Михаил Нестеров - Имя твое – номер

– Прикрытие не в том виде, о котором принято думать, – заметил Попов.

– Конечно, – подтвердил Школьник. – Легальная и полулегальная деятельность "Артики" приносила компании солидный доход. Легальная деятельность принесла главе фирмы связи, о которых не смели мечтать многие резиденты.

– Вернемся к твоим инструкциям Романову.

– Да, по пути в Аликанте, – подтвердил, словно вторично настраивался или вспоминал тот разговор Школьник.

...Адмирал сам сидел на водительском кресле и на предложение Романова сменить его за рулем ответил отказом:

– Отдыхай, Костя.

Романов рассмеялся. Школьник не разделил его вспышки веселья.

– Тебя трудная работа ждет. Нам важны связи Гриневича. Но он не должен заподозрить, что ты работаешь на ГРУ.

– Странная ситуация получается, – задумчиво проговорил Костя. – Я обращаюсь к Гриневичу за помощью, он предлагает мне крышу в агентурной группе военной разведки. И мне придется скрывать очевидное?

– Во время беседы с ним посетуешь, что тебе стало тесно внутри агентурной группы. Ты устал в окружении новых товарищей, и в отеле, который служил агентам флотской разведки прикрытием, ты был на правах поселенца. Ты стремился на волю. Фактически Гриневич предоставил тебе такую возможность. Ты словно почувствовал его настроения и пришел на выручку.

– Да, я понимаю.

– Дальше. Твоя легенда, как ты сам и заметил, оригинальная, поэтому Гриневич, эксперт по фальшивкам и подлинникам, поверит в нее. Еще и потому, что он сам и создал ее. Не скрывай от него двух заданий в составе спецгруппы – это тоже часть твоей легенды. Но ты ни при каких обстоятельствах не должен выходить на связь со мной. Помощи не жди. Действуй самостоятельно, по обстоятельствам. Провалишься – мы забудем о тебе. И еще одно: вину за убийства с тебя никто не снимал, ты вне закона.

– Но я агент ГРУ, – как бы невзначай это замечание не прозвучало.

– И этим все сказано, – нахмурился Школьник. – Нужных людей мы освобождаем из-под стражи, отработанный материал снова отправляем за решетку.

– Значит, связи с вами никакой.

– Исключи любую возможность связаться со мной, выговорить мои имя и так далее. Всю информацию для работы собирай сам. Не доверяй Гриневичу. Не доверяй никому, даже мне. Твое главное оружие – умение работать с людьми. Обратил внимание на мой акцент?

– Вы сделали ударение на том, что информацию я должен собирать сам.

– Выводы сделал?

– Да, Виктор Николаевич. Гриневич постарается выявить мой источник информации, и если он его не установит, то заподозрит меня в двойной игре.

– Если тебя арестуют – и в полиции ты скажешь, что работаешь на ГРУ, мы навесим на тебя твои преступления. Точнее, мы дадим совершиться правосудию. Я честен с тобой. Честен с другими агентами, у которых нет криминала за спиной, но есть... допустим... крепкая семья.

– Я понимаю, Виктор Николаевич.

– Дальше. Поскольку ты будешь действовать самостоятельно, ограничений в твоих действиях я не вижу. И последний совет: забудь о задании. Выброси из головы адмирала Школьника, – по-отечески попросил адмирал. – Ясно?

– Да.

– Вопросы?

– Гриневич может спросить, легко ли вы отпустили меня.

– Ответишь, что руководство не всегда контролирует личную жизнь агентов. Ловить агентов, которые в одностороннем порядке расторгают джентльменские соглашения, не в наших правилах. Но если появится необходимость наказать – например, в назидание другим, на такой шаг мы пойдем. Впрочем, не жди этих вопросов от Гриневича. Он бывший военный прокурор и все прочтет по твоим глазам, жестам, словам. На твоей стороне его критическое положение. Помни о нем и постарайся использовать.

Школьник остановил машину на юге Аликанте. Прежде чем отпустить агента и попрощаться с ним, он попросил:

– Дай мне номер твоего сотового телефона.

Романов продиктовал два номера, пояснив:

– На одной трубке батарейка старая.

– Ну так замени ее.

Москва

Андрей Вихляев не спеша прошелся вдоль витрин и стендов магазина-салона, игнорируя любые попытки менеджеров вступить с ним в диалог, предложить что-то из специального оборудования, к которому не подходило определение ассортимент. Старший менеджер видел, что этот человек – не "бродяга", как называли здесь посетителей, заглянувших сюда случайно. Собственно, в этом салоне, лишь немного недотягивающем до определения "выставка", к случайным посетителям относились терпимо.

Вихляев был одет в широкие джинсы "Мотор", черную куртку. Пара продавцов-консультантов из бывших военных, глядя на него, не определили в нем коллегу, но он явно понимал в документации, которую наскоро перелистывал, а на образцы спецтехники смотрел с видом слесаря, выбирающего хороший инструмент.

Он жестом подозвал старшего менеджера. Мельком глянув на бейдж на ее стильной безрукавке, он, не возвращаясь к стенду, где находилось заинтересовавшее его оборудование, сделал заказ:

– "Обсервер" с полной опцией.

– То есть...

– Укомплектуйте прибор видеокамерой, тепловизором, датчиком улучшения изображения, лазерным дальномером.

– Отлично!

– Я не успел включить в список кабель. Как я понял, в базовом исполнении...

– Сто метров, – поспешила добавить менеджер.

– Мне нужно триста метров. – Вихляев вынул из кармана записную книжку и написал адрес. – Заказчик – Курбатов Михаил Григорьевич. Вот его реквизиты. – Вихляев передал девушке визитную карточку Курбатова. – Советую не тянуть с отправкой. Сколько я должен?

– Будете расплачиваться наличными?

Вихляев подтвердил. Ненадолго задумавшись, он снова обратил на себя внимание.

– У вас специализированный салон. Не от имени человека, на которого я работаю, а просто ради любопытства я хочу спросить.

– Пожалуйста.

– Сколько в Москве таких специализированных салонов? В каком еще магазине-салоне, на какой ярмарке-продаже можно купить оборудование, которое я увидел на ваших стеллажах?

Девушка на секунду задумалась. В интересах компании она не могла давать такие сведения. Другое дело – имя бывшего прокурора, а ныне депутата Курбатова. Она не сомневалась в подлинности предъявленных документов. До этого она бросила взгляд на дорогу, на то место, где парковаться даже ночью – самоубийство. И там стоял джип "Мерседес" класса "Джи" с проблесковыми маячками и спецномерами. Он словно растолкал припаркованные там дорогие иномарки, именно из него вышел этот странноватый покупатель лет тридцати пяти.

Вихляй пришел ей на помощь. Облокотившись о прилавок и, не обращая внимания на двух молодых менеджеров в ярко-синих безрукавках, заполняющих страховые обязательства, чеки и прочее, он сказал: