Сергей Возный - Последний шанс палача [СИ]

- Я говорила.

- Я слышал. Логики не вижу.

- Они ведь фанатики, откуда там взяться мозгам?!

- Темнишь ты, рыжая, по глазам вижу. Что, кстати, с твоей работой? Ты же тут была менеджером, или мелкой начальницей… помнишь разговор? Может, в этом и есть причина всех наших странностей?

Она молчала. Глядела на него непонятно, глаза отблескивали в лучах бра, волосы струились золотой волной… непохожа была на себя. Совсем на другую похожа, как ни странно – черноволосую, строгую, из другого города и другой жизни.

- Ты, правда, хочешь знать о моей работе? – спросила, разрушая наваждение. – Я не сомневалась, что когда-нибудь спросишь, но надеялась обойтись без этого.

- Я тоже много на что надеялся, - хмыкнул Глеб, переворачиваясь на спину, чтоб лишнего не видеть. Чтоб случайно чужое имя с языка не сорвалось.

- Надежды оказались тленом, дорогая. Тесно нам стало в твоем славном городе, надо бы рвать когти куда подальше. Если у тебя тут не имеется еще друзей…

- Друзей нет, - проигнорировала ведьма иронию, руки ее скользнули по волосам, собирая их в неромантичный пучок, лицо стало вдруг чужим и холодным. Так меняются женщины, решившие для себя всё. В омут головой, к примеру, или просто рассказать доверчивому мужу о наличии ДРУГОГО.

- Друзей нет, а вот подруги были, - сказала изменившаяся Дина, совсем не похожая теперь на смутный московский образ. – Готов удивляться? Тогда слушай…

Глава 7

Кто ты?!

- Вот такие расклады, коллега. В совпадения веришь?

- Не особо, - сказал майор Гайтанов, прихлебывая чай. Черный, из пакетика, как в молодости. У новосибирских оперов нет времени на «чайную церемонию», да и сами они сплошь торопливые, резкие в каждом движении. Истинные люди большого города, приспособленные как таймень к выживанию в бурном потоке. Сам Гайтанов ощущал себя здесь сомом, большим и хищным, но совсем из другой реки. Тяжеловат стал на подъем. Ладно, плавали и мы когда-то в опасных водах, пора теперь жирку подкопить! Или не пора? Принесло ведь, за каким-то, в сибирский «мегаполис-лайт», разбередивший душу озоновым запахом метро и сутолокой проспектов! Понравилось здесь, опять и снова! Прошлый опыт знакомства с Новосибирском состоялся у Гайтанова лет восемь назад, потрепав изрядно нервы, но тем не менее!

- Совпадения у нас бывают от большой прухи, или когда их кто-то организовал.

- Ну, тут сам решай, какой вариант тебе ближе, - улыбнулся капитан Сечнев, старший опер местного УФСБ. По имени капитан звался Женей, обладал жилистым телосложением, средним ростом и насмешливым взглядом.

– Приходит, значит, твоя шифровка про таинственную Дину Суворину, руководы расписывают эту радость мне, как основному борцу с религиозным экстремизмом. Я не успел еще пробить адрес, а там уже граната рванула! Много кровищи, но трупов на месте нет, да и угроз теракта никто не высказывал. Так бы и занимались этим братья-менты, но в итоге, с учетом твоей шифровки, руководство встало на уши, а под его карающий орган попал снова я! Благодаря нездоровой работоспособности одного златогорского опера, которому не сиделось спокойно среди своих медведей… хотя, про гостей плохо не говорят, да?

- Согласен, - усмехнулся Гайтанов. – Ты, Евгений, обедать планируешь?

- А как же! Намекаешь, что пора бы гостя угостить?

- Наоборот, хочу проставиться за хлопоты. Вы тут как насчет ста грамм в рабочее время?

- Да мы тут в любое время положительно! Оперативный процесс, сам понимаешь!

Продолжили беседу уже за трапезой – в уютном кафе со спорным названием «Амир»[1]. Здесь, впрочем, знакомое слово было лишь именем хозяйского сына, сам хозяин-азербайджанец был радушен, а мясная кухня оказалась выше всяких похвал.

- Хорошо живете! – позавидовал Гайтанов «по-белому», цепляя вилкой очередной рулончик долмы.

- Не жалуемся, - кивнул Сечнев, утирая губы салфеткой. – Переводись к нам.

- Меня и там неплохо кормят. А здесь я уже бывал, по учебе…

Налили по второй, вспомнили учебу – хитрый местный институт, бывший прежде секретным до невозможности, а сейчас вписавшийся в Эру Гласности целиком – даже собственный сайт имеется. Работы не касались вовсе – привычка трепаться в людных местах отмерла у обоих еще с лейтенантскими звездочками.

- Она на Богдашке жила… на Богдана Хмельницкого, - сказал Женя уже в машине. – Очень приличный район, соседи друг друга знают. Твоя Суворина поселилась там пару лет назад и характеризовалась никак.

- Самая распространенная оценка.

- Именно. Жила одна, мужиков не водила, но и с соседями не было особой дружбы. После взрыва ее видели убегающей с целой кучей мужчин, один из которых был совсем плохой. Дырявый совсем. Примет, как обычно, никто не помнит.

- Хату обыскивали?

- Осматривали. Как место происшествия. Полы никто не вскрывал, если ты об этом.

- Там сейчас опечатано?

- Да фиг знает. С какой целью интересуешься?

- Все с той же. Хочу понять, зачем искали бедную девушку злые дядьки с ритуальными ножами. Откуда у дядек система пеленгации? При чем тут граната, в конце концов?

- Ладно, ладно, убедил! – замахал Женя руками. – Гладко поешь, черт красноречивый! Едем в адрес!

- А следак ругаться не будет?

- Я ему поругаюсь! – хмыкнул Сечнев, выруливая на широкий Красный проспект. – Щас отзвонимся, уведомим, возьмем участкового…

Гайтанов возражать не стал. Подумалось еще раз о превратностях судьбы, мотающей людей по кругу. Некоторых людей. Из поселков и городков – в краевые центры, а то и вовсе в столицы. Из столиц и прочих асфальтовых джунглей – обратно «к истокам». Давно ли сам чемоданы паковал, матеря суету, а теперь чего? Наигрался что-ли в «дауншифтинг»?

***

…Год 1995-й, Сибирь, весна. Город Волчеозерск с населением «под миллион». Первый курс юрфака подходит к концу, собственное будущее представляется смутно. Гонорары, «шестисотый мерс», костюм «от Кардена»… что там еще может дать престижная профессия юриста? Чего в этом будущем точно не прорисовано, так это конторы с именем из трех букв – на тот момент еще ФСК [2] . Ждут Костю, вместо офиса и адвокатской практики, сплошные погоны (сперва солдатские, а там и звездочки пойдут), вместо Швейцарских Альп маячят злые горы Кавказа, да и далекая столица обещает совсем не райские кущи. Позади остался затерянный в степях городок Целинск, куда в разгар сибирской зимы не всегда и проедешь. Из всех проблем (помимо сессии и безденежья) – перманентные бои на личном фронте, с периодической взаимной капитуляцией. Эх, молодость-молодость…

…Год 2000-й, всё тот-же град Волчеозерск, столица Волчеозерского края. Вчерашний солдат и сегодняшний лейтенант Костя Гайтанов постигает вопросы религии. Ободранный кабинет краевого УФСБ нагоняет мысли о собесах и прочих присутственных местах: краска пола стерта до самой ДСП, стены белены при Царе Горохе и подернуты по углам черной паутиной. Последний ремонт делался лет двадцать назад – в блаженную для Конторы эпоху товарища Андропова. При Черненко и Горбачеве здание еще держалось, но последние лет десять добили его решительно, как сама Контора добивала когда-то врагов Революции. Один фасад остался: стены под серой «шубой», да голубые ёлки по кремлевской моде 70-х. Коллеги сплошь в отпусках, за окном пышет солнцем благодушное сибирское лето, а работа сводится пока к изучению документов. Сотни листов текста, десятки имен, названия организаций. Слишком много информации для мозгов, отвыкших от умственного труда! Отвлечься бы, пощелкать виртуальных монстров в компе, к подружке сорваться пораньше… чего еще может хотеться в двадцать три года симпатичному и здоровому парню?!