Эдуард Голубев - Смотрящий

— А воровство, грабёж? — у меня создавалось чёткое впечатление, будто он знает все мои вопросы.

— По крайней мере, отвечу за своих пацанов. Ни один из них не украдёт пенсию у бабушки, зарплату у работяги, который живет от получки до аванса, потому что они знают, что для этих людей это будет тоскливо. А выставить хату мажора, который, абсолютно не переживая, завтра выклянчит деньги у папочки, почему бы и нет?

— Прям Робин Гуды.

— Брось болтать. Нищим мы не раздаём, своих надо греть.

Его доводы в моём понимании не были столь убедительны, но и не вызывали резкое отрицание. Во многом он был прав. Это его мир и там такие законы, которые в любом виде, кроме точных наук, всегда подвергаются сомнению в своей правоте. Но если такая жёсткая сфера, как криминальная, держится на них, не вылетая из орбиты, говорит только о жизнеспособности этих правил.

За последнее время мой желудок уже привык к небольшому количеству пищи, а вот заживление раны на ноге требовало от организма соседа двойной порции и отдыха. С аппетитом проглотив банку тушёнки, он снова задремал, и я, присев на стуле, начал более тщательно анализировать всё увиденное в бункере. Больше всего мне понравились пятнадцать бутылок с керосином, а в придачу с дымовыми шашками это давало возможность устроить красивое пиротехническое шоу для волков, которое они никогда не видели. Первое и последние в жизни для некоторых из них. Об этом и задумался. Нехватка в полной мере кислорода начала вызывать зевоту и вскоре я задремал под рисуемую в своём воображении картину пылающей хижины, сопровождающаяся звуками трескающихся брёвен и визгом объятых огнём хищников.

Как минимум ещё требовалось дней пять для моего соседа, чтобы он встал на ноги, но я был уверен, что Белый не даст столько времени. Поэтому вечером, разложив всё, что было в ящике с инструментами на полу, пристально рассматривал, соображая, какую защиту или ловушку можно из этого изготовить. Понемногу план начинал обретать чёткие очертания. Естественно, основную роль в нём сыграет керосин.

Вполне возможно, что уже завтра волки пойдут на прорыв, пытаясь очистить от завала и открыть люк подвала. Их тихое поведение целый день очень настораживало. Моя задумка заключалась в следующем. Попытаться разозлить их, и когда ярость затмит самоконтроль, дать им без проблем спрыгнуть в подвал, а самим укрыться в бункере. Но перед этим по всей комнате на полу разложить куски подпаленного сухого спирта. На потолке подвесить емкости с керосином, связав их в одну цепь и перед тем, как захлопнуть дверь в бункер, бросить дымовую шашку и одним движением, дёрнув за проволоку (была в ящике), перевернуть, вылив зажигательную смесь на спины. Было бы неожиданно. Вот над этой системой и придётся поразмыслить. А во время

Выслушав мои задумки без всякого энтузиазма, “смотрящий” в своём стиле, хрипло и спокойно, ответил:

— Это всё равно лучше, чем ничего.

А вот с моими доводами по поводу переселить его в бункер и пусть отлёживается там, пока я буду заниматься здесь, да и отступать одному здоровому всегда легче, он полностью согласился.

Задача оказалась сложнее, чем я думал, и мой план постоянно претерпевал изменения. Единственным оставалась только цель — пожар с волками внутри подвала. Отказавшись от идеи с горящими кусками сухого спирта на полу, так как они легко могли потухнуть во время атаки, вместо них было решено использовать завязанные на узел тряпки пропитанные керосином. А вот идеи по созданию душа из горючей жидкости каждый раз откидывал по причине сложности конструкции, а значит её уязвимости. Всё должно быть максимально просто и надёжно. И вот её величество — “Эврика”, она всегда придёт к тебе, если ты не сдаёшься в своих поисках.

Я вспомнил про тазик, который оставил стоять под кроватью, даже не прикоснувшись к нему и с (не побоюсь этого слова) вдохновением, которое тут же прогнало вон мозговую усталость, принялся за конструкцию. Перед входом в коридор из подвала будет брошен факел из тряпок, который приостановит волков. В этот момент я буду находиться в дверном проёме бункера. Наверху прохода, сразу за костром, и будет место для моей затеи. Всего понадобится четыре согнутых гвоздя в потолке, по два на каждую подвеску из провода, на которые ляжет полка от тумбочки с прибитым на ней тазиком, керосин будет налит в самый последний момент. К ближней подвеске, по её центру, я прикручу проволоку, она и послужит дистанционным спусковым механизмом, дернув который заставит полку сорваться, сделав амплитуду в воздухе градусов на двести пятьдесят, так как дальняя сторона будет зафиксирована вместе с поддерживающим её проводом.

Я слышал, как моя работа заставила волноваться наверху четвероногих осаждающих “друзей”. Удары молотка явно раздражали их, что по-детски меня даже забавляло. Враг не должен спать спокойно, это первое правило, а тем более, когда он не понимает, что задумал противник, вообще обязан забыть о таком понятии, как сон. Прошло три часа и моя конструкция уже радовало глаз. Всё чётко и без лишних сложностей, осталось только провести испытание, но, естественно, с пустым тазиком. Я открыл дверь в бункер, зажав в пальцах конец натянутой спусковой проволоки.

— Подожди, Кулибин, я хочу на это посмотреть, — Лесник тяжело поднялся с кровати и хромая подошёл ко мне, — ну показывай, как этот… огнемёт будет работать.

— С удовольствием, — не без гордости ответил я и дернул проволоку.

Всё прошло, как и рассчитывал. Полка сорвалась с передней подвески и устремилась в круговое движение. Немного покачавшись, она уныло повисла с тазиком на закрепленном проводе.

— Впечатляет. То есть ты хочешь спалить их здесь, в коридоре?

— Да, перед коридором сделаю небольшой костер и до этой двери разбросаю подпаленные тряпки пропитанные керосином и буду стоять, как сейчас, вызывая их на себя, а в сам подвал брошу дымовую шашку. Если позволит время, неплохо было бы поджечь и тот шкаф.

— Да, разведка, ты оказывается довольно жесткий человек. А дальнейшие действия? Мы не сможем находиться в бункере, когда за дверью всё будет пылать.

— Это понятно. Берём только то, что поможет защититься, поднимаемся наверх, и совершаем прорыв в сторону города.

— Здесь я с тобой не согласен. Наверху запущу сигнальную ракету, и уходить будем на север. На моё место встречи, дополнительная помощь и машина нам понадобятся.

— Ты уверен, что её заметят? — этот вопрос был задан больше по инерции, чем вызванный сомнениями.

— Если нет, то на это должны быть очень веские причины.

— Как скажешь, здесь мне без разницы. Хотя если никто не приедет, то нам придется километров пять двигаться по той заброшенной дороге вдоль леса.