Сергей Соболев - Октановое число крови

— Скажите прямо, существует угроза терактов в Дохе?

— Ты правильно все просек, — процедил американец. — Озвучена даже дата, двадцать пятое июня.

— Опа!

— Осталась всего неделя.

Они вышли на палубу. На кожаном диване, свернувшись калачиком, лежала Джейн. Кто-то прикрыл ее тонкой белой накидкой, подоткнув край, чтобы та не парусила, не унеслась в воды залива. Из-за этой тряпки, смахивающей на простыню, Козаку на миг почудилось, что на диване лежит тело, завернутое в саван. Но уже в следующую секунду Джейн что-то пробормотала и повернулась на другой бок. Накидка соскользнула на палубу и обнажила женское тело, прикрытое лишь двумя крохотными полосками материи.

Яхта дрейфовала в заштилевших водах залива, милях в пяти от берега. Перед глазами людей, находившихся на ней, как на ладони лежал сверкающий аравийский бриллиант, пульсирующий светом, переливающийся разноцветными гранями, — Доха. Иллюминированный город действительно был сказочно красив в это довольно позднее время, если смотреть на него с некоторого отдаления.

Но Иван видел его и другим — с недостроенными высотками, пустынными паркингами, военными базами, находящимися на его окраинах. Эти объекты были недоступны для простых смертных. Там не действовали ни местные, ни американские законы, зато хорошо работали большие деньги.

— Питер! — крикнул рулевому Доккинз. — Вас через три часа ждут на авиабазе, так что давай рули к берегу!

Дверь приемной, где дежурил за своим рабочим терминалом Игорь Зеленский, была прикрыта неплотно. Через щель в кабинет Виктора Михайловича пробивалась дорожка неяркого света. В этом помещении все лампы, как верхние, так и настенные, были погашены. Антонов сделал это, чтобы отдохнули глаза.

Он в который уже раз ощутил, как налились свинцом веки, напиталось тяжестью все тело, и поднялся из кресла. Хозяин кабинета мог позволить себе вздремнуть часик-другой, но предпочел отправиться в ванную комнату. Там Виктор Михайлович умылся холодной водой, намочил короткий ежик волос.

Он вытер бумажным полотенцем лишь руки, лицо оставил мокрым, пересек кабинет, выбрался в предбанник и осведомился:

— Игорь, есть какие-нибудь новости по реакции Катара на нападение на их дипломата?

— На ресурсах самого Катара?

— Да. И на сайте «Аль-Джазиры».

— Кроме того короткого сообщения, которое появилось сегодня в утренних новостях, пока никакой реакции.

— Странно, не так ли?

— Да, странновато. Как будто арабы приберегают эту новость для специального выпуска.

— Или же не хотят привлекать внимание именно к этому происшествию.

— Шеф, я закончил обработку той записи, что транслировалась вчера на хостинге «Аль-Хамра-Ком». Есть парочка интересных моментов. Показать?

— Пойдем в кабинет.

Антонов по обыкновению уселся на край своего письменного стола. Зеленский тоже привычно занял место у другого, рабочего, на котором лежал ноутбук, подсоединенный к плазменному экрану. Войдя в свой раздел, он кликнул по папке с заархивированными видеороликами, выбрал нужный файл и включил воспроизведение.

Этот ролик, транслировавшийся вчера в режиме онлайн на уже известной страничке видеохостинга «Аль-Хамра-Ком», Антонов просмотрел в записи несколько раз. В кадре был мужчина. Он стоял на пустынном паркинге, возле какого-то высотного здания. Оператор снимал его с некоторого расстояния, вероятно, через окно противоположного здания. Центральный район Дохи, квартал высоток, уже возведенных, но еще не сданных в эксплуатацию.

Спустя несколько секунд оператор взял более крупный план. Теперь стало можно разглядеть лицо мужчины. Вне всякого сомнения, это был Козак.

Прошло еще несколько мгновений, и из крутящихся дверей высотки на паркинг вышла женщина, закутанная с головы до пят в черное одеяние. Козак заметил ее, сорвался с места и побежал к ней. Они обнялись. Теперь уже было заметно, что это рослая особа. Она лишь немного ниже Козака, в котором почти сто девяносто сантиметров.

Женщина в парандже прильнула к Козаку. Ее руки обвили его шею.

Антонов проглотил комок, подступивший к горлу. Сутки назад он в компании с Игорем смотрел этот сюжет впервые, в режиме онлайн. Уже тогда в голове у него на какой-то миг всплыла та же самая мысль, что и сейчас. Эта женщина, вышедшая из высотки, к которой бросился Иван, когда заметил ее, — Анна Козакова.

Зеленский поставил изображение на паузу, затем извлек из другой папки вырезанный и обработанный файл. На экране появилось изображение женских рук, обнимающих шею Козака.

— Обрати внимание, шеф! На руках этой женщины нет ни известного нам перстня, ни знаменитых часов!

Антонов досадливо поморщился и заявил:

— Мы ведь обсуждали это, Игорь. Украшения с нее могли снять.

— Они хотят получить в качестве выкупа огромную сумму — сто миллионов долларов. Зачем им дамские побрякушки?

— Может, кто-то из охранников присвоил?

— А вот еще один важный момент! — Игорь вывел на экран другое изображение.

На этом кадре был запечатлен момент, когда Козак, сблизившись с женщиной, отбросил сетку-чачван, скрывающую ее лицо.

Если бы такое произошло в публичном месте и это была бы чужая женщина, то мужчину, совершившего подобный поступок, по местным законам ожидало бы суровое наказание. Но внимание Зеленского к данному эпизоду привлекло вовсе не это обстоятельство, а нечто другое. Лицо этой женщины, как теперь выяснилось, было скрыто не только чачваном, но и помехой, своеобразной маской, поставленной оператором.

Игорь продемонстрировал еще несколько кадров. При внимательном просмотре на всех была видна мозаичная маска.

— Я думаю, они подстраховались, — сказал Игорь. — Не захотели, чтобы при онлайн-трансляции в кадр угодило лицо этой женщины.

— Значит, ты считаешь, что это все же была не Козакова?

— Я в этом почти уверен.

Антонов задумчиво потер подбородок и проговорил:

— Да, странно. Ивана они показали во весь рост, с открытым лицом, а вот женщину зачем-то спрятали под паранджу. Да и на другом ролике, где мы ее увидели впервые, ее лица нам так и не продемонстрировали.

Виктор Михайлович и его помощник многозначительно переглянулись. Игорь, словно угадав мысль шефа, кликнул по папке с заархивированными почтовыми сообщениями.

Вчера, в седьмом часу вечера, спустя короткое время после показа этого ролика, от Анонима пришло письмо на корпоративный адрес фонда. В этом сообщении, отправленном с одноразового ящика, содержались только банковские реквизиты. Больше в нем ничего не было.

Наверное, Аноним полагал, что пространные комментарии и не нужны. Он даже не вышел на телефонную связь. Видимо, был уверен на все сто, что Антонов сам посмотрит эту трансляцию либо поручит кому-то это сделать. Уже потом его оппонент придет именно к тем выводам, на которые и рассчитывал Аноним.