Евгений Сухов - Связной

Подошел к окну. Стремительно смеркалось. Вечер на изломе лета наступает быстро. Еще какой-то час назад светило солнце, замерев над березами, и вот уже темень накрыла двор с заросшей сиренью и укутала созревший боярышник. Отчего двор, и без того неприветливый, выглядел совсем чужим.

Задернув занавеску, Тимофей вернулся в комнату и, не раздеваясь, плюхнулся на диван.

В дверь негромко постучали. Не то чтобы робко или как-то нерешительно, просто прозвучало как-то по-чужому. Во всяком случае, никто из его знакомых так не стучал, и Геннадий Копылов сразу сообразил, что это именно тот человек, которого они так долго ждали.

— Иди открывай! Чего межуешься, — поторопил младший лейтенант Никифоров. — Что должен делать, сам знаешь, тебя проинструктировали. А мы в соседней комнате переждем, — и скрылся за дверью.

Копылов прошел в прихожую и, прислушиваясь к каждому шороху, застыл у порога. Снаружи было тихо.

— Кто там? — несколько строже, чем следовало бы, спросил он.

— Феликс Александрович здесь проживает? — поинтересовался бодрый голос.

Копылов сглотнул, услышав первую часть пароля, и тут же отозвался:

— Вы перепутали подъезд, он проживает в следующем.

— Не подскажете, на каком этаже?

Голос говорившего показался Геннадию знакомым. Выждав немного, он открыл дверь. На пороге в форме майора Красной армии стоял Золотарев, с которым он вместе учился в разведшколе. Хотя вряд ли это его настоящая фамилия, в разведшколе у всех были псевдонимы. Ведь и сам он имел псевдоним «Губанов», вот только имя осталось прежним. Не сказать, что они были большими приятелями, но неожиданно для себя Копылов обрадовался его появлению.

Уж лучше Золотарев, чем кто-нибудь другой.

— Вы проходите в комнату, — спокойно сказал Геннадий, — я вам сейчас все растолкую, чего же мы будем через порог разговаривать.

— Тоже верно, — легко согласился Золотарев и уверенно прошел в прихожую.

— Ну, здравствуй, Золотарев, — сказал Копылов, когда дверь за гостем закрылась. — Не думал, что увижу здесь кого-нибудь из прежних своих знакомцев. А почему тебя отправили? Может, руководство мне не доверяет?

Золотарев снял с плеч шинель, аккуратно повесил на вешалку.

— Дело в другом, Геннадий. Центр тебе доверяет, иначе бы меня и не отправили к тебе с посылкой, — приподнял он вещмешок с деньгами. — Просто не все в радиограмме можно передать, с человеком нужно увидеться, посмотреть, какое у него настроение.

— Тоже верно… А что в вещмешке?

— Деньги, которые ты просил. Триста пятьдесят тысяч рублей. Тут тебе хватит не только на хлеб с маслом, но и на вербовку.

— Это хорошо. — Развязав вещмешок, Копылов переложил деньги в шкаф. — А то, знаешь ли, в наше время никто не хочет за бесплатно работать, всем деньги подавай! Причем большие! Может, водочки с дорожки желаешь?

— Вот этого не нужно, — запротестовал Золотарев. — Пока к тебе добирался, так меня дважды комендантский патруль проверял.

— Обошлось?

— Слава богу! А если от меня водочкой будет попахивать, тогда что? Лучше не рисковать, а вот от чая не откажусь.

— Сделаю тогда чаю, — легко согласился Копылов, поставив чайник на плиту.

— А ты здесь, Неволин, хорошо устроился, — осмотревшись по сторонам, заметил Золотарев. — Хата отдельная, без соседей. Сейчас такие апартаменты большая редкость. А откуда радиограммы передаешь?

— Из леса. Там и рацию припрятал.

— Будь осторожнее, смотри, чтобы не запеленговали.

— Лес большой, меня просто так не вычислить. А потом, там столько дорог и разных тропиночек, что нужно целую дивизию привлекать, чтобы кого-то изловить.

— Контрразведка ни перед чем не остановится, если потребуется дивизия, так привлекут и дивизию.

— Не хочу хвалить советскую контрразведку, но работать они действительно умеют.

— Меня об этом предупреждали, поэтому инструктаж и подготовка была тщательной, — согласно кивнул гость.

— Золотарев, ты мне вот что скажи, а много ли с нашего набора осталось? — спросил Копылов, разливая чай по чашкам.

Отыскалась и колбаса с душистым хлебом, а еще стол украшали печенье и халва.

— А кто их знает? Тут сложно сказать… Есть группы, которых в первые же часы раскрыли, а есть и такие, как ты, умеют вживаться. Тут важно подстроиться под окружающую обстановку, сделаться невидимым, вот тогда можно уцелеть.

— А начальник разведшколы все тот же, барон фон Ризе?

— А что ему будет? — подцепил вилкой кусок колбасы Мельник. — Видно, он у начальства на хорошем счету, если его еще до сих пор не сняли. Агентов толковых готовит, они успешно по всей Московской области работают. Некоторых «Бранденбург-800» забрал. Ты мне лучше ответь, а почему это о тебе так пекутся? У тебя какое-то специальное задание? — напрямую спросил Мельник. — Знаешь, я не впервые за линией фронта, со многими выпускниками общался, но никогда меня так строго не инструктировали, как перед встречей с тобой. Может, ты какой-то особенный?

— Не особенный. Просто работаю на совесть и стараюсь получить достоверную информацию. А она денег стоит. Может, за достоверность и ценят, — серьезно ответил Копылов.

— Возможно… Чай у тебя, Неволин, хороший, подскажи рецепт, как такой заваривать, — поинтересовался Мельник, беря из вазочки печенье.

— А тут секрета никакого нет, главное, заварку не нужно жалеть, — хмыкнул Геннадий.

— А где твой напарник, Абрамов?

— На базар ушел.

— Скоро подойдет?

— А кто ж его знает? Тут у него в городе краля одна появилась. Молодая вдова… Вот он к ней и наведывается.

— Понятно… Ты один или с кем-нибудь из наших в контакте?

— А к чему ты это спрашиваешь?

— Одному-то непросто.

— Доверять здесь можно только самому себе. Это там мы все под присмотром у начальства были, а здесь — советская контрразведка, она ведь тоже не дремлет. Я на человека положусь, а окажется, что он на «СМЕРШ» работает.

— А ты осторожный.

— Не без того. Это и есть мой секрет… Сам-то куда думаешь дальше идти? У тебя еще есть какое-то задание?

— Имеется кое-что, — неопределенно протянул Мельник. — Одного человека нужно проведать, от него давненько никаких вестей не было. Не поймем — не то он жив, не то мертв! Работал ведь хорошо. Жаль будет терять такого ценного агента.

— Может, тебе какая-то помощь нужна, так ты только скажи!

— Помощь, говоришь… — призадумался Мельник. — Нет, не нужна, сам разберусь, дело небольшое.

— Кроме меня, здесь еще кто-нибудь есть?

— Что ты имеешь в виду?

— Иногда хотелось бы посоветоваться, а не с кем. Был бы резидент, тогда было бы все проще.

— Резидент есть, он тебя сам скоро найдет. Ладно, пойду, — неожиданно поднялся Мельник. — Вижу, что у тебя все в порядке, будет что докладывать Центру.