Александр Тамоников - Даманский. Огненные берега

— Прямо-таки драка? — сглотнул Павел.

— Самая настоящая, — подтвердил Стрельцов. — Стенка на стенку, как раньше в деревнях ходили. На этот раз военные пришли, правда, без оружия. Обогнули остров, и по льду — к нам. Идут, цитатниками Мао размахивают — это такие красные книжицы с изречениями их руководителя. Ну, наши, понятно, рогатины под мышку — и навстречу. Не задалась, в общем, беседа. Те в драку кинулись, наши им накостыляли по первое число, прогнали к чертовой матери — трем пришлось в медсанчасть обратиться, мы им потом усиленное питание предоставили.

— Не наш, конечно, метод — кулаками махать, — поморщился замполит. — Большевики должны словом убеждать. Но если слов не понимают, как иначе? Ты еще увидишь, лейтенант, эти драки, сам в них поучаствуешь.

— Ладно, считай, провели тебе политинформацию, — улыбнулся Стрельцов. Оба как-то ненавязчиво перешли на «ты». — Сведения о скоплении войск выглядят угрожающе. Может, пронесет, но кто знает? Комитет государственной безопасности неоднократно предупреждал руководство страны о готовящейся военной провокации — причем у нашего острова. Вовремя ты прибыл, лейтенант, — улыбнулся Стрельцов, — тут, видишь, такое. Но нас предупреждают уже давно, пока ничего фатального не происходило. Патрули усилили еще до зимы. Раньше по трое в наряд ходили, теперь по пять — плюс полный боекомплект, собака, рация, и каждые пятнадцать минут — доклад. На острове пограничные заслоны — посты стационарные, но «лежки» периодически меняют. Бойцы стараются не высовываться — бывает, что шальные пули летают. Погранотряд — в Умане, это тридцать два километра, там и командование, и радиолокационное отделение, и маневренная группа, часть которой дислоцирована в нашей Нижней Масловке, включая отделение станковых гранатометов «СПГ-9». За пару дней освоишься, лейтенант. Структуру части ты уже представляешь. Четыре взвода, подразделение связи, технического обеспечения и тыла, прожекторная группа, кинологи, свинари с поварами… Получишь оружие, теплые вещи, все, что требуется. Принимаешь четвертый взвод. Гоняй их по всем предметам, а то обленились. Первые дни посмотрим, а как обвыкнешься, трижды в неделю заступаешь в наряд. Раз в неделю — дежурным по заставе, дважды — начальником наряда по охране государственной границы. Остальные ночи, хм, спишь с женой, чтобы совсем не загрустила… Подумаем, к каким работам можно привлечь твою красавицу, если у нее самой появится желание.

— Я понял, товарищ капитан, — кивнул Павел. — Разрешите идти?

— Подожди ты, — поморщился замполит, — прыткий какой, — он вооружился бумагами Котова, стал их перелистывать. — Ты же московское училище окончил?

— Так точно.

— Московское — это хорошо… — задумчиво изрек замполит. — С историческими знаниями, конечно, неважно, но политически, надеюсь, подкован? Политзанятия проводить сможешь?

— Так точно, товарищ старший лейтенант, — Павел мысленно вздохнул, — это моя обязанность.

— И не только политзанятия, — напомнил Стрельцов, — физическую подготовку, тактику, стрельбы, рукопашный бой, изучение матчасти — все согласно расписанию. Ладно, Михаил Евгеньевич, вы оставайтесь в штабе, а я выведу нашего лейтенанта в поле, так сказать, время позволяет.

— Присаживайся, лейтенант, будь как дома, — крякнул капитан, мостясь за глыбой, припорошенной снегом. — Бери бинокль, изучай реалии.

Они сидели на высоком месте между заставой и рекой — обрывистая сопка сползала в реку, скованную льдами. Все вокруг было серое, безжизненное. Неторопливо падал снег, тучи ползли с севера. Казалось, наступали сумерки, хотя едва закончилось обеденное время.

Неподалеку устроился боец с биноклем, тоже осматривал окрестности. Попискивала рация.

Мрачноватая панорама развертывалась под ногами. Слева от сопки шел покатый спуск к реке — среди деревьев пограничники протоптали тропки. Обрывы в этом месте отсутствовали — доступ к Уссури был почти идеальный. У берега грудились мешки с песком, возвышались загородки из камней. Чувствовалось, что китайские военные постреливали не только в воздух.

Река заметно расширялась, входила в излучину. Остров выглядел несуразной нашлепкой на глади реки. Северная его часть повторяла форму излучины и прижималась к дальнему берегу. Граница между государствами проходила по центру узкой протоки. Дистанция до острова от советского берега впечатляла — не набегаешься. По кромке острова тянулся невысокий лес вперемежку с кустарником. В центре — снежные проплешины, очажки голой флоры. Несколько строений непонятного назначения: возможно, раньше в них китайские крестьяне хранили сено или коптили рыбу. Обрывы невысокие — пехота пройдет. На китайской стороне леса сползали по склону в Уссури, за исключением нескольких лысых участков. Там были и хвойные — идеальное место, где целая армия может незаметно приблизиться к границе…

— Река когда-то обмелела, вот и возник на фарватере остров, — продолжал рассказывать Стрельцов. — Вернее, два острова — с нашей позиции Коркинский почти сливается с Атаманским. Он и сейчас, когда весной прет вода, фактически уходит под воду, охранять нечего.

— Почему Атаманский? Казаки здесь стояли?

— Не угадал, лейтенант. В XIX веке, когда Транссиб строили, здесь проводили изыскания. Один инженер из путевого хозяйства погиб во время бури. Переправлялся на остров в одиночку и перевернулся, не справился с веслами. Труп его нашли в камнях на берегу. По его фамилии остров и назвали…

Павел прижал окуляры к глазам, подкрутил бегунок настройки. Почудилось движение в кустах на дальнем берегу? Нет, не почудилось. Из кустов вышел человек в ватнике, из которого он явно вырос, в зимней шапке с опущенными клапанами. На плече у солдата висел автомат. Он немного постоял и начал спускаться. Но далеко не ушел, снова встал. Из кустов появились еще двое. Один из них разглядывал в бинокль советский берег. Потом они стали совещаться.

Китайские пограничники были щуплые, невысокие. Лица не читались — что-то серое, невразумительное. Потом они стали визгливо кричать, видимо, пограничникам на острове. Пост с советского берега не просматривался — бойцы находились в северной части Атаманского. Китайцы смеялись, что-то выкрикивали, имитировали стрельбу — меньше всего это напоминало дружеское приветствие братскому советскому народу. Их крики разносились над заледеневшей гладью реки.

Вторая сторона не отвечала — по крайней мере, не орала во всю глотку. Потом один из солдат Народно-освободительной армии стряхнул с плеча автомат и передернул затвор. Прогремела короткая очередь — он стрелял вверх, с небольшим наклоном ствола к советскому берегу.