Евгений Сухов - Запад в огне

Разумнее было бы согласиться.

— Возможно, так оно и есть, товарищ Сталин, я располагаю иными данными, — сдержанно ответил маршал Конев и добавил: — Но я еще уточню.

— Обязательно уточните. Оперативная обстановка на фронте меняется каждый час, и мы должны быть в курсе всего.

Маршалу Коневу показалось, что в этот раз грузинский акцент у Сталина прозвучал особенно явственно. Верховный главнокомандующий подошел к своему столу, раскрыл пачку «Герцеговина флор» и неторопливо стал набивать трубку табаком. В комнате установилось напряженное молчание. Иосиф Виссарионович не торопился продолжать разговор, казалось, он наслаждается тишиной, позабыв о присутствующих. Наконец Сталин запалил табак, рассеяв по комнате душистый ароматный запах, и подошел к столу, остановившись напротив маршала Конева.

— За последнее время вы себя успешно проявили, товарищ Конев. Ставка считает, что Уманско-Ботошанская операция — одна из самых успешных за последние месяцы, причем на всех фронтах. Кажется, за месяц боев войска под вашим командованием по распутице и бездорожью с жестокими боями прошли триста километров.

— Так точно, товарищ Сталин, — отозвался маршал Конев, собираясь подняться, но Иосиф Виссарионович небрежным жестом заставил его опуститься на место.

— Ставка решила поручить вам, как командующему Первым Украинским фронтом, новую задачу… Вам следует выйти на левый берег реки Вислы в районе города Сандомир и захватить там плацдарм, который позволит осуществить стратегическое наступление на правом фланге советско-германского фронта. Первый Украинский фронт в свою очередь будет готовиться к крупномасштабному наступлению на Западную Румынию. Сейчас Генеральный штаб занят детальной разработкой предстоящей операции. Она получила название Львовско-Сандомирская… Далее наша цель — освобождение Львова и всей Галиции. И Ставка очень надеется, что ваши действия будут столь же успешны, как и раньше. Но мы должны быть уверены, что нашим войскам никто не ударит в спину, а обстановка на Украине, судя по тем докладным запискам, что мне приносят едва ли не каждый день, очень непростая. Я правильно говорю, товарищ Абакумов?

— Так точно, товарищ Сталин! — мгновенно отозвался комиссар государственной безопасности. — Вот буквально сегодня мне доложили о том, что близ Поварска был застрелен Герой Советского Союза подполковник тридцать первой танковой бригады Герасимов. Кто-то, судя по всему, из местного населения, убил его ранним утром, когда он шел в расположение части. А в Немировке пропал без вести начальник отдела контрразведки семьдесят первой дивизии майор Севастьянов. Не проходит и дня, чтобы кого-то не убили из командного состава. Против военнослужащих Красной армии местными националистами проводится буквально террор! Мне офицеры рассказывают, что если им приходится квартироваться где-то в селах, то на ночь они кладут рядом с собой автоматы. Местному населению доверия нет, оно полностью контролируется бандеровцами.

— Вы не могли бы нам сейчас рассказать вкратце об обстановке, какая происходит на Украине? — попросил Сталин.

— В настоящее время на Украине действует сразу несколько повстанческих образований, враждебно настроенных к Советскому Союзу. В той или иной степени все они подконтрольны немецкому командованию и находятся под опекой «Абвера». Главные из них — это Украинская повстанческая армия, или УПА, и Организация украинских националистов, так называемых бандеровцев. Между УПА и ОУН не все в порядке, существуют как личные неприятия, так и разногласия политического характера. Идет усиленная борьба за власть. С осени прошлого года началась массовая принудительная мобилизация мужского населения в Украинскую повстанческую армию. Среди них немало хорошо обученных бойцов, имеющих боевой опыт с партизанами. В настоящее время ситуация на Украине значительно обостряется тем, что УПА полностью переходит под контроль украинских националистов.

— Это еще более непримиримый враг? — спросил Верховный главнокомандующий.

— Так точно, товарищ Сталин, многие из них прошли обучение в диверсионных и разведывательных школах «Абвера».

— Что же такое получается? Мы готовим важнейшую войсковую операцию по освобождению всей Украины, а у нас в тылу находится такой опаснейший враг! И этот враг всегда готов ударить в спину боевым частям. Кроме того, немцы совершенно не собираются сдаваться. Каждый отвоеванный метр земли полит русской кровью, и у нас имеются серьезные основания полагать, что немцы в самое ближайшее время предпримут значительные усилия для дестабилизации нашего тыла при помощи националистических украинских формирований, а затем попытаются перейти в наступление… Я правильно вас понял, товарищ Абакумов?

— Так точно, товарищ Сталин!

— Военной контрразведке «СМЕРШ» и Первому Украинскому фронту придется выработать совместное решение против украинских бандформирований. Даю вам три недели, чтобы обезопасить тылы Красной армии перед Львовско-Сандомирской операцией. Вы, товарищ Абакумов, останьтесь, а остальные могут быть свободны.

Негромко постучавшись в дубовый массив, капитан Романцев шагнул в небольшой, но уютный кабинет начальника третьего отдела Государственного управления контрразведки полковника Утехина.

— Вызывали, товарищ полковник?

— Вызывал, проходи… Садись, — благожелательно произнес Георгий Валентинович, указав на стул, стоявший напротив.

Полковник Утехин на каждого производил благоприятное впечатление уже при первых минутах общения. Взгляд у него был открытый, смотрел на собеседника всегда прямо, глаза с легким прищуром. Его интеллигентные манеры и простота в общении подкупали и располагали к себе, чувствовался некий аристократизм, что свойственно потомственным интеллигентам Петербурга. И совершенно не случайно: Георгий Валентинович родился в семье потомственного военного врача. Возможно, он и сам бы продолжил династию, сделавшись успешным хирургом, как и его отец, но надежды родителей перечеркнула революция: в шестнадцать лет с частями особого назначения он отправился в Туркестан сражаться с басмачами. Далее Утехин работал уполномоченным экономического отдела полномочного представительства ОГПУ Ленинградского военного округа. В начале войны возглавил Особый отдел НКВД 23-й армии Ленинградского фронта. И вот уже полтора года руководил Третьим отделом ГУКР «СМЕРШ», занимавшимся борьбой с агентурой, забрасываемой в тыл Красной армии.

Тимофей Романцев присел на предложенный стул и внимательно посмотрел на полковника: все-таки не каждый день начальник отдела вызывает.