Феликс Сергеев - Где-то за окном

Разумеется, сама ARX3064i выглядела намного менее тривиальной, и оценить сходу что она делает я не смог. На первый взгляд, там шли какие-то аппеляции к зрению и ощущению электротока, но я всё же не настолько глубоко знаком с предметной областью, чтобы судить по объектному коду на глазок о назначении софта. Синтезируем дозу, за это время декомпилятор как-то разберётся... IDA в этом смысле — совершенно великая вещь, т.к. позволяет писать свои плагины для разбора кода или даже для более глубоко анализа того, что IDA наразбирал сам. За те годы, пока я возился с биософтом, я существенно нарастил возможности этой программулины, не особо спеша делиться своими наработками с широкой мировой общественностью. Так что, для уверенности в том, что основная линия этого опуса часа через полтора станет мне ясна, у меня были серьёзные основания.

Пока я расправлялся с завтраком и думал над всей этой фигнёй, Кирилл (так назвался человек, посланный А.А.) уже и позвонил в домофон. Облик его ничем особо не выделялся — как и было понятно из лока, тёмный шатен со склонностью к рыжине, голубые глаза. Довольно худощав. Рост — чуть выше моего, где-то метр-семьдесят с небольшим. Молодой. Лет двадцать.

Я провёл его в комнату и приступил к процедуре загрузки. Большинство моих собственных программ ставилось стандартным образом, через руки в районе чуть ниже или чуть выше локтевого сгиба, так что ближайшие три с половиной часа я занимался наклеиванием и снятием гелевых инъекторов, постепенно пополняя отработанной разноцветной пластиковой кожурой зёв утилизатора. Разработчики ARX, надо сказать, выпендрились — их поделка, в соответствии с коротким readme, требовала инсталляции через скулы и обязательно отдельно от всего остального. Такие вещи не особо люблю — меня стремает установка всякого непонятно откуда взятого в районе головы — пробьёшь ненароком гемато-энцефалический барьер, пациенту в мозги понапросочится всякой дряни, а ты потом с этим разбирайся... Однако, делать нечего. Закончив с инсталляцией собственного вареза, я налепил Кириллу на скулы две розоватобелые блямбы, исторгнутые синтезатором, и ещё около 40 минут наблюдал, как их содержимое постепенно всасывается скозь кожу в ткани тела. Процедуры происходили в практически полном молчании, кроме каких-то дежурных реплик — ничего совсем уж непереносимого в них нет, но ощущения обычно примерно как от химического ожога или достаточно сильного обморожения. Приятного мало и ведению светских бесед оно не способствует.

Наконец канитель закончилась, и мой посетитель собрался уходить.

Я обратил внимание, как его взгляд задержался на висящем в воздухе заголовке активатора Разметки, и мысленно поставил галочку. Очень интересно — похоже парень тоже имеет доступ. Впрочем, учитывая что заказанный А.А. биософт по своему составу явно был предназначен для стабилизации работы с Разметкой (ночное RTFM весьма способствовало уверенности в этом), данный факт был интересным, но не особо удивительным. Уже поворачиваясь к выходной двери, Кирилл кинул взор в угол моей комнаты, туда, где стоял рабочий комп, и глаза его на секунду как будто помутнели. Ещё несколько секунд он неподвижного торчал на выходе, потом отвернулся и молча двинулся наружу. Я посмотрел по направлению его взгляда. Там ничего не было. Я вышел из восприятия Разметки и вошёл обратно. И опять — безрезультатно. От дальнейших экспериментов меня отвлёк зазвонивший коммуникатор. На его индикаторе высветился номер А.А.

22 Кирилл Костин, утро-день 17 июня 2024 года, Москва

Я провожаю Алёну на работу (и, sic! получаю копию ключа от квартиры), а сам, ссылаясь на вполне понятную необходимость "решить кое-какие бытовые вопросы" отправляюсь по адресу, указанному мне представителем Инстанций. Звоню туда с дороги, и, услышав данное сонно-недовольным голосом подтверждение, ещё минут через 40 добираюсь до места.

Открывший мне дверь персонаж выглядит как типичный гик. Знаю много таких. По выражению на лице узнаю. Чуть старше и чуть ниже меня ростом, полноватый (это у них профессиональное), темноволосый. В общем, ничего особенного. Повинуясь его указаниям, я сажусь в кресло, закатываю рукава и на протяжении нескольких часов подвергаюсь болезненной процедуре апгрейда. Результатом его должно стать закрепление моих внезапно открывшихся ("пробитых", как выразилось существо, скрывающееся под маской Арсения Анатольевича) способностей по доступу к Разметке, а так же усиление возможности обращаться к силе Инстанций. ("Вам больше не нужно будет использовать примитивные приспособления, такие, как эта Ваша фольга"). Вытерпев последнюю, наиболее болезненную инъекцию, я встаю и двигаюсь к выходу. Разговаривать с хозяином квартиры мне не о чем. Времени же не очень густо. Если, конечно, мне заниматься собственными проблемами, а не только выполнять указания издалисверх у .

Обернувшись возле выхода из комнаты, я окидываю взглядом обиталище биохакера. Мир постепенно обретает невиданную ранее объёмность — я начинаю воспринимать окружающее как бы ставшее из плоского — действительно трёхмерным. Это начинают действовать введённые мне препараты. Возле окна, над пачкой бумаг висит заставка некоего "активатора Разметки" — не знаю что такое, но догадаться не сложно. Возле одного из компов, в углу комнаты — на более дальнем, чем Разметка плане, клубится серое облако. Мгновенно приходит понимание, что это — элемент защитного "покрывала", предоставленный Инстанциями, чтобы скрыть от внешнего доступа информацию, находящуюся в комнате. Похоже, что при любой попытке постороннего влезть сюда, с ним произойдёт какая-то досадная случайность... то ли инфаркт хватит, то ли током внезапно стукнет. Я вижу, что реальность прогнута потенциально-вероятными изменениями...

Замечаю, что Александр смотрит по направлению моего собственного взгляда, прощаюсь почти незаметным кивком головы и выхожу. У меня очень много дел сегодня...Уже на подходе к лифту я чувствую, как внимание Инстанций устремляется в только что покинутую мною квартиру.

23 Алек с андр Солодов, день-вечер 17 июня 2024 года, Москва

— Ты всё уже сделал?

— Да, только что закончил.

— Очень хорошо. Тогда вот что — быстренько давай, собирай вещи и приезжай. У тебя есть час до выхода. И два, чтобы добраться к нам. В командировку поедешь — тут некие обстоятельства изменились, надо ехать прямо сейчас. Загранпаспорт мы тебе уже сделали, билеты для вас заказаны.

— Ну хорошо, буду.

Звонок Арсения Анатольевича привёл меня, прямо скажу, в недоумение — непонятно что за срочность вдруг возникла с этой поездкой, да и фраза насчёт загранпаспорта... я-то был в полной уверенности, что командировка — внутри страны.