Александр Тамоников - Русский частокол

— Нет.

— Тогда зачем нам охрана? Езжай вперед, я за тобой.

Они приехали на елань, бай убедился в правдивости слов десятника. Поглядел на распухшее лицо Джабу:

— Плохая смерть. Интересно, их убили перед тем, как утопить? Хотя какая разница? Главное мы узнали: их убили поляне. Теперь нам остается отомстить. То хорошо. В поисках нужды более нет, разорим села, заберем ясырь и пойдем домой. Ты молодец: избавил нас от лишней работы. Будет тебе награда! Хочешь наложницу?

— Мне в доле и без того наложницы будут. Если желаешь наградить, награди другим.

— Чем же?

— У полянок украшения из серебра.

Бай усмехнулся:

— И сколько ты хочешь?

— А сколько возьму в одном жилище, где семья богатая.

— Ладно. Пусть будет так! А сейчас отдыхать.

— Да, бай.

Десятник прошел в свою юрту.

Бай вернулся в шатер, где, закутавшись в халат, у края постели сидела наложница.

— Ты хорошая и правильно ведешь себя: не ложишься, пока я не лег. Я оставлю тебя у себя. Это большая милость, потому как подругу твою я убил.

Девушка вздрогнула, испуганно посмотрела на Каплата.

— И с тобой было бы то же самое, если ты не подарила бы мне эту горячую ночь. Пока ты угождаешь мне, будешь жить. Иди пока, я позову тебя позже.

Девушка метнулась в дальний угол шатра и свернулась на небольшой кошме. Бай, сбросив одеяло, упал на постель — матрац с простынями и подушками на еловых лапах, уложенных на пол. Он тут же уснул и снов не видел. Вот только спал недолго. Уже на восходе солнца весь лагерь был поднят по приказу бека.

После трапезы Шамат спросил слугу:

— Ильшар не появлялся?

— Нет, господин.

— Вызови ко мне Каплата.

Но бай уже сам подходил к шатру.

Шамат издали спросил его:

— Елань смотрели? Нашли что-нибудь?

— Да!

— Входи в шатер!

Они сели на ковер, облокотились на подушки.

— Говори, Асхат.

Бай рассказал, как прошел осмотр елани.

Шамат внимательно слушал, потом проговорил:

— Вот значит что. Джабу убили и бросили в болото. Или утопили?

— По-всякому могло быть. Важно, что он мертв, я видел это сам. Рядом с ним Ильдуан. Господин, ты можешь увидеть это своими глазами.

— Зачем? Мне достаточно твоих слов. Значит, поляне разгромили сотню Ильдуана. Такого еще не было. В Хамлыхе рассказывали о мелких бунтах полян, но всегда мы били их… Интересно, что заставило их решиться на бой с войском тархана?

— Боюсь, господин, — произнес Каплат, — мы узнаем это, только когда возьмем в полон их старейшин.

— Что-то Ильшара нет. До рассвета он должен был вернуться.

И тут вошел слуга:

— Господин, десятник Фатих Ильшар.

— Пусть войдет.

На пороге шатра появился старший головного дозора, ходившего этой ночью в разведку.

— Приветствую тебя, бек! — поклонился Ильшар.

— Салам, Фатих. Садись и рассказывай, что там в селах полян.

Ильшар вздохнул:

— А нет сел, бек!

— Как это нет сел. Вот свиток, тут ясно…

— Извини, бек, что прерываю, но сел нет. Вместо них пожарища. Хитрые поляне соорудили на северном берегу Оки крепость. Там напротив одного из бывших сел, самого большого, в реку спускается мыс, на нем и частью в поле они поставили новое городище. Обнесли деревянной стеной, установили ворота в западной части. Я задержался, чтобы осмотреть все это.

— Что ты еще увидел?

— Плоты: два на этой стороне, на них гребцы, кого-то ждали. Хотел дождаться — кого, просидел до зари, но никто не пришел. От реки поляне прорыли рвы с обеих сторон, короткие, но широкие, потому как большую часть городища защищает сама река, думаю, и позади городища ров. Также воду завели внутрь. Это от поджога городища, и вот еще что…

Каплат насторожился:

— Ну?

— Срубы обмазали глиной, на крыши насыпали землю.

Каплат процедил:

— Ничего не спасет этих дерзких полян, мы возьмем крепость и разорим городище. У нас будет хороший ясырь.

Бек проговорил:

— А кого, по-твоему, могли ждать гребцы у плотов?

Ильшар ответил:

— Там еще конь неподалеку пасся. Гребцам конь не нужен. Думаю, они выслали дозор в лес, посмотреть на облако пыли.

Шамат перевел на него грозный взгляд:

— Это значит поляне смотрят за нашим лагерем?

— Могут смотреть. Но вернее — уже ушли.

Каплат брезгливо поморщился:

— Да пусть хоть сотню дозоров выслал их воевода. Пусть знает, что за войско идет на городище, и ничто не спасет их. Даже их многочисленные боги.

Бек прищурился.

— А не слишком ли ты самоуверен, Асхат?

— Нет, господин, ты же знаешь, против нас никто не смог выстоять, а нам приходилось и сотней брать укрепления крепче, чем городище каких-то полян, и с ратью, большей нас по числу, биться. И всегда победа была за нами.

— Это так, но тут не простые поляне. Я еще не слышал, чтобы их роды объединялись. Обычно споры между ними вызывали вражду и стычки. А тут три рода сошлись в один.

Подал голос Ильшар:

— Они понимали, когда разбили рать тархана, что в Хамлыхе этого им не простят. Каган обязательно пришлет войско, чтобы отомстить за своего вельможу, а заодно уничтожить их непокорное племя. Единая угроза объединила полян, но бай Каплат прав: они никто перед нами.

Бек поднял руку, десятник замолчал.

— Все! Хватит, желаю сам поглядеть на городище.

Каплат отозвался:

— Извини, бек, но зачем тебе выходить к крепости, руководить войском ты сможешь и из стана, который мы поставим у леса.

— Я сам знаю, что делать. Мы поедем к брошенным селам, посмотрим их новую крепость, потом будем искать перелазы. Они должны быть обязательно. Поляне не селятся там, где не могут быстро переправиться на другой берег реки, так они спасают свои обозы, когда на них нападают. Но — хватит слов. Асхат. — Бек повернулся к Каплату: — Возьми десяток воинов и жди у дороги. Ты же, Ильшар, — он перевел взгляд на старшего дозора, — корми людей, стреножьте коней в низине и отдыхайте. После подходи к Каплату. Все!

Бай и десятник поклонились и вышли из шатра. Между собой они не говорили, так молча и разошлись.

Бек принялся облачаться в боевые доспехи.

Фатих Ильшар догадывался, что поляне выслали дозор в лес и к стану войска бележей, но не знал, что его отряд был уже замечен. Плотогоны не увидели горцев, их заметили Дедил и Коваль.

Как только вызвездилось, Вавула сказал:

— Хватит, Сидор, идем до дому.

— Может, подождем, когда лагерь проснется? Тогда и посчитаем хазар.

— А если они сразу же вскочат на коней и пойдут к бывшим нашим селам? Тогда мы отстанем от своих. Гребцы уведут плоты, а до перелазов нам с конями реку не переплыть. Да и считать будет труднее. Как повыскакивают хазары из юрт да шалашей, такая кутерьма начнется, что не до счета станет. Они же специально для нас не встанут строем. Нате, мол, вам, Вавула и Сидор, считайте нас спокойно. Они, как муравьи, станут шастать туда-сюда.