Эдуард Голубев - Смотрящий

— Приедут. На крайний случай прибегут.

— Пусть будет так.

Обсудив наш отход, я начал складывать на тумбочки, всё, что нам понадобиться для его реализации. И, опустошая ящики в подвале от дымовых шашек и ракетницы, наткнулся на книжки, о которых упоминал “смотрящий”, перечисляя вчера своё имущество. Надо признать ни одну из них я не читал, но успокоившиеся наверху волки, дали повод подумать о литературе.

— Сосед, что посоветуешь почитать? — видя, что он ещё не уснул, обратился я.

— Не знаю твои вкусы, но думаю “Каторга” Валентина Пикуля подойдет. Хотя, какой смысл, все равно не дочитаешь.

— Пока начну, а когда вернусь в город, схожу в библиотеку и дочитаю. Как тебе такой план? — спросил с улыбкой.

— Оптимистичный, не поспоришь, — и еле заметная ухмылка заняло своё место на его лице, которое явно было обделено частым выражением радости и тут же сошла. — Человек бывает сильным, когда становиться одинок. Одиночка отвечает только за себя. В толпе же индивидуум обречён жить мнением толпы… стада! А лучшие мысли всё-таки рождаются в трагическом одиночестве.

— Это из книги?

— Да, боец. Там есть ещё одна хорошая фраза, но тебе она может не понравиться… “Какие мы тебе люди? Мы солдаты”.

— Расплывчатое выражение. В Югославии я видел, что творят, так называемые, мирные жители. Куда там солдатам.

— В принципе, согласен. Нет разницы в профессии, есть только разница в проценте содержания человечности.

— Да, я как раз об этом.

К концу подходил второй день осады, который также не прошёл даром. Уже собираясь выйти из бункера в подвал, всё-таки не сдержался и спросил:

— Как ты считаешь, когда они начнут? Ты их лучше знаешь.

— Честно, то думал, что уже сегодня. Если завтра будет также тихо, значит, происходит что-то такое, о чём мы даже не догадываемся. Иди, засыпай под книгу, шконок нам теперь хватает, а завтра, будет день и будет пища.

Глаза уже привыкли к постоянному тусклому свету и лишь только часы методично разделяли день и ночь, на отлично выполняя свою функцию. Как я не старался читать дальше (книга действительно затягивала), но сон быстро взял своё и, отключившись, даже не услышал, как она упала на пол.

Об этом я узнал уже после от разных источников, но чтобы не нарушать хронологию, собрав всё воедино, расскажу сейчас, что в эти дни происходило в городе.

Надо признать, что моё исчезновение не стало выдающимся событием, скажу больше, его никто и не заметил, кроме Ивана. Иногда, в редких коротких беседах с соседями, случайно встретившись около подъезда, я говорил о том, что надо уезжать с этого тупика и только появится возможность, даже не буду думать. Поэтому, все решили, что сталевар уехал в поисках лучшей доли.

Только друг понял, что произошло нечто совершенно иное, когда на следующий день после нашей последней встречи к его белому “Mitsubishi Outlander”, стоявшего около открытого бокса, припарковались две чёрные иномарки немецкого происхождения, из которых вышли несколько крепких ребят и, не представляясь, но довольно в культурной форме, задавали вопросы касаемо меня.

Иван не открыл для них ничего нового, но в душе был искренне рад, что я, по крайней мере, ещё точно живой, а за долгие годы дружбы, зная мои способности и умения, не сомневался, что меня уже не достанут. А продолжавшиеся несколько дней ненавязчивое наблюдение за его домом, лишь укрепила эту мысль. О смерти Толика “Две пачки” на улицах молчали. Иногда пробегали слухи, но никто не обращал на это сильного внимания, так как подавляющему большинству жителям в поисках хоть какого-нибудь заработка, было не до бандитских разборок, одна из которых закончилась ночью на территории завода, довольно громко, обратив на себя внимание местных жителей.

Работы в лаборатории к этому моменту приостановили. “Центральные” предъявили на неё свои права и получили ответ, что этот вопрос может быть решён только в присутствии Лесника, которого на данный момент нет в городе. О его плане выждать время и привести меня целого, невредимого в качестве алиби на сходку я уже рассказывал. Начались столкновения.

Одной из тех недавних дождливых ночей, гости из центра, с целью силой захватить лабораторию, скромным кортежем из двух джипов и микроавтобуса влетели на завод, предварительно обезвредив охрану, которая ничего не могла поделать против десятка направленных на них стволов автоматов. Их ждали и готовились к “гостеприимной” встрече. То, что они с минуты на минуту будут здесь, по специальной проводной связи для такого случая тревожной кнопкой сообщили с КПП. Дальше всё было отработано. Два человека заняли свои места на крыше рядом стоящих складских зданий, поднявшись по пожарной лестнице, между которыми проходила единственная автомобильная дорога к лаборатории. Дальше по классике. Один подрывает с помощью гранаты ведущую машину, второй замыкающую и клетка захлопывается, накрытая свинцовым огнём из вентиляционных отверстий в стенах зданий. Но, как известно, в таких ситуациях план и реальность вещи, которые часто не ходят рядом, а наоборот, разбегаются в противоположные стороны.

Взрыв перед самым капотом не остановил первую машину. Бронированный кузов выдержал удар, а водитель явно прошёл хорошую школу. Только подготовленный человек в такой ситуации жмёт не на тормоз, а на газ. Следовавшие за ним коллеги не растерялись и также мгновенно максимально ускорились, выскочив из западни. Лишь только неприятные звуки ударов пуль об кузов сзади исполняли невеселую песню о том, что их план тоже провалился. Стёкла микроавтобуса не были так защищены, и поэтому в нём мелодия зазвучала тише и печальней под матерные крики получивших огнестрельные ранения.

Кортеж, не останавливаясь на полной скорости пролетел мимо лаборатории и, повернув направо, выскочил на центральную заводскую улицу, вскоре покинув территорию завода. Получив отпор с запахом и большими пятнами крови на одежде, незваные гости уехали из города, но никто не считал этой победой, понимая, что скоро они вернуться во все оружие, тогда уже без трупов не обойтись. Надо было ложиться на дно в новом укромном месте, поиск которого не занял много времени.

Недалеко от завода было заброшенное двухэтажное здание железнодорожной станции, на первый этаж которого пересилили небольшой персонал лаборатории, а второй стал новым наблюдательным пунктом, окна которого выходили на все четыре стороны. Рядом с ним находилось депо для технического обслуживания железнодорожного транспорта. Его начали использовать под гараж. Это место было выбрано специально. На отшибе, безлюдно и никакой подъездной дороги, кроме рельсовой развязки. Когда требовалось загнать или выгнать машину, вытаскивали деревянные поддоны и клали между путей, а затем заносили назад в депо.