Сергей Самаров - Хищная диаспора

Ждали мы молча, не отвлекали начальника штаба, который делал какие-то короткие заметки на отдельном листе бумаги. Видимо, он находил какие-то недоработки в вариантах действий, предложенных капитаном Севастьяновым. Что-то в них его не устраивало.

Я к таким вещам всегда относился спокойно, старался не возражать и не добавлять оперативному отделу новых забот. Происходило это потому, что чаще всего моему взводу приходилось работать самостоятельно, как это у нас называется, исходя из обстановки. Но общего направления действий я все же обычно старался придерживаться. А оно, это самое общее направление, определяется задачами, поставленными командованием.

Майор Рыженков снял очки, в которых обычно работал только за компьютером. Он уверял всех, что носит их не по причине плохого зрения, но исключительно в целях защиты глаз от световых ожогов и облучения монитора. Очки у майора имели какое-то специальное напыление, вроде бы отражающее облучение.

Но все же внимательный взгляд, направленный со стороны, замечал разницу в размерах зрачка Рыженкова. Это говорило о том, что очки его имеют весьма немалые диоптрии, то есть со зрением у начальника штаба не все в порядке.

Но это, как я обычно говорил, были его собственные бзики. Стесняется человек своего недостаточного зрения, ну и пусть себе стесняется. Меня это по большому счету не волновало, поскольку никак не сказывалось ни на мне, ни на моих бойцах, ни даже на моем зрении.

Итак, майор снял очки и откинулся на спинку своего офисного кресла, изображая глубочайшую задумчивость. Теперь уже весь его вид говорил о том, что планом операции он, в общем-то, вполне доволен. Так и оказалось.

— Ты сам-то, Виталий Николаевич, все внимательно прочитал? — спросил меня Рыженков. — Возражений не имеешь? А то, помнится, изначально у тебя были иные планы.

— Петр Павлович сумел убедить меня в своей правоте, — заявил я. — Начнем действовать по плану, разработанному в оперативном отделе, а там уже, по ходу дела, будем исходить из обстоятельств. Как обычно.

Начальник штаба удовлетворенно кивнул и проговорил:

— Я тоже не против плана и даже считаю его удачным. Только вам следует просчитать еще несколько дополнительных вариантов действий на непредвиденный случай.

Выйдя из штаба, я посмотрел на часы. Взвод в это время должен был находиться в столовой на завтраке. Я тоже отправился туда, заглянул сначала в солдатский зал, убедился в том, что во взводе все в порядке.

После этого я отправился в зал офицерский, где позавтракал довольно быстро. Я надеялся перехватить своих бойцов на выходе, но не получилось. Я вышел на крыльцо и увидел только конец взводной колонны, уходящей за угол казармы.

Тогда я сам отправился туда. Все равно после завтрака бойцам полагался непродолжительный отдых. Старший сержант Ничеухин при моем отсутствии всегда старался полноценно заменить меня. На сей раз он не успеет загрузить взвод занятиями раньше, чем я догоню его.

В казарменном помещении я вызвал к себе заместителя и приказал ему дать возможность бойцам отдыхать до одиннадцати утра. Себя я велел поднять в десять тридцать.

Старший сержант ушел.

Я разделся, умылся и с удовольствием вытянул ноги на кровати, позволил себе кратковременный отдых, как мне и приказал начальник штаба. Но встать я решил не в одиннадцать, а на полчаса раньше. Мне надо было сделать один весьма важный звонок.

Вертолет будет нас ждать в одиннадцать сорок. Взвод успеет подготовиться, получить боекомплект и сухой паек.

Мне показалось, что я только-только сомкнул глаза и тут же почувствовал осторожное прикосновение к своему плечу. Так часто происходит при дневном отдыхе, особенно если снов в это время не видишь. Оказалось, что старший сержант Ничеухин уже пришел меня будить.

Впрочем, задача перед заместителем командира взвода стояла не сложная, поскольку просыпаться я привык по первому звуку и прикосновению. Но старший сержант молчал. Он не хотел разбудить моего соседа, офицера, спящего в кубрике. Тот пришел сюда уже тогда, когда я уснул, и лег, меня не потревожив.

Я среагировал на прикосновение пальцев, кивнул старшему сержанту на дверь, встал и вышел вслед за ним. В коридоре казармы я дал Ничеухину указание о пополнении запасов взвода.

Начальник штаба должен был предупредить кладовщика на складе о том, что мы обратимся к нему. Всем офицерам отряда оставалось только догадываться насчет того, когда же спит начальник штаба. Мы привыкли к тому, что майор Рыженков всегда берет на себя множество самых разных забот о подразделениях отряда и постоянно все выполняет.

Я вернулся в офицерский кубрик, тихо умылся, собрался и вышел на крыльцо. Оттуда я позвонил в интересующее меня село участковому инспектору капитану полиции Магомедову. Я предупредил его, что скоро прибуду в село, но к нему, вероятнее всего, заходить не буду, только еще раз позвоню.

Я объяснил участковому, что ему придется заняться отвлечением внимания Аллар Арслановой.

— Говорить тебе, капитан, придется долго и много, до того самого момента, пока я не позвоню. Ты должен будешь не дать Аллар никакой возможности выглянуть во двор, — заявил я.

— А о чем вообще можно говорить долго? — Капитан Магомедов, как и любой другой настоящий горец, был принципиально немногословным. — Да еще с женщиной? С чужой женой?.. Я и со своей-то двумя словами в день обхожусь. Нам этого вполне хватает.

— Вот и расспрашивай Аллар о Рагиме. Что он за человек, на что способен, какой подлости от него можно ждать. Все выспрашивай, что в голову придет. Вплоть до того, зачем он минувшей ночью к ней приходил. Вгони ее в краску.

— Я и без того все про него знаю.

— Тебе, капитан, и не ставится задача что-то новое узнать. Ты должен будешь только отвлечь внимание этой женщины, чтобы мы в это время смогли провести определенные мероприятия во дворе ее дома.

— Так бы и сказал, — наконец-то понял Магомедов.

— Я тебе уже полчаса это объясняю. Главное, не подпускай Аллар к окну. Чтобы не выглянула. А то все пойдет насмарку. Тогда нам придется какие-то жесткие меры против нее применять. А на это жители села могут посмотреть косо.

— Невнятно как-то ты говоришь, старлей. Не объяснять надо, а задачу ставить!

— Вот я и поставил. Теперь все понял?

— Не все. А что вы во дворе искать будете?

— Друг друга, — ответил я на этот совершенно неуместный вопрос, тяжело вздохнул и отключился от разговора.

Запас времени при пробуждении я себе взял как раз на тот случай, если с первой попытки не смогу дозвониться до капитана. Но поговорить с ним мне удалось сразу. Поэтому остаток свободных минут я потратил на интенсивную зарядку, которую в гордом одиночестве провел в спортивном городке отряда. Упражнения я выполнял простые, статичные.