Александр Фишман - Доставить и выжить

— Ну что, сразу все выложите? — обернулся Охотник с переднего сидения.

— Сразу! — убежденно кивнула женщина. — У нас и установка такая.

— Да и что выкладывать, — хмыкнул Володя. — Сами все видели, так что…

Сидевший слева от него "пехотинец" с силой ткнул его локтем в солнечное сплетение.

— Не дерзи, сука!

Володя согнулся от боли. Женщина заверещала:

— Вы что делаете, падлы! Че мы вам сделали! Мы же сказали, что все расскажем сами, козлы! Крутые, что ли! Хрен мы вам!..

— Ну-ка, приткнись! — прикрикнул на нее Охотник. Он был неприятно поражен: как только женщина раскрыла рот, вся ее миловидность уступила место вульгарности базарной девки. — Не трогайте их. Пока, — бросил он своим.

— Как бы тебе не пожалеть, земляк, — покосился Володя в сторону обидчика. — Мы здесь у себя дома. И если бы не установка, данная нам, вы бы давно лежали носом в землю.

— И какая же это установка? — заинтересовался Охотник. — Рассказывай.

— Нам велено ничего не утаивать.

— Почему?

— Этого мы не знаем. Начальству виднее, как поступать, на то оно и начальство.

— И кто же твой начальник?

— Никита Владимирович Лавин, — последовал ответ.

Охотник знал непреложное правило: когда хочешь получить информацию от двоих — их надо развести, допрашивать по отдельности, и уж если ответы не совпадут… Заставить говорить можно любого. При наличии времени и условий, конечно…

— Лавин?

Мужчина кивнул.

— Мы должны были проникнуть в восьмое купе, достать из полки чемоданчик и передать его в окно человеку на мотоцикле.

— Может быть, нам с ними поговорить? — в голосе парня, сидящего слева от Володи, слышалась угроза. — Они нам ладненько споют, как по нотам. Разрешите?

— Погоди.

Охотник отвернулся от допрашиваемых и, уставившись невидящим взглядом в лобовое стекло, задумался. Разводить их не было смысла. Предельно ясно, что функция парочки в этом деле заключалась только в том задании, которое она уже выполнила. Больше ничего ценного они, рядовые исполнители, не знают и знать не могут.

А имя заказчика они уже сообщили…

Лавин. Дело не в том, что он сразу им поверил. Просто в том списке, который шеф передал ему перед началом операции, среди нескольких десятков лиц, имеющих отношение к "их" деньгам, было и это. И хотя Барнаул находился вне предполагаемой трассы Иркутск-Москва, профессиональная память Охотника четко отпечатала в его мозгу эту фамилию.

— Что здесь думать, давайте я с ними "побеседую", — не унимался "боец".

— Никита Владимирович сказал, что мы будем иметь дело с умными людьми…

— Нет, он не так сказал! Он сказал — не с людьми, он сказал — с человеком. "Вы будете иметь дело с умным и опытным человеком", — процитировала женщина.

— А, ну да. Точно, с человеком. С человеком, который не причинит нам зла.

— Да-а? Это почему же? — не оборачиваясь и не выказывая ни малейшего интереса, спросил Охотник. — Вы не к бабушке на день рождения пришли. Вы влезли в чужие дела. В большие дела. В мои дела. Так почему же?..

— Потому что это бессмысленно. Мы уже отстрелянные патроны.

— Это Лавин так сказал?

— Да. И еще он сказал, что если в течение часа мы не появимся целые и невредимые, он спустит на вас всю мусорскую свору: ментов, фээсбэшников, всех.

— Совсем оборзел! — покачал головой водитель. — За такие слова надо на кол посадить.

— Уж хоть одного из вас они поймают! — с усмешкой проговорила женщина. — Расколят вдоль всего позвоночника, вычислят вашего хозяина. И Лавин сдаст информацию про него "всем заинтересованным лицам".

— Сама придумала? — Охотник повернул зеркальце заднего вида так, чтобы видеть сидящих сзади людей. — Или кто надоумил?

— Да ну, на хрен, где уж мне самой. Передать велели. Мол, если беспредела не будет, попусту кровь не прольется — один расклад, а если охотники берегов не видят — другой. Он войны не хочет, но и не боится. На него уже не раз пытались наехать. Все отъехали.

— Крутой, выходит?

— Он не любит этого слова в свой адрес. И кстати, нам пора. — Женщина демонстративно посмотрела на часы. — Если, конечно, вы и впрямь такой умный, каким он вас представляет. Я-то надеюсь, что вы не дурак! А "шестерки" ваши не в счет.

— Прикуси язык! — окоротил ее Охотник. — Ты мальчика с ранцем видишь? Иди ему лапшу на уши вешай! "Умный", "шестерки", "беспредел"… Да кто он такой, ваш Лавин? Сельский лавочник? Первый парень на деревне?

— Этот "лавочник" увел у вас из-под носа пряник, — с необъяснимым интересом разглядывая собственные пальцы, произнес Володя. — Он всегда так делает.

— Как — так?

— Добивается своего. Не завидую я тому, кто умыкнет у него кусочек.

— Нет, эти сибирские валенки совсем оборзели! — вновь покачал головой водитель.

— Знаете, если бы я не боялся вывести вас из себя… Сила-то на вашей стороне…

— Говори, чего уж там, — недобро прищурился Охотник, поймав в зеркальце взгляд Володи. — Может, что интересное нам поведаешь.

— Если вы против Никиты упретесь, он вам, мудакам, обломает рога, поставит раком и несказанно обидит. Во всех позах.

В глазах парня сквозила неистребимая вера в то, что он только что сказал.

Женщина заливисто, даже чуть визгливо расхохоталась.

— Ой, не могу! "Обидит… во всех позах"! Ха-ха-ха. Классно приложил.

"Пехотинец" ударил Володю локтем в солнечное сплетение и тут же кулаком в лицо. Тот откинулся на сидении, запрокинув голову.

— Зачем? — поморщился Охотник.

— Чтобы много не тренькал языком. Ничего, я несильно, скоро оклемается.

— Вы че делаете! Вы опять за свое! — перестала смеяться женщина. — Гады!

— Приведи его в себя.

— Э, жертва аборта, просыпайся! — затормошил Володю "пехотинец". — Давай-давай, не в санатории! Очухивайся, тебе говорят! Вот так.

Парень пришел в себя.

— Ладно, сочтемся! — скривившись от боли, сквозь зубы процедил он.

— Даже и не мечтай. Я таких, как ты…

— Хватит! — Охотник развернулся на сидении. — Значит, Лавин велел вам говорить нам все, что известно, я правильно понял? Хорошо. Его домашний адрес и телефон. И адрес рабочего офиса, быстро.

Женщина спокойно и без запинки ответила на вопросы. Охотник сверился с вынутым из кармана списком: данные совпали. Охотник попытался по рации вызвать своих людей, ведущих преследование, но связи с ними не было, видимо, они удалились настолько, что мощности японской техники не хватало.

— Ладно, убирайся, — принял решение Охотник. — Выпустите их.

— Что, так и отпустим?

— Так и отпустим! — жестко отрезал Охотник. — Пусть катятся к чертовой матери!

Женщина вышла первой и стала обходить машину сзади. Сидевший слева "боец" выпустил Володю и собирался дать ему "леща" напоследок, но тот, неожиданно поднырнув под руку, нанес ему прямой удар в лицо, затем коленом в пах и, когда тот согнулся от боли, взял его за шкирку и за пояс и, как мешок с картошкой, швырнул на заднее сидение, после чего с силой хлопнул дверцей.