Сергей Гайдуков - Последний свидетель

Гвоздев и Михаил рванулись туда, где только что грохнул взрыв, а Сашка остался стоять над тремя пленными. Но и он в момент взрыва на секунду или больше забыл о своих подопечных, зачарованно уставившись в сторону взметнувшегося фонтана песка. Потом он снова стал внимателен и осторожен, держа палец на спуске «АКСУ». Но этого мгновения хватило, чтобы бородач, только что выглядевший если не мертвым, то умирающим, совершил стремительное движение рукой. И снова замер, прикрыв глаза.

— Ребята, — прошептал Михаил. Из четырех фигур, что распростерлись на песке, лишь одна двигалась. Олег лежал на спине, мелко дрожал, схватившись руками за разорванный осколками низ живота. Его ноги судорожно сгибались и разгибались в коленях, рот и подбородок в крови, и непонятно было — то ли это из ран на лице, то ли это следствие внутреннего кровотечения.

Серега не двигался, широко раскинув руки. Его майка цвета хаки была залита кровью от горла до живота. Рядом с ним съежился бандит в клетчатой рубашке, от которой осталось очень немного. Чуть в стороне лежала обожженная и оторванная кисть этого человека, черная, страшная. Растопыренные пальцы, точнее, обрубки пальцев, таращились в небо, будто собирались кого-то или что-то ухватить. Даже после смерти. Второй бандит лежал на животе, чуть поодаль, вытянув руки к джипу.

— Серега его обыскивать стал, — прошептал Олег. — А он... Гранату... Мы все рядом стояли... Все сразу...

Тот, что тянулся руками к джипу, внезапно дернулся и встал на четвереньки.

— Сука! — мрачно сказал Михаил, вскинул автомат и короткой очередью взрезал его от шеи до поясницы. Гвоздев ударил Шустрова по руке.

— Сдурел?! Что ты вообще здесь делаешь? Почему ты не с Сашкой?! Назад! Немедленно!

Михаил, собиравшийся сначала ответить Гвоздеву что-то резкое, понял, что командир прав. Он резко повернулся назад, и крик застыл у него в горле...

Кричать было поздно.

В пять часов утра вертолет повторно пересек границу. В Москве уже приготовились повторно скормить казахским властям ту же историю.

На этот раз полет оказался более результативным. Совершив три круга над тем местом, где должна была находиться группа «Верба», и ничего не увидев, кроме песка и перекати-поля, вертолет снизился. При разглядывании в бинокль местности командир спецназа заметил странное, слишком правильное, образование на почве. Вертолет завис над этой точкой. Двое спецназовцев опустились по лестнице вниз.

Странное образование оказалось джипом, который кто-то постарался закопать в песок, но, видимо, слишком спешил, потому что верхний слой песка был снесен, и крыша машины отчетливо вырисовывалась с высоты полета вертолета.

Тут же было отправлено сообщение в Москву, и казахские власти услышали не историю о неисправных навигационных приборах, а тревожную новость об исчезновении пятерых российских милиционеров и одного казахского, которые действовали в рамках программы сотрудничества министерств обеих стран.

Одновременно группы «Астра» и «Бамбук» получили приказ готовиться к эвакуации.

В тот миг, когда Михаил застрелил раненого бандита, Сашка во второй раз ослабил внимание, подавшись всем телом в ту сторону, откуда раздалась очередь. Он напряженно вглядывался, пытаясь понять, что происходит. Он не опасался тех, что лежали на земле рядом с его ногами. Двое из них были ранены, а оружия не было ни у кого.

Так ему казалось до того момента, когда маленький казах вдруг что-то громко забормотал, брызжа слюной и корча рожи, словно поносил Сашку на чем свет стоит. Сашка повел стволом автомата в его сторону, угрожая, не более, а тут бородач внезапно вскинулся и воткнул Сашке в бедро невесть откуда взявшийся нож.

Сашка вскрикнул — больше от неожиданности, чем от боли. Он крутанулся к бородачу, целя автоматом ему в голову, но тут мужик в пиджаке взлетел с песка и ударил Сашку в живот. Оба повалились на песок.

Третий, маленький казах, который все и начал, вскочил на ноги, но не бросился добивать Сашку, он кинулся за своим автоматом, что лежал в трех метрах от него.

Именно в этот момент в их сторону повернулся Михаил. И крик застыл у него в горле. Кричать было поздно, пора было стрелять.

Он бросился вперед, слыша и чувствуя чуть позади спешащего Гвоздева. Маленький казах подхватил с земли свой автомат и тут же застрочил веером в сторону приближающихся Михаила и Гвоздева.

Михаил рухнул как подкошенный, услышав недовольный визг пуль над головой. Торопливо нацелил автомат и, со сладостным желанием стереть маленького ублюдка с лица земли, нажал на курок. Казаха отбросило назад, он покатился по песку, крича, но с каждой секундой все тише и тише.

Михаил вскочил и понесся вперед, к Сашке, которого не было видно за навалившимся на маленького снайпера бородачом. Мелькнул в драке окровавленный нож, а потом Михаил схватил бородача сзади за горло, вздернул вверх и толкнул на джип. На долю секунды глаза бородача встретились с глазами Михаила, а потом между бровей бородача уперся ствол «ОЦ-12», Михаил нажал на курок, и на простреленную дверцу джипа брызнули кровь и мозги.

Сашка лежал на земле, широко раскрывая рот, словно выброшенная на берег рыба. Он что-то хотел сказать, но Михаилу было не до него. Тип в кожаном пиджаке оказался уже в сотне метров от джипа и стремительно удалялся прочь, сжимая в объятиях какой-то объемный предмет.

Михаил нацелился ему в спину, но автомат лишь щелкнул вхолостую. Выругавшись, Михаил подобрал автомат маленького казаха, пробежал вслед «кожаному пиджаку» метров двадцать, а потом дал длинную, до последнего патрона в магазине, очередь.

Мужчина в кожаном пиджаке споткнулся и упал. Потом поднялся и пошел дальше, но уже медленно, прихрамывая, затравленно оглядываясь назад и по-прежнему волоча за собой непонятный предмет.

Это упорство «кожаного пиджака», не желавшего не только умирать, но и расстаться со своей поклажей, привело Михаила в состояние исступления. Он выхватил из кобуры пистолет и побежал в степь, за «кожаным пиджаком», стреляя на бегу. Где-то с третьего или четвертого выстрела Михаил поразил цель. Преследуемый медленно опустился на колени и лег лицом вниз.

Совсем так, как требовал пять минут назад Гвоздев.

Гвоздев.

Михаил замер. «Кожаный пиджак» темным пятном лежал на постылом песке. Стрелять больше было не в кого. Наступило время оглядеться.

Когда Михаил это сделал, ему стало не по себе. Он стоял один. Вокруг больше не было ни одного человека, который мог бы держаться на ногах.

Гвоздева тоже не было. И тогда Михаил рванулся назад.

И он увидел поочередно: маленький казах, раскинув руки, глядел в степное небо мертвыми глазами. Бородач, выше бороды которого практически ничего и не было, одна сплошная дыра. Сашка, быстро и неглубоко дышащий, потому что глубокие вздохи наполняли его тело острой сквозной болью.