Андрей Воронин - Комбат. За морские заслуги

— Знаете, наше путешествие с самого начала не заладилось. И эта дурная примета — гибель «Степана Разина». А все я виновата, раскапризничалась. Захотелось мне в отпуске новых ощущений! Вот и получила! — занялась Ирина типичным для русской женщины самобичеванием. — Лучше бы мы поехали в Турцию или Египет!

— Если человек жив, то ситуация всегда может измениться либо в лучшую, либо в худшую сторону. Я вам обещаю первый вариант, — тихо, чтобы не услышал Налим, сказал Комбат.

— Знаете, я вам верю. Вам нельзя не верить! — призналась женщина.

— Вот и хорошо. Когда-нибудь бандиты потеряют бдительность, и это обойдется им очень дорого.

Но Солдат не собирался терять бдительность — по крайней мере, до разговора с Борисом, к которому он подготовился так тщательно, как мог. В его словах не было прямых угроз, только завуалированные. Упор он сделал на две момента, по его мнению очень важные для Рублева. Начал Солдат откровенным признанием:

— Мне очень нужен такой человек, как ты, Борис?

— Зачем? Обучать твоих орлов, чтобы они еще более умело грабили мирные суда?

— Ты догадлив, Борис, но при этом ошибаешься. Вот, посмотри, — Солдат протянул Комбату истрепавшуюся газету. — Человек, которого убили, заказывал мне ограбления и давал точную наводку. Думаешь, я от хорошей жизни позарился на круизный теплоход? Сколько мы там взяли? Около ста кусков и ценности, которые еще поди реализуй! А только за «светловоз» мне отвалили два лимона. Как говорится, почувствуйте разницу. Нет, с лихими пиратскими набегами мы завязали. Но у меня остался враг. Он убил моего лучшего друга, и я хочу ему отомстить. Он не мент или погранец, он — король местной рыбной мафии. Твоя совесть, Борис, будет чиста. Даже больше. Ты же ненавидишь тех, кого считаешь преступниками, верно?

— Да, — не стал отрицать Комбат.

— Вот видишь. Помогая мне, ты сделаешь доброе дело. И еще. Я по-любому постараюсь замочить Водяного. Для этого надо разработать план, а мужики пока будут груши околачивать. Хрен его знает, че им стукнет в голову от безделья.

Это была завуалированная угроза. Солдат намекал, что для достижения собственной цели готов пожертвовать Ириной. Возможно, он блефовал, но Комбат не собирался этого проверять. Однако помимо угрозы Солдат использовал пряник:

— Я тебе хорошо заплачу, если мы с твоей помощью отомстим за смерть Балыка.

— Ладно, только чему я научу людей, сидя на цепи? — спросил Рублев.

— На время занятий я буду снимать цепь. А в остальное время… извини, Борис, ты слишком ценный кадр, чтобы я поверил тебе на слово.

— Ладно, только я тут засиделся. Мне нужно пару занятий для приведения себя в форму. А ваш островок для этого маловат.

Солдат испытующе посмотрел на Рублева.

— Думаешь, хочу сбежать? Тогда найди подходящий остров метрах в четырехстах отсюда. Я доберусь до него вплавь, а твои люди будут держать меня на мушке, сидя в лодке.

— И обратно тоже поплывешь?

— Я всегда начинал и заканчивал разминку бегом. Его можно заменить плаванием.

— Ладно, уговорил. Такой остров я знаю, начнешь сегодня же.

На всякий случай Рублев занимался не в полную силу. Мало ли, лучше утаить от бандитов часть своих возможностей. Но и увиденное потрясло Огрызка с Рубцом, которых Солдат отправил наблюдателями.

— Мужику точно за сорок, а растяжка у него, как у молодого. И ударчик что с ноги, что с руки зубодробительный. Один раз попадет — больше не надо, — делились они своими впечатлениями.

Комбата мало волновали их эмоции. Он почувствовал огромный заряд энергии. Каждое утро, даже если накануне Рублев крепко праздновал с друзьями, он проделывал комплекс упражнений. В его возрасте организм привыкает к устоявшемуся ритму и тяжело реагирует на внезапные изменения. Комбат физически ощущал дискомфорт от нескольких дней вынужденного безделья. Теперь он был готов к испытаниям, уготованным ему Солдатом и судьбой. И при этом уже обдумывал способ нанесения контрудара. Рублев чувствовал, что Солдат его немного побаивается. Причем скорее не его самого, а утраты части авторитета на фоне более сильного и умелого воина. Что являлось фундаментом лидерства Солдата? Грубая физическая сила и умение планировать операции, гарантировавшие островитянам безбедное существование. И вдруг появился человек, хорошо обученный тактически, превосходно умеющий драться. Рядом с ним Солдат выглядел бледновато. Только жажда мести вынуждала главаря держать рядом с собой Рублева. При этом Солдат избегал возможных сравнений, которые бы унизили его в глазах подельников, что наглядно показали устроенные им спарринги.

Первым против Комбата вышел Колобок. Этот отчаюга напоминал питбультерьера — тоже небольшой, но крепко сбитый и любивший потасовки с более высокими и габаритными противниками. Только Солдата Колобок боялся, однажды убедившись в его заметном физическом превосходстве.

Борис почему-то вызывал у него куда меньшие опасения. Возможно, потому, что однажды, еще в прошлой жизни, Колобок заелся с бывшим мастером спорта по боксу и крепко ему навалял. И сейчас он надеялся уклониться от разрекламированных ударов Комбата, уповая на свою молодость. Она, как думал Колобок, гарантирует ему преимущество в быстроте реакции и выносливости.

Вот только молодость сама по себе ничего не гарантирует, регулярные занятия Комбата, поддерживающие былые навыки, сказались уже в начале поединка.

Колобок опрометчиво ринулся вперед, надеясь благодаря реакции ускользнуть от ударов противника и навязать ему ближний бой, в котором длинные руки Бориса стали бы не преимуществом, а изъяном. Наивный Колобок! Для начала Рублев заехал ему кулаком в грудь, усадив на пятую точку, а затем, поскольку наступательный запал у самоуверенного коротышки далеко не иссяк, уклонился от его удара и эффектно заехал ногой в голову. Без фанатизма, где-то в половину силы. Колобок рухнул на траву и увидел над собой готового к добиванию Комбата.

— Сдаюсь! — вырвалось у него как-то само собой.

Наученный его горьким опытом, Артур начал гораздо осторожнее, обороняясь или, скорее, отступая перед не самым яростным натиском Бориса. Если Колобок рассчитывал хоть на какие-то свои козыри, то Артур вышел отбывать номер только потому, что подписался на спарринг. Каких-то иллюзий насчет окончательного исхода поединка он не испытывал и старался лишь выйти из него с минимальным ущербом для здоровья.

Откровенно говоря, Комбат с огромным удовольствием расписал бы своего противника под хохлому, поскольку всегда ненавидел бандитов. Но зачем раньше времени выдавать свои чувства? Сейчас гораздо полезнее усыпить бдительность врага, убедить его в своем мнимом желании заработать обещанные деньги. И Борис с ленцой гонял Артура по кругу, пока Солдат не прекратил это утомительное для всех, в том числе и для зрителей, занятие.