж, сука параноидальная, — вырвалось у меня, когда я посмотрел на активно жестикулирующего офицера, ставящему бойцу индивидуальную задачу.

И хоть языка аборигенов я не знал, задача была яснее некуда, так как офицер сначала показал на столетнее дерево, в ветвях которого прятались мы, а потом вручил бойцу предмет, в котором я тут же опознал бензопилу. Браконьер!

И боец тоже хорош, вместо того, чтобы указать командиру на его беспечное отношение к природе, радостно побежал выполнять. Схватив бензопилу, он подбежал к заправщику и достал из ниши под цистерной, видимо, заранее приготовленную канистру — литров на десять — и вылил всё её содержимое в бездонный бак этого стального монстра. Затем, подойдя к дереву, солдат дёрнул за шнур, и бензопила огласила лес громким предупреждающим рёвом: «трепещите деревья»! Да уж, есть от чего трепетать, как-никак шина у неё в добрый метр, а цепь больше подошла бы дорожной технике — той, что когда-то применялась для выпиливания асфальта при ямочном ремонте.

В нос дало резким запахом сгоревшего бензина, изрядно сдобренного маслом, и более приятным запахом свежих опилок. Точнее, он был бы приятным, будь это запах новой мебели, или какой-нибудь безделушки, что приобретает очертания под твоими когтями. Но уж никак сейчас — тогда, когда эти самые опилки летят из дерева, на котором ты сидишь! И чем оно ему вообще помешало? Сколько караванов прошли мимо этой стоянки, так нет же на мою смену попался чёртов веган, объявивший войну всем растениям!

— Смотри мне, заберу я эту пилу и в зад её тебе воткну, — зло прошептал я, цепляясь в ветки, начавшего крениться дерева.

Последний недопиленный участок ствола затрещал, не в силах больше сдерживать вес всего дерева, и лопнул. Дуб — и плевать, что это не дуб — шелестя листьями, упал на землю, и мы, кое-как увернувшись от пытавшихся нас придавить веток, вырвались из листвы, и помчались в лес, громко топая, треща сучьями, короче говоря, всячески изображая тупых перепуганных животных.

Правда, пошумев немного, мы уже тихо вернулись обратно и затаились, наблюдая за лагерем, который словно бы и не заметил происшествия. Видимо, такая картина им не в новинку — мало ли кто проживает в здешних кронах — только боец с бензопилой, бывший ближе всех к нам и успевший что-то разглядеть, выпустил пилу, и теперь гонялся за обрётшим свободу и удирающим от него на вгрызшейся в землю цепи инструментом.

Работы по обустройству, меж тем, заканчивались, лагерь успокаивался, погружаясь в сон, а значит, настало время действовать нам. Пробравшись мимо сидящих в секретах караульных — куда им разглядеть в лесу зверя, а тем более Дикого — мы вошли на территорию лагеря и, стараясь держаться подальше от костров, подобрались к легковушке, и я, положив рядом с собой свистнутую всё-таки бензопилу, принялся ковырять замок на двери. Замок был довольно-таки грубой работы, и, подцепив и повернув когтём указательного пальца левой лапы личинку, когтем мизинца — он был самым тонким из всех — правой быстро перещёлкал штифты и открыл замок. Кому нужны отмычки, когда есть когти?

— Чувствуется опыт, — не осталась в стороне от моих манипуляций Ошка, — не знала, что ты был домушником.

— Веришь, нет, но это мой первый взломанный замок. До того была одна лишь теория.

— До того ты просто выносил двери с петель, а иногда и с косяком.

— Молод был, горяч, — попытался оправдаться я. — А тут надо тихо, твою ж…

— Что там? — заинтересовавшись из-за моей реплики, Ошка из-за плеча заглянула в салон машины: — Четыре педали? На кой чёрт?