Сергей Дышев - Танкист из штрафбата

– И где эти орлы? – спросил Чугун, когда Щеткин сообщил о чудном возвращении Родина и Деревянко из штрафной роты. – Ну, заводи!

Когда Иван в погонах рядового и Саня, прямо из пекла боя, черные от грязи, дыма и пороха, слегка смущенные, но безмерно счастливые, появились перед командиром, Чугун понял, что хотя бы самые малые шансы добыть «Королевский тигр» у них все же есть.

Комбриг отправил Щеткина получать расписку о передаче бойцов начальнику штаба и обратился к танкистам:

– Давайте, топайте в свою роту, штрафнички. Отдыхайте, а потом будет вам задача, почище, чем в штрафроте.

Эти шесть дней у Родина и Деревянко промелькнули как безумный, кошмарный калейдоскоп кровавых событий, так невероятно завершившихся счастливым финалом.

А здесь ничего не изменилось: все тот же гарнизон, штаб, подразделения, службы, палаточный городок.

– Может, зайдем на минутку к девчонкам на узел связи? – Родин опять почувствовал вкус к жизни.

– Не стоит, командир, опять во что-нибудь вляпаемся, – предостерег Саня.

– Ты мудреешь на глазах, Санек. А женщины слишком мудрых не любят. Знаешь, почему?

– Слишком мудрый, чтобы знать… – проворчал Саня, он просто мечтал вымыться и выспаться.

– Все слишком мудрые – зануды. Мушкетеры, вперед!

Иван первым решительно направился к узлу связи, который находился в ста шагах, Саня поплелся следом.

Ольга и Татьяна сидели у телеграфных аппаратов, как раз выдалась передышка, неделя прошла спокойно, все ждали скорого наступления. Вот тогда узел связи станет вместилищем и передатчиком сотен приказов, распоряжений и прочей служебной информации.

С того проклятого дня, когда на ее глазах под конвоем увели в мертвенную даль Ивана и Сашу, жизнь сразу потеряла для Ольги все краски. Будто чужими глазами она видела происходящее, словно черно-белую хронику. И лишь ночью, в постели, прижав к себе излучающий тепло томик Есенина, Ольга давала волю чувствам, со слезами моля судьбу и всевышние силы, чтобы отвели они от Ванечки смерть…

А этой ночью, под утро, когда она забылась на короткий час, ей привиделся странный сон: будто она в густом тумане на вершине крутой горы ищет Ивана. И она знает, что где-то рядом – пропасть, а Ваня не знает об этом, и, может быть, он уже на самом ее краю… Она продолжает идти и звать Ивана, и вдруг в клубах тумана она смутно видит его фигуру. Он стоит в двух шагах от пропасти в форме лейтенанта, без пилотки. Она говорит: «Ваня, я тебя звала, почему ты не отвечал?» Ваня посмотрел на нее, ничего не сказал и ушел, бесследно исчез в сером тумане.

Ольга тут же проснулась, подскочила в кровати, сердце бешено колотилось, будто сама она сорвалась в эту злосчастную пропасть…

Стукнув три раза в хорошо знакомую дверь, Родин так же стремительно вошел внутрь, Саня – следом. Вид у них был, конечно, как у шахтеров после трех смен подряд, а обмундирование – будто их драла стая немецких овчарок.

– Мальчишки! – только и смогли в один голос закричать от безумного счастья Оля и Таня.

Они бросились к ним, едва успев скинуть в последнее мгновение наушники, и это были такие жаркие, душевные, счастливые и искренние объятия, которых никогда не знал раньше и не узнает потом узел связи танковой бригады. Они обнимались сразу вчетвером, еще не веря, что все это может быть, что это случилось: ребята вернулись, и они все те же, веселые, живые и удачливые.

– Девчонки, у нас так мало времени, – с грустью сказал Иван. – Мы еще в своей роте не были!

– Ой, – всплеснула руками Татьяна. – Вас опять накажут!

– Ну, еще одну минутку, – с мольбой произнесла Ольга и, взяв за руку Ивана, потянула его в сенцы. – Дай хоть я тебя потрогаю… На самом деле ты…

Она прижалась к нему всем телом, и хотелось им, чтоб долгий их поцелуй был вечным.

– Я тебя сегодня ночью в тумане искала…

– В тумане? – изумился Иван. – Откуда ты знаешь?

– Во сне…

– Надо же… А я не забывал о тебе ни на минуту. Может, это наша любовь нас хранила?

– Да, Ванечка, наша любовь… А ты мне расскажешь, что там было?

– Никогда… – Он приподнял ее: – Пока не скажешь, что любишь меня, не отпущу!

– Не скажу!

– Тогда не отпущу!

– А мне и так хорошо!

– Ах, какая хитрая!

– Люблю, люблю, люблю!

– Ладно, отпускаю!

Рядовой Деревянко уже три раза почтительно кашлянул.

– Девчонки, мы не прощаемся! – весело крикнул Родин.

– Удачи вам! – добавил Саня.

Вслед за ребятами Оля и Таня вышли на порог.

– И вам удачи, ребята! – сказала Татьяна.

– Возвращайтесь… – негромко произнесла Ольга.

Родин и Деревянко припустили быстрым шагом; родная рота, капитан Бражкин еще не знали, какой подарок их ждет.

– Ну и как? – спросил Родин, имея в виду мимолетное общение Саши с Татьяной.

– Спрашивала, как там у нас было…

– И что ты сказал?

– Сказал, что незачем тебе знать об этом.

– Правильно, – заметил Иван, – я тоже так сказал.

В родной роте тоже ничего не изменилось. Только танки были укрыты маскировочными сетками и издали смахивали на небольшие холмики.

Палатка командира роты капитана Бражкина находилась все на том же месте, туда сразу и направились Родин и Деревянко.

Иван отвернул полог, Бражкин сидел за столом, пил чай из алюминиевой кружки.

– Разрешите войти?

Бражкин даже застыл от удивления с кружкой в руке, потом припечатал ее к столу.

– Это что за явление?

События пролетели стремительно, и Бражкин, уже мысленно распрощавшийся с подчиненными, не знал и не ведал, что их, чудом уцелевших при жестоком штурме высоты, по особому распоряжению привезут в бригаду.

– Товарищ капитан, рядовой Родин прибыл для дальнейшего прохождения службы!

Деревянко шагнул вперед и точно так же доложил по уставу.

Бражкин не стал расспрашивать, что да как, и так, по виду, ясно. И, еще порядком злой на Ивана, бросил оборванным, обугленным, но таким, черт возьми, родным ребятам:

– Родин, иди принимай взвод, пока замену не прислали… А ты, Деревянко, еще раз фортель отколешь, шкуру спущу, в заряжающие пойдешь, Буратино!

Родимый танк стоял на том же месте, в более углубленном, как приметил Родин, окопе. Люк закрыт, видно, Баграев с Сидорским решили покемарить, пока у начальства не созрели новые планы. На трансмиссии лежала кувалда, будто говоря всем видом своим: «Какого рожна меня здесь кинули». И если бы действительно она умела говорить, то рассказала бы, как без привычки долго и нудно, целый час, Руслан и Кирилл курочили гусеницу, заменяя всего лишь один трак.

– А давай их разыграем, – вдруг предложил Иван. – Ты же певучий у нас, сможешь голосом Потемкина сказать?

– А чего сказать?

– Баграев, Сидорский, к машине! Это Потемкин! Я назначен в ваш экипаж командиром танка!