Сергей Москвин - Мастер-класс для диверсанта

Начальник горотдела глубоко вздохнул. Сам он был полностью согласен с Чернышовым. Его люди тоже стояли в оцеплении и мерзли не меньше журналистов. Слова Чернышова о вынужденном полуторачасовом ожидании окончательно убедили начальника горотдела ФСБ. Он отдал соответствующие распоряжения, и пропуск журналистов начался.

Григорий Журавлев, оператор канала ТВС, подхватил свою сумку с видеокамерой и направился к проходу в цепи военнослужащих внутренних войск. Только что какой-то человек в штатском объявил журналистам, что доступ в здание городской администрации, где состоится пресс-конференция премьер-министра России, открыт. В цепи из солдат внутренних войск образовался проход, по обе стороны которого встали несколько человек в гражданском и начали проверять у журналистов пропуска и аккредитационные карточки. Кто эти люди, Журавлев не знал, но подозревал, что это сотрудники городского отдела ФСБ, так как именно там он сегодня получал свой пропуск на пресс-конференцию.

Когда очередь дошла до оператора канала ТВС, он молча протянул одному из оперативников ФСБ свой пропуск, по его требованию предъявил аккредитационную карточку и благополучно миновал оцепление. «Пожалуй, стоит немного поснимать вокруг, — подумал оператор. — Зрителям будет небезынтересно посмотреть, какие меры безопасности приняты в связи с приездом в Моздок российского премьера и наиболее вероятного кандидата в президенты». Журавлев расстегнул «молнию» на сумке и достал оттуда свою видеокамеру. Включив кнопку записи, он увидел, как в видоискателе замигал индикатор, символизирующий окончание кассеты. «Хорошо, что я такой запасливый», — мысленно похвалил себя Григорий и быстро поменял в камере видеокассету, достав из сумки запасную. Во внутреннем кармане сумки остались еще две неотснятые видеокассеты. Одну из этих кассет положил в сумку сам Журавлев, а вторая была та, которую накануне подменил в баре командир диверсионной группы Степан Мордасов.

— Пожалуйста, поставьте свои вещи на ленту транспортера, — предложил Олег Муромцев остановившемуся напротив него журналисту.

Эту фразу он уже устал повторять. И вообще, приходилось очень много говорить. Каждый из журналистов просто считал своим долгом задать оперативникам массу вопросов. Ответы на эти вопросы отнимали у Павла Чернышова и Олега Муромцева большую часть времени, поэтому досмотр проходил очень медленно.

— Поставьте свои вещи на транспортер, — повторил журналисту Олег Муромцев, — и пройдите через арку.

Григорий Журавлев, а именно он стоял перед Олегом, замешкался.

— Это у вас рентгеновская установка? — спросил он.

— Нет, — Олег постарался сохранить терпение. Подобный вопрос ему задали уже не меньше десяти раз. — Не беспокойтесь, с вашей фотопленкой ничего не случится.

— Я телеоператор, у меня нет фотопленки, — удивленный таким невежеством, ответил Журавлев.

«Так чего же ты тогда спрашиваешь, раз у тебя нет фотопленки?!» — хотел в сердцах сказать Муромцев, но вместо этого только с шумом выпустил воздух через ноздри.

— Здесь у меня видеокамера и кассеты, — начал объяснять оператор. — Понимаете, меня очень беспокоит, как бы с ними в вашей установке чего-нибудь не случилось.

— Все в порядке. Здесь незначительное электромагнитное излучение, оно не повредит вашей аппаратуре, — спокойно объяснил Олег.

— Да, но я все-таки беспокоюсь за видеокассеты. — С этими словами оператор раскрыл свою сумку и достал оттуда три видеокассеты в стандартных черных коробках. — Можете убедиться, это самые обычные видеокассеты. — Оператор телевидения раскрыл одну из коробок и продемонстрировал Олегу ее содержимое.

К оператору шагнул полковник Чернышов, который до последнего момента стоял возле арочного металлодетектора. Чернышов взял из рук Журавлева коробку с видеокассетой, закрыл ее и мягко, но настойчиво сказал:

— Ваше беспокойство вполне понятно, тем не менее кассеты тоже надо подвергнуть проверке. Таков порядок, он обязателен для всех.

Сложив все три кассеты стопочкой, Чернышов поставил их на ленту транспортера. Пока Чернышов заканчивал свою длинную фразу, все три видеокассеты скрылись в приемном окошечке, куда незадолго до этого отправилась сумка с видеокамерой. Дальнейшие возражения оператора стали совершенно бессмысленны, так как его кассеты уже находились внутри просвечивающей установки.

— Да не беспокойтесь вы за свои видеокассеты, — начал успокаивать оператора Олег Муромцев. — Мы их уже столько просветили и ни с одной ничего не… — Олег остановился на полуслове. — Павел Андреевич, взгляните.

Чернышов шагнул к экрану, на котором воспроизводилось цветное изображение просвечиваемых вещей. В зависимости от материала изготовления каждой вещи компьютерные изображения были раскрашены в разные цвета. На фоне светло-коричневого контура одной из видеокассет выделялось массивное черное пятно. Светло-коричневым цветом на экране обозначался пластик, черным — металл.

Все три кассеты миновали просвечивающую установку. Чернышов тут же выхватил кассету, внутри которой установка выявила металлическую аномалию. Чернышов раскрыл коробку, там лежала видеокассета, каких за сегодняшний день он повидал уже не один десяток. Внешне кассета была точно такая же, но Чернышов убедился, что она гораздо тяжелее. В руках полковника Чернышова мгновенно оказалась крестообразная отвертка, которой он начал откручивать скрепляющие корпус видеокассеты винты.

— Что вы делаете?! — воскликнул Журавлев.

— Не беспокойтесь, ведь это не фотопленка, если я открою корпус, с ней ничего не случится, — ответил Чернышов.

Олег Муромцев в разговор не вмешивался. По установленному правилу он внимательно контролировал каждое движение оператора.

Чернышов открутил последний винт и снял с корпуса видеокассеты верхнюю крышку. Вместо видеопленки внутри кассеты находился двухствольный пистолет, размером с раскрытую мужскую ладонь. Чернышов взглянул в лицо оператора, но ничего, кроме недоумения, там не увидел.

— Подойдите сюда, — попросил он Журавлева.

Григорий Журавлев без возражений подошел к полковнику. Ему и самому хотелось узнать, чем так заинтересовала его кассета оперативников. Когда Журавлев взглянул на содержимое своей видеокассеты, его рот открылся от удивления, а глаза буквально вылезли из орбит.

— Что это? — не своим голосом спросил он.

— Это отечественный двухзарядный пистолет «пигмей», — спокойно, как будто речь шла о чем-то совершенно обыденном, объяснил Чернышов.

Он вытащил пистолет из корпуса видеокассеты. В руках Чернышова пистолет переломился пополам подобно охотничьему ружью, открывая доступ к патронникам двух расположенных друг над другом стволов. В обоих стволах уже были заряжены патроны. Чернышов вытряхнул патроны к себе на ладонь и с удивлением заметил: