Глеб Суворов - Яндекс. Начало

Почему «Яндекс» начался с Библии? Откуда пошли Яндекс.Стихи и Яндекс.Новости? Почему Google не удалось купить «Яндекс»? Как «Яндекс» связан с государством и почему этот поисковик вообще стал возможен и успешен? Ответы cкрываются не только в сотрудниках «Яндекса», но и в людях, которые обладали серьезным опытом конверсии интеллектуального продукта в деньги, в американских корнях, о которых и поговорим.

В истории «Яндекса» мы все время встречаем кино и странные совпадения, поэтому нельзя не упомянуть известного однофамильца одного из сооснователей «Яндекса» – генерала Альберта Стабблбайна. Генерал всю жизнь занимался распознаванием образов и аэрокосмической разведкой – оценивал по фотографиям экономические и военные показатели СССР, в конце карьеры возглавил военную разведку и даже организовывал вторжение в Гренаду. Про него тоже сняли кино [1] https://www.youtube.com/watch?v=9mscxntkJWc , которое и вдохновило автора этих строк.

В начале 70-х годов наступила эпоха разрядки: товарищ Брежнев встретился с мистером Никсоном, уменьшив интенсивность Холодной войны. В СССР начала поступать Pepsi-Cola, оборудование для химической промышленности, станки и технологии, стали организовываться совместные полеты в космос. Был заключен договор СНВ, Хельсинские соглашения, упрощен культурный обмен. Арманд Хаммер, уже не первое десятилетие торговавший с СССР, продолжил свою чрезвычайно прибыльную деятельность и даже основал Центр международной торговли (ЦМТ) в Москве.

Одним из следствий Детанта был судьбоносный договор на поставку Минхимпрому СССР (через некую посредническую фирму) ЭВМ IBM/360. Документ визировали Эд Ло (Ed Law, IBM) и начальник отдела автоматизации Минхимпрома - Юрий Михайлович Лужков (будущий мэр Москвы). Заказы пошли. Например, «Камаз» в рамках создания производства у IBM компьютеров на $20 млн тех еще долларов (деньги были кредитные, американские). Были и другие крупные контракты, поэтому штат постепенно расширялся. Интересно, что советские граждане не могли быть сотрудниками IBM и поэтому числились в Управлении по обслуживанию дипломатического корпуса (УПДК) Министерства иностранных дел. В дальнейшем они помогли наладить IBM полулегальные поставки комплектующих и запчастей в период действия эмбарго. Из тех же времен растет любовь советских госорганов к продукции Oracle, которая шла [2] http://www.kommersant.ru/doc/266716 в СССР через Вену. Вена – вообще очень важный город для советского/российского IT. Почему — я расскажу ниже.

Примерно в это же время СССР впервые посетила скромная уроженка Бостона, сотрудница государственного департамента, студентка ЛГУ по русскому языку и литературе и аспирантка МГУ по торговому праву СССР, Кэтрин Мэнник (Catherine Mannick), будущий бизнес-партнер мистера Бена Коула в CMI (Cole Management Investment), и одна из будущих директоров благотворительного фонда Ростроповича [3] http://rostropovich.org/about-us/our-directors/ и Вишневской (RVF). Йель и Гарвард дали ей хорошую базу для работы СССР.

Все 70-е годы торговля процветала, пока в 1979 году советские войска не вторглись в Афганистан. После этого наступила эра КОКОМ (Координационный комитет по экспортному контролю). США ввели эмбарго на поставку в СССР высокотехнологичной продукции. В странах Варшавского договора стали искать выход. Хорошо задокументированный [4] http://linkov.ru/raportvis.htm случай нашелся в Польше.

Контролируемые КГБ спецслужбы Польши занялись созданием целой сети легальных акционерных обществ на территориях нейтральных стран – от Скандинавии до южного побережья Средиземного моря. Эти предприятия должны были стать секретными представительствами коммунистической военной разведки и сконцентрироваться на создании сети для передачи информации от агентуры, размещенной в западных странах, советскому руководству. Одним из источников финансирования этих организаций были доходы от контрабанды с запада компьютерных запчастей.

В 1983-85 гг. Гжегож Жемка и Петр Кучиньский организовали сеть посредников из ста человек, получавших поступавшие с Запада посылки с компьютерными частями. Эти посылки перепродавались через фирму "ИМПОЛЬ" в фирмы, связанные с армией и МВД. Со стороны Запада в этом участвовали швейцарская фирма "Акерман Электроникс", "БАТАКС" Виктора Кубяка, "Капитами" из Бельгии, "ICL" из Великобритании, а также фирма Ежи Пильха-Ковальчика из США. Огромные доходы от незаконной торговли компьютерными частями получали также IV и VIII департаменты Центрального инженерного управления, которыми в конце 1980-х гг. руководил Ежи Дембовский, псевдоним "ВИРАКОЧА». Продававшиеся в СССР и КНДР компьютерные части приносили доходы порядка 500–600 тыс. американских долларов за партию. Это один из шаблонов работы советских организаций во время действия КОКОМ, ровно тоже самое происходило в СССР.

Лаксенбургский замок под Веной, где расположен институт. Автор фото: Gryffindor

Как писал журнал InfoWorld 30 июня 1986 года – «Между Веной и Москвой подписан договор о совместном онлайн-доступе к базам по экономической информации и социальным наукам». Со стороны СССР указывался ИНИОН, а со стороны Австрии никого, но в реальности – со стороны СССР были институты Академии Наук, а в Австрии канал вел в замечательное учреждение — IIASA (МИПСА). План создания МИПСА родился в 1966-м году во время встречи Алексея Николаевича Косыгина (премьер-министр СССР) и Линдона Джонсона (президент США). Это было специальное заведение для улучшения взаимоотношений США и СССР.

Через IIASA прошли такие известные люди как Борис Абрамович Березовский, Петр Олегович Авен, Егор Тимурович Гайдар, Станислав Сергеевич Шаталин (программа «500 дней»), Борис Захарович Мильнер (отец Мильнера из Mail.ru), Юлий Анатольевич Дубов, Александр Дмитриевич Жуков, Михаил Юрьевич Зурабов и другие достойные мужи. Этот институт был информационным хабом между СССР и западными базами данных. Его советский филиал был полон сотрудников КГБ и ГРУ, активно использовавших эти первые информационно-поисковыми системы. По словам Сеймура Гудмана (Seymour E. Goodman) из отчета Global Trends in Computer Technology and Their Impact on Export Control (1988 г.) простые исследователи имели очень скромный доступ к этим базам, если их вообще туда подпускали.