Сергей Самаров - Зачеркнутому верить

Некому, похоже, было выходить.

— Командир! Не стрелять! — раздался голос старшего лейтенанта Аграриева. Он замахал нам рукой от последней оставшейся машины.

Я понял, что произошло. Уезжающий внедорожник отвлек внимание не только мое и Логунова, но и стрелков из соседней машины. Они, видимо, с завистью следили за удаляющимся «Лендкрузером», и это позволило старшему лейтенанту Аграриеву подбежать вплотную к машине и в упор расстрелять оставшихся стрелков. Глушитель пистолета-пулемета не позволил нам услышать расстрела.

— Командир! — Сережа внезапно перенес ствол своей винтовки совсем в другую сторону и выстрелил почти сразу. И второй выстрел произвел еще до того, как я успел понять, что привлекло его внимание.

В наступающем рассвете я увидел, как вылетает с дороги обычный «уазик» с полицейской символикой. В стекле против водителя зияла пробоина. Второй «уазик», как показал мне прицел, имел точно такую же пробоину, но там водитель в момент попадания не завалился вместе с рулем на бок, и потому машина удержалась на дороге. Водителя, видимо, как гвоздем, прибило к сиденью пулей.

Из машины выскочили четверо омоновцев. Еще двое выбежали на дорогу там, где свалился первый «уазик». Больше из машины никто, похоже, выбраться не смог. Но вояки из омоновцев, хотя внешне они и выглядят угрожающе, неважные. Они больше годятся для того, чтобы митинги разгонять, бить дубинками женщин и хилым компьютерщикам руки выворачивать.

Даже потеряв первых, наскочивших на наши пули, остальные неразумно продолжали бежать по дороге, избегая малейшего дриблинга и не меняя направления. Расстреливать их можно было как мишени в тире. Я первой же очередью уложил самого легкого на ногу. Сережа сделал точный выстрел из винтовки и взялся за пистолет-пулемет. Глаза старшего лейтенанта горели, он словно испытывал удовольствие, расстреливая ментов. Зная его прошлое, понять старшего лейтенанта было нетрудно. Ненависти к ментам у него накопилось, надо полагать, немало. Если уж у меня за несколько дней пребывания в СИЗО это чувство появилось и окрепло, то что же говорить о людях, которые провели за решеткой годы.

Дав несколько точных очередей по ментам, перебежал и залег между мной и Логуновым старший лейтенант Аграриев.

Мне показалось, что в живых остался только один омоновец. Он упал и не шевелился. Играл, похоже, в убитого, хотя, вероятно, готов был дать очередь в того, кто приблизится. По крайней мере, автомат остался у него в руках.

Сережа Логунов опять поднял винтовку и стал смотреть на дорогу в прицел.

Я поднял бинокль. Но еще до того, как я успел навести резкость, старший лейтенант выложил не самую приятную новость:

— Грузовик и БМП… На БМП эмблема спецназа ГРУ. Похоже, менты помощи в десятой бригаде запросили. Помощь была где-то рядом. Операцию или учения проводили. Может быть, с боевыми стрельбами. Вот и поторопились. Так, что? Уходим, командир?

Старший лейтенант уже убирал свою винтовку в кейс и рассовывал по карманам оставшиеся патроны, чтобы не тащить с собой надоевшую «жестянку». Ее Сережа закопал в том месте, где лежал. Место это найдут, по характерно примятой траве определят, что лежал стрелок, а копать, скорее всего, не догадаются. Тем более маскировку Сережа сделал правильную. Он снял кусок дерна, под ним сделал ямку и этим же дерном накрыл. И траву примял, чтобы следа лопатки видно не было.

— Уходим! — дал я команду.

Собираться долго не пришлось. Пригибаясь и прячась за кустами, мы быстро углубились в ближайший лес. Воевать против хорошо подготовленного взвода спецназа ГРУ мы не планировали. Это было нам не по силам. Если бы ехал грузовик с ментами, мы бы могли устроить им веселую жизнь, а потом незаметно удалиться. Но со спецназом это не пройдет. У спецназовцев наверняка и техническое оснащение не хуже нашего. Да ни у меня, ни у старших лейтенантов, я думаю, рука не поднялась бы стрелять в солдат спецназа ГРУ, точно таких же мальчишек, как те, которых мы когда-то воспитывали…

Углубившись в лес, мы нашли подходящую ложбинку, чтобы головы наши не «светились» в тепловизоре [27] Хороший тепловизор способен выделить живые организмы и сквозь листву, и сквозь кусты. спецназа ГРУ, что приехал на место побоища, и по ней устремились в нужном направлении. Перешли знакомый ручей, но теперь — выше по течению, не у водопада, где были в начале ночи. А дальше двинулись прямиком через лес, не заглядывая в свои навигаторы. У каждого из нас навигатор был в голове, и мы легко ориентировались.

Шли быстро, часто переходя на бег, но дышали при этом легко. Недавний бой, превратившийся, по сути дела, в избиение неподготовленных для серьезных действий, но уверенных в своем праве иметь все за счет других людей, никак не сказался на нашем психическом настрое. Мы даже свою правоту в какой-то мере чувствовали. Рассчитывали, что сделали нужное дело, избавили район от группы негодяев.

Конечно, я не считал, что уголовный мир намного лучше, чем клан местных беспредельщиков и ментов. Но в данном случае разговор шел не об их характеристике, а о сугубо конкретных делах. Выручали мы по большому счету не «смотрящего» Субботу, а местного фермера, который попросил у Субботы защиту…

При этом я допускал, что и среди убитых ментов могли оказаться честные и порядочные люди. Такое ведь тоже случается. Я сам встречал несколько раз в жизни порядочных ментов. Но эти люди на дороге были при оружии, были готовы убить и нас, и «смотрящего» Субботу, и Кота, и фермера, который попросил защиты от беспредела.

Оружие в руках кажется аргументом силы. Оно таковым и является. Только им еще нужно уметь владеть. А в нашем случае победила хорошая подготовка и лучшая техническая оснащенность. Хотя убить могли и нас. Но мы не пожелали «подставляться», убитые менты не стали бы с нами разбираться. Они стремились уничтожить нас по преступному приказу своего начальства. Мою группу тоже обвиняли в выполнении преступного приказа нашего начальства. Здесь было то же самое. Но мы защищали свои жизни. И защищали их достаточно продуктивно, профессионально. И своей вины я в этом не видел.

Я сам часто удивлялся собственной способности и способности других офицеров спецназа точно определять свое место в пространстве. И в этот раз произошло все точно так же. Мы вышли к проселочной дороге не левее на двадцать метров, не правее на двадцать метров, а точно к месту, где был спрятан наш «Егерь». И ни разу ни один из нас троих не заглянул в навигатор.

Памятуя недавний случай с «сюрпризом», мы сначала внимательно осмотрели траву рядом с автожиром. Кроме своих следов не нашли ничего. И только тогда спокойно и быстро сняли маскировку и выкатили автожир на дорогу. Рассаживались в том же порядке, в котором летели сюда. Старший лейтенант Аграриев, кажется, уже сроднился со своим контейнером и, похоже, уже считал его удобным средством передвижения. На сей раз, при достаточном встречном ветре, автожир взлетел быстрее.