Уоррен Мерфи - Крутой сюжет 1994, № 02

— Ага, — сказал худощавый. — Наш гость пришел в себя. Мистер Кабелл, мы ужасно извиняемся за этот несчастный случай в отеле. Но вы знаете, какие там скользкие полы. Вы чувствуете себя лучше?

Худощавый продолжал:

— Мы не скажем вам, почему мы привезли вас сюда. Мы лишь объясним вам некоторые факты. — Он сунул в рот сигарету. В его правой руке не было оружия. — Мы похитили вас, мистер Кабелл.

Ремо моргнул.

— И если бы мы убили вас, то могли бы отправиться на электрический стул. Но разве мы хотим убить вас?

Ремо оставался неподвижным.

— Нет, — ответил худощавый на свой вопрос. — Мы не хотим убивать вас. В этом нет необходимости. Мы хотим предложить вам две тысячи долларов.

Огонек сигареты осветил улыбающееся лицо худощавого.

— Вы возьмете их?

Ремо заговорил:

— Раз вы так настаиваете, я не против.

— Хорошо, — сказал худощавый. — Мы хотим, чтобы вы вернулись в Лос-Анджелес, откуда и приехали.

Он поднял свою левую руку — в ней тоже не было оружия — и вытащил изо рта сигарету.

— Мы хотим, чтобы вы вернулись в Лос-Анджелес немедленно, — сказал он. Его голос вдруг стал резким. — Если вы не сделаете этого, мы убьем вас. Если вы расскажете об этом кому-либо, мы убьем вас. Если вы вернетесь сюда, мы убьем вас. Мы будем долго-долго наблюдать за вами, чтобы убедиться, что вы выполняете условия нашей сделки. Если вы не выполните их, мы убьем вас. Понятно?

Ремо пожал плечами. Он почувствовал, как дуло револьвера уперлось в его ребра. Он как бы случайно поднял локоть над револьвером.

— Все ясно и понятно, — сказал он, — за исключением одной вещи.

— Какой? — спросил худощавый.

— Это я собираюсь убить вас всех.

Левый локоть Ремо опустился на запястье немецкого мясника, выбивая револьвер из руки. Его правая рука выстрелила вперед, нанося удар худощавому между глазом и ухом. Левой рукой он схватил револьвер и нанес рукояткой удар по носу мясника. Шофер повернулся как раз вовремя, чтобы получить удар ребром ладони в основание черепа. Его кости хрустнули, Ремо почувствовал это. Хруст был похож на треск деревянных досок в Фолкрафте.

Он мог слышать ворчание Чжиуна. Мягче и точнее, точнее, точнее. Ремо отпихнул мясника и нагнулся к переднему сиденью. Голова водителя свешивалась на руль, из его рта текла струйка крови. Он уже никогда не придет в себя. Ремо посмотрел на худощавого. Может быть, удар не достиг цели? Он ощупал его висок, почувствовал расщепление кости и увидел вязкую жидкость, вытекавшую из его глаз. Черт возьми, худощавый был тоже мертв. Он повернулся к мяснику, пытавшемуся вылезти из машины. Ремо схватил его за руку и подождал несколько секунд. Потом вывернул руку за спину мясника и поднимал ее, пока не раздался первый болезненный стон.

— Фелтон, — прошептал Ремо в ухо, похожее на цветную капусту, с пучком волос, торчащих из него, — Фелтон. Ты когда-нибудь слышал о таком?

— О-о-о, — воскликнул мясник.

Ремо поднял руку выше.

— Да, да, да!

— Кто он?

— Я никогда не видел его. Он босс Скотти.

— Кто такой Скотти?

— Это тот парень, с которым вы разговаривали. Анджело Скоттичио.

— Худощавый?

— Да, да. Это он.

— Это Фелтон сказал ему приехать сюда? — спросил Ремо, продолжая выкручивать руку.

— Господи, — простонал мясник. — Да. Так сказал Скотти. Этот Фелтон сказал ему, что боится, что кто-нибудь попытается побеспокоить его дочь. Это та девушка, с которой вы были. Мы должны были следить за ней.

Рука мясника была поднята еще выше.

— А теперь ради своей жизни. Кто такой Максвелл?

— Что?

Рука поднялась выше, плечевые мышцы и сухожилия начали разрываться.

— Максвелл.

— Я не знаю его. Не знаю! Не знаю! Господи!

Раздался чудовищный треск. Рука мясника задралась выше головы, и он рухнул вперед. Ремо посмотрел на часы. Прошло сорок минут с тех пор, как он вышел из номера. Он не мог находиться далеко.

Он перебрался на заднее сидение, подхватил худощавого под мышки и перевалил назад. То же самое проделал с водителем. Сделать это было труднее, чем убить их. Он вытащил ключи из замка зажигания и вылез из машины, В багажнике машины, которая оказалась черным «кадиллаком», он нашел брезент, вытащил его, закрыл багажник, вернулся в машину и накинул его на два трупа, отвернув конец для еще одного. Убив лежащею без сознания мясника, сунул его под брезент и завел машину.

Ремо обнаружил, что находится на боковой улочке и быстро отыскал дорогу в город. Он припарковал машину на главной дороге. Полиции повезло этой ночью. Никто из них не остановил его машину. Ремо запер дверцы и сунул ключи в карман. Кто знает, что еще можно ими отпереть?

— Ты ублюдок, — закричала Синти, когда Ремо открыл дверь. — Ты вонючий грязный ублюдок!

Ее девичье лицо побагровело от гнева. Редкие волосы переплелись на голове, как прутья плетеной корзины. Она стояла, уперев руки в бедра, позади кровати, на которой стояли тарелки с мясом, салатом и картошкой. Зеркало трельяжа было испачкано пятнами от помады. Очевидно, она написала несколько посланий, стирая их, когда придумывала более подходящие слова, потом все же решила высказать их сама.

— Ты свинья. Ты оставил меня здесь и отправился пьянствовать.

Ремо не смог сдержаться. Его широкая улыбка сменилась громким смехом.

Студентка Бриарклиффа замахнулась правой рукой, целясь в смеющееся лицо Ремо. Прежде, чем Ремо смог остановиться, его левая рука поднялась навстречу удару, а правая метнулась вперед, к ее солнечному сплетению.

— Нет, — закричал он отчаянно, но отшатнувшись назад и опустив руку, он не смог предотвратить это. — Нет, — воскликнул он снова, когда Синти бросилась к нему, закатив глаза и открыв рот.

Она пошевелила губами, словно хотела что-то сказать, и опустилась на колени. Ремо схватил ее под руки и удержал. Он хотел отнести ее на кровать, но там не было места, и он опустил ее на пол. Удар прошел мимо ее ребер и солнечного сплетения, он только сбил дыхание. Ремо опустился на колени и приподнял ее голову. Он раздвинул пальцами ее губы и медленно вдохнул воздух ей в рот, нажимая на ее живот. Синти начала корчиться. Ремо поднял голову и прекратил делать искусственное дыхание. Его проклятые руки, проклятые рефлексы.

— Дорогая, ты в порядке? — тихо спросил он.

Она открыла глаза, прекрасные, голубые и ищущие. Пошевелив губами, она тяжело вздохнула. Синти подняла руки и обняла Ремо. Приподнимая голову, она привлекла его к себе. Ремо страстно поцеловал ее. Синти взяла его руку, положила себе на живот и направила к своим грудям. Когда Ремо мягко прикоснулся губами к ее уху, она застонала. Потом она прошептала:

— Милый, я хочу, чтобы ты был первым.

Ремо стал первым. В объятиях, слезах и стонах, Ремо сделал это прямо на ковре.