Андрей Лыков - Рождение героя

Но тут увиденная Андреем картина заставила его изменить свое мнение — родители все-таки должны иметь право влиять на жизнь своих детей. Навстречу ему почти в полном составе, то есть в количестве восьмерых человек, шли люди Службы безопасности корабля. Они были одеты в черные, окантованные синими полосками комбинезоны, а вооружены дубинками и электрическими шокерами. Немногочисленная группа органов правопорядка корабля вела как видно только что арестованную шайку подростков, среди которых капитан Федоров заметил своего сына.

Чувство глубокого стыда за своего отпрыска, казалось, намертво вколотило капитана в пол. Его единственный ребенок уже не раз задерживался Службой безопасности за мелкое хулиганство. Но высокий пост отца помогал ему не засиживаться в единственном на корабле полицейском участке. Но только теперь, увидев сына среди арестованных в окружении наряда полиции, Андрей понял, что больше не потерпит такой его образ жизни. Сейчас капитан пытался быстрее пережить тот момент, когда начальник Службы безопасности корабля, его друг и соратник Дилон Страйк выводил Дениса Федорова из-под кольца охраны и вручал его отцу.

— Нарушение общественного порядка и преднамеренная порча имущества, — отчеканил отцу правонарушителя всегда немногословный блюститель порядка. — Вся шайка горланила у торгового центра деморализующие песни, а потом, потратив все свои баллы, парень купил гитару и тут же разбил ее. Передаю его вам.

— Спасибо, Дилон. Я обязательно накажу его. Больше такого не повторится, — чуть раскрасневшийся от стыда отец пожал руку полицейского и тот отправился догонять своих ушедших вперед коллег.

Андрей посмотрел на своего сына. Пятнадцатилетний правонарушитель явно не чувствовал особых угрызений совести и старался выглядеть непринужденно:

— Отец, давай не создавать заторов и привлекать внимание прохожих. Пошли домой. Ты ведь шел к нам в каюту?

Андрей шел рядом со своим оболтусом и думал о причинах его недопустимого поведения. Мать Дениса умерла в результате несчастного случая десять лет назад, почти сразу после избрания Андрея на должность капитана корабля. И сам Андрей был в какой-то степени причиной ее смерти. А произошло вот что. Во время его вахты в больничном отсеке корабля, где работала медсестрой жена нового капитана, произошла авария и начался пожар. Инструкция говорила о необходимости герметизации отсека и откачки из него кислорода. Конечно, Андрей сделал все, чтобы успеть эвакуировать из аварийного отсека всех людей, но пожар распространялся с угрожающей силой, а оставшиеся в окружении огня три человека все равно не могли быть спасены. Он был вынужден нажать на кнопку задраивания пожарных переборок и открывания кингстонов для удаления воздуха из горящего отсека. Он должен был так сделать, и он сделал это. В тот момент он бы согласился сам сотни раз изжариться в пожаре или умереть в конвульсиях от недостатка кислорода, лишь бы не выполнять свой капитанский долг. Тогда он потерял свою жену, мать своего сына, а в глазах людей стал полноправным капитаном «Надежды».

С тех пор он пытался дать своему сыну все то, чего тот лишился со смертью своей матери. Разбалованный юнец почувствовал свою власть над отцом и выбрал в жизни не ту дорогу. Андрей пытался не идти в открытую конфронтацию с сыном, чтобы не потерять и его. Он уже знал, как накажет провинившегося, и решил перед этим разобраться в ситуации.

— Денис, зачем ты опять устроил беспорядок на корабле?

— Я же просил называть меня просто Дэном.

— А я просил не нарушать руководство полета, просто Дэн, — спокойно сказал отец, беря верх в разговоре.

Поняв, что от конструктивного разговора не уйти, Денис решил рассказать отцу обо всем:

— Мы с друзьями всего лишь спели пару песен о возвращении домой, о том, как хорошо было бы повернуть корабль назад к Земле. Ну, ты знаешь эту песню нашего Мэла Великолепного.

Андрей вспомнил корабельного смутьяна и музыканта, который с завидным упорством пытался разрушить хоть какой-то порядок на корабле. Недавно тот только что отсидел двухдневный арест на гауптвахте, но капитан искренне жалел, что в руководстве по полету не встречается более суровая норма наказания для таких персонажей. Следовало навести порядок в мозгах юноши, загрязненных творчеством этого деструктивного элемента, а еще говорят, что любое творчество возвышенно.

— Дэн, подумай, какой смысл лететь сто лет по направлению к Альфа Центавра и сейчас, когда мы почти на месте, поворачивать назад. Какими идиотами будут выглядеть твои же внуки, прилетевшие обратно на Землю двести лет спустя на уже антикварном звездолете?

Ответа у запутавшегося молодого человека не было.

— А скажи на милость, зачем ты разбил гитару?

— Мы ее купили на свои же баллы. Почему мы не могли делать с ней все, что нам захочется?

— Потому что, если бы не ты, она могла бы пригодится кому-то еще.

— Но ведь в учебниках по истории говорится, что на Земле люди могли делать со своей собственностью все, что им заблагорассудится.

— Но борту «Надежды» так не поступают. Это понятно?

— Да, сэр, — подходя к каюте, перешел на официальный тон Денис, чувствуя, что разговор окончен.

— Для того, чтобы ты лучше это усвоил, я заключаю тебя под домашний арест, — поставил точку в разговоре Андрей, приглашая сына войти в их каюту.

Денис, понурив голову, зашел внутрь, и отец с помощью панели управления закрыл замок двери.

Немного отдохнув от вахты, капитан «Надежды» отправился в свой кабинет. Далее его день не отличался от вереницы таких же дней до этого в течение последних лет. Он работал с немногочисленными документами корабля, а также посвящал время всевозможным инспекциям и рабочим совещаниям с людьми, ответственными за тот или иной жизненно важный технологический процесс на корабле. Вот и сегодня капитан Федоров с группой техников проверил ресурс реактора и посетил малые оранжереи корабля, где выращивались цитрусовые и кофе. И с реактором и с оранжереями все было хорошо — они будут способны обеспечивать потребности колонистов еще не одно десятилетие. Правда, Андрей искренне надеялся, что в этом не будет необходимости.

День, чисто условно называемый так на борту космического объекта промежуток времени, близился к концу, когда капитан, закончив с делами, направился из рабочего кабинета к себе в каюту. Войдя в нее, он обнаружил, что его наказанный сын сбежал из-под домашнего ареста, хитро взломав панель замка двери. На душе сразу стало скверно. Быстро перекусив, капитан Федоров отправился на капитанский мостик на свою любимую вечернюю вахту. Тут его с нетерпением поджидал вечно спешащий быстрее улизнуть с дежурства второй штурман корабля Саид Джабраилов. Холодно попрощавшись с сегодня каким-то особенно взвинченным сменщиком, Андрей снова подошел к обзорному иллюминатору и погрузился в созерцание пути.