Сергей Зверев - Обратный отсчет для Пальмиры

– Кто вы такие? – хрипел и стонал от боли главарь. – Это же ошибка. Вы должны были сказать, кто вы, назвать пароль. Возьмите рацию, вас же перестреляют там.

– Он нас явно принимает не за русских, – прошептал Зимин.

– За американцев. Ты не понял еще? – Котов повернулся к бойцам и приказал перевязать раненого, а пленных обыскать и затолкать в кузов их же машины. Потом подошел к бородачу и ногой подтолкнул к нему рацию. – Олег, скажи ему, пусть он сам сообщает пароль, если надо. Мы едем туда. И, самое главное, спроси, есть ли в Габагибе Марон Захирак.

Бородач морщился и скалил зубы, чтобы не стонать, когда ему разрезали штанины брюк и стали перетягивать раны.

– Захирак умрет, если из-за него погибли все мои люди!

– Так и сказал? – улыбнулся Котов, выслушав перевод Зимина. – Ну, тогда поехали. Мама родная не утешила бы меня лучше. По машинам!

Капитан сидел на переднем сиденье головного пикапа и смотрел вперед. Деревянные халупы, каменные здания, какие-то сараи, соседствующие с остекленными домами. Более нелепого скопища архитектурного разнообразия Котов еще не видел в своей жизни. Убожество совмещалось с достатком. Унылое запустение плавно переходило в навязчивую роскошь. Да, чувствовалось, что этот населенный пункт переживал, и не один раз, взлеты и падения в своем развитии, пока наконец не остался в забвении посреди песков и камней сирийской пустыни.

Боря Крякин косился на командира и уверенно вел машину прямо к большому ангару на краю поселка. От него начиналось что-то вроде улицы, разрезавшей поселок пополам и уходившей дальше, вдоль озера. В воздухе пахло какими-то испарениями.

– Нездоровая атмосфера, – пробормотал сержант, шевеля носом.

– Здоровой она станет, когда мы наконец увидим первого человека, – ответил Котов водителю. – Самому неприятно, когда чувствуешь врага, но не видишь.

– А вот… – кивнул Крякин вперед.

Из-за ангара вышли двое и остановились посреди улицы, прямо на пути четырех машин. Это были не сирийцы, Котов хорошо видел европейские лица. Да и не стеснялись эти люди, откровенно расхаживая здесь в светлом натовском камуфляже. Песочные бриджи с серыми и темными разводами, такие же футболки. Первый имел на ремне кобуру с пистолетом, второй, стоявший четко в трех шагах сзади и левее, держал в руках американскую штурмовую винтовку.

– Седой, ответь Барсу, – произнес Котов в микрофон.

– Барс, я – Седой! – тут же ответил Белов. – Мы на позиции. Двое «бандерлогов» за зданием справа вас обходят, четверо слева. Других не видно. Огневых точек, видимо, нет, но над вами сейчас висит дрон. Они подняли его десять минут назад, когда мы уже были на месте. Нас они не фиксируют.

– Седой, американцев не трогать. «Бандерлогов» валишь по команде «плюс». Среди сирийцев нашего клиента не видишь?

– Нет, я уже проверил. Его среди этих шестерых нет.

Крякин остановил машину, когда Котов толкнул его кулаком в бедро. Выходя из машины, капитан мельком бросил взгляд назад. Три других пикапа встали уступом влево. Спецназовцы, с закрытыми по самые глаза лицами, лениво стояли за пулеметами, в кабинах открыли двери, кто-то спустил одну ногу на землю. Откровенно никто не целился в людей, вышедших навстречу.

Котов, перебросив автомат на локоть левой руки, сделал три шага вперед и остановился. От американца его отделяло метров шесть.

– Привет, парень! – по-английски сказал человек. – Зачем ты сюда приехал?

– Мне нужен один человек. Его зовут Марон Захирак.

– Мне он тоже нужен. Кто ты такой, представься.

– Меня зовут лепесток весеннего цветка, который несет ветром по пустыни, – ответил Котов. – Отдай мне этого человека, и мы уедем.

– Ты чего-то боишься? – усмехнулся американец. – Лепесток, ветер пустыни. Меня зовут майор Хониман, и я тут главный. Или ты отвечаешь на мои вопросы, и я принимаю решение, или вас закопают в этих песках, и никто не узнает, что вы тут были. Я даже прощу тебе те несколько трупов, что ты оставил за собой. Это разменная монета в нашей игре.

– Нет, майор, главный тут президент Асад, он законный глава страны. А ты и твои люди здесь незаконно, в отличие от меня и моих людей. Прикажи опустить оружие и привести Захирака. Иначе я сам пойду за ним, и в этом случае будет много жертв и разрушений.

– Хватит соплей и слюней! – рявкнул американец. – Всем выйти из машин и сложить оружие, иначе я прикажу открыть огонь на поражение. Вы все на прицеле моих людей.

– Сокол, я – Барс! Снять дрона! – приказал Котов.

Через несколько секунд квадрокоптер с шелестом пролетел мимо и рухнул чуть ли не к ногам американца. Четыре винта тонко взвизгнули и перестали вращаться. Котов улыбнулся и кивнул на сбитый «беспилотник». Скулы американского майора побагровели, и он не выдержал. Или, наоборот, решил, что вправе совершать такие поступки и применять крайние меры. Но его приказ повис в раскаленном воздухе. Справа и слева за крайними домами послышались возгласы и вскрикивания людей, падавших от пуль, выпущенных бесшумным оружием. Еще двое боевиков выскочили с автоматами и тут же упали в пыль, корчась и обливаясь кровью.

Рука американца дрогнула и схватилась за кобуру. Его помощник со штурмовой винтовкой поднял ствол, но тут же упал с простреленной головой. Майор отпрыгнул в сторону, на ходу доставая пистолет, но короткая очередь свалила и его. Спецназовцы прыгали из машин и бежали к зданиям. Котов подошел к умирающему майору и присел на корточки, снимая с его головы гарнитуру, а с пояса рацию.

– Ты дурак, хоть и майор, – сказал он. – Это о тебе никто не узнает, потому что тебя тут и быть-то не должно. Не знаю, что вы тут делаете, но вести себя на чужой земле надо скромнее.

Спецназовцы бежали вперед парами, меняя друг друга на острие атаки. Несколько боевиков упали, сраженные очередями, не успев покинуть здания. Котов шел следом за своими бойцами и периодически напоминал, что им нужен Захирак и чтобы спецназовцы не палили во все стороны без разбора. Слева выскочили еще двое американцев и ловко выставили возле угла здания автоматический гранатомет. Но тут же один из них откинулся на спину и сполз по стене, оставляя кровавый след, второй оглянулся на напарника и тут же получил пулю в голову.

Крякин и Зубченко сбили с ног молодого сирийца в черном обмундировании и подтащили к стене.

– Товарищ лейтенант, – крикнул в микрофон коммуникатора Боб, – у нас «болтун» есть! Допросить бы, а то мы столько здесь уже «накосили», скоро поговорить будет не с кем.

Котов посмотрел на спецназовцев и кивнул Зимину. Тот подбежал к пленному, которому Зубченко с самым кровожадным выражением лица задрал стволом автомата голову вверх.

– Что здесь делали американцы? – тряхнув пленника за воротник, потребовал Зимин. – Что это за лагерь, кого вы тут охраняете?