Александр Тамоников - Нетленный

Деревня была в основном русская, коренные меньшинства пока представляла только Айна. Справа образовался переулок, за ним на возвышенности открылся вид на деревенское кладбище, оно фактически примыкало к деревне с юга. Приблизились скалы на северо-востоке, они прижимались к пологому склону котловины, уходили за склон, перемешиваясь с зеленью растительности. Приближалась восточная околица деревни. Счет домов шел именно оттуда.

На десятом участке таблички с номером не было, но какой еще дом мог следовать за двенадцатым? Изба была сравнительно ухожена, фундамент окрашен известкой, опрятные наличники и приличное чердачное окно с занавесками. В палисаднике произрастала жимолость. На веревке между распорками сохли платки, простыни, устрашающие панталоны. Собаки во дворе, кажется, не было. Зато имелся роскошный рыжий кот, который возлежал на закрытой бочке, сладко зевал и вполуха выслушивал нарекания хозяйки – сухопарой жилистой особы с седыми волосами. Очевидно, эта пожилая дама-смерть и являлась бабой Настей, готовой предложить жилье утомленным странникам. Я невольно задумался: а был ли я прав, решив, что у Айны отсутствует чувство юмора?

– Ты не собираешься останавливаться? – насторожилась Варвара. – Мы не пойдем к этой симпатичной женщине?

– Всему свое время. Доедем до упора, посмотрим, что там. Внимательно смотри по сторонам. И давай помолимся, чтобы не вызвать раньше времени демонов… какого там, первого уровня?

– Тогда давай еще медленнее, – напряглась Варвара. – Сейчас мы будем проезжать дом Василия…

Владения Васи Злобина, перекочевавшие к нему от покойного деда, тоже находились справа. Я невольно подивился – Федор Тимофеевич действительно построил неплохое семейное гнездышко. Его не портили ни время, ни люди. Сквозь просветы в штакетинах просматривался рослый фундамент – на такую высоту не присядешь с подсолнухом. Высокий первый этаж, просторный чердак, остроконечная двускатная крыша с декоративным коньком. Дом внушительно возвышался над местностью, явно выделяясь среди соседских строений. В палисаднике произрастали молодые липы, расправила плечи коренастая рябинка. Участок, кабы его не портила гуща бурьяна, по-видимому, тоже был неплох.

Дом казался необитаемым, шторы задернуты, хотя определенно недавно тут кто-то жил – под навесом крыльца висела тельняшка на прищепке, там же сох пустой садок для рыбы. «А где же река?» – машинально подумал я. И кажется, сообразил – за кустами на южной околице, а чтобы добраться до кладбища на пригорке, следовало преодолеть мостки через речку.

Останавливаться было нежелательно. «Террано» месил грязь, следуя к восточной окраине. Остались три участка на южной стороне дороги и три на северной. Шаткие заборы, скошенная трава, крыши, устланные плохо состыкованными кусками шифера. На участке пятого дома у покосившейся теплицы возился пожилой мужчина. Услышав шум, он распрямил спину, проводил нас глазами, пока мы не скрылись за развесистой рябиной. Глаза у него были бесцветные и невыразительные.

На правой стороне у дома под номером шесть сравнительно молодая крестьянка, явно помесь селькупа с русской (или наоборот), развешивала выцветшие коврики на ограде. Первой красавицей на деревне она точно не была. И настроение было не очень – она никак не реагировала на наше появление. Возникла странная мысль, что из этого «транса» ее не вывел бы и грохочущий танк.

В двух следующих домах тоже кто-то жил. Завыла, со скрежетом захлопнулась форточка, и костлявая рука с вздувшимися венами задернула занавески. Что-то юркнуло в кустарник, затряслись ветки – я не успел разглядеть, что это было, животное или человек. Я притормозил, обернулся. В придорожных кустах было тихо, но оттуда за нами явно следили.

Варвара тоже что-то подметила, сделала озадаченное лицо. На двух крайних участках, расположенных напротив, жизнь отсутствовала. Второй дом представлял собой печальное зрелище. Просела крыша, на которой красовалось внушительное гнездо – эту «вертолетную площадку» облюбовали вороны. Участок по стены зарос сорняками. Окна крест-накрест заколочены. Жители уехали – возможно, в город за лучшей жизнью. Или еще куда – о чем совершенно не хотелось думать. С противоположной стороны все было еще хуже. Огород скрылся под охапками листвы. От избы уцелели вертикальные опоры и несколько продольных брусьев двускатной крыши, что смотрелось как-то иррационально. Следов пожарища я не заметил. Очевидно, все разрушилось естественным образом, причем давно – задолго до того дня, когда (согласно легенде) горнорабочий Иван Караваев обнаружил под землей странный мраморный предмет…

За плетнем, преодолеть который смогла бы и ленивая корова, возвышалась свалка, заросшая бурьяном. Главным экспонатом в этой коллекции был проржавевший остов легкового автомобиля, в котором приблизительно угадывались очертания легендарной «Волги ГАЗ-21», производить которую начали еще в 50-е годы.

– Это не деревня, а музей какой-то… – пожаловалась Варвара.

– Сразу видно, что у деревни есть хозяин, – хмыкнул я.

Мы выехали за околицу, добрались до развилки. Две дороги отвратительного состояния разбегались в диаметральных направлениях. Обочины заросли полынью, колея – чертополохом. Слева за спиной остались скалы, к ним тянулась едва заметная тропка. На востоке, за полянами и парой перелесков, начинался лес. Одна дорога поворачивала на юго-восток, пропадала за складками рельефа, другая – на север, по касательной убегая к лесу.

– Интересно, куда ведут эти дороги? – задумалась Варвара. – Та, что справа, возможно, в райцентр Тагарино? Да, точно, – решительно кивнула она. – Именно в райцентр.

Я пожал плечами. Зачем спрашивать, если и так все знаешь?

– Она не может вести в райцентр, потому что дорога фактически не используется, – выразил я компетентное мнение. – Сельские дороги, понятно, не автобан, но не до такой же степени? Здесь машины проезжают раз в неделю, – я закрыл глаза, вспоминая карту, – Малютино, Малеевка… что-то в этом роде. Депрессивная деревня верстах в шести, откуда люди, способные работать, давно разъехались. Пытались свозить туда бомжей из Красноярска, выдавали им землю, предлагали строиться, жить приличной жизнью, завести хозяйство – идея, безусловно, благородная. Только придумали ее дураки. Ничего не вышло, выданное пособие бомжи пропили, устроили пожар, свалили из деревни – да еще и убили там кого-то… А вон та дорога, если не ошибаюсь, ведет в соседний район, – я кивнул влево, – проходит через несколько деревень, где жизнь тоже не бьет ключом. Километрах в тридцати – заброшенная база РВСН, там раньше стояли ракеты, работал полигон, но в начале девяностых объект закрыли. Не знаю, что там сейчас, возможно, уцелела взлетная полоса, пара вертолетных площадок… Ты что-то говорила про секту? – вспомнил я, – где она?