Сергей Зверев - Южный фронт

– Носа, носа, асим восе ми мата, – напевал идущий первым бандит бразильскую песню.

– Заткнись и смотри лучше вперед, – гаркнул старший группы, которому надоело слушать напевы своего подельника.

– А что? Это же мировой хит, – промолвил «певец», обернувшись назад, чтобы увидеть старшего.

Вполне возможно, что после этого началась бы настоящая перепалка. Однако произошло другое. «Певец» споткнулся о натянутую веревку, приводя в действие нехитрый механизм. Стальная борона с остро наточенными зубьями воткнулась ему в грудь. Не в силах больше что-либо сказать, он рухнул на землю. Бандиты всполошились, ощетинившись автоматами. Несколько боевиков осторожно прошли вперед, чтобы осмотреть механизм. Борона крепилась при помощи лиан. Веревка же была натянута так, чтобы при ощутимом соприкосновении с ней она сорвала крепеж.

– Что-то мне не нравится эта дорога, – заметил один из головорезов. – Может, двинемся другой?

– Какой другой? – возмутился старший. – Ты хочешь, чтобы мы здесь заблудились? Просто нужно идти осторожно. Не песни петь, не о бабах думать, а смотреть под ноги и вокруг себя! Иначе будем лежать с разорванной грудью и животом, как этот.

– Это точно. По глупости парень угодил. Растяжка явно на зверя была и давно тут стояла. Вряд ли ее сегодня кто-то сумел бы поставить, – высказал свою точку зрения один из гвардейцев.

– Сегодня, вчера – какая разница?! Не хочется, чтобы здесь все полегли из-за охотничьих ловушек, – был весьма категоричным старший, лично становясь во главе колонны.

Группа, бросив на обочине погибшего подельника, продолжила путь. Уже никто не пел и старался даже лишний раз не говорить. Все силились быть внимательными, чтобы не угодить в очередную ловушку. Не помогло. Откуда-то сверху из сплетения деревьев свалился большой камень. Свалился точно на одного из громил, разбив голову и придавив к земле. Боевики чуть не перестреляли друг друга, неправильно отреагировав на падение камня. Лишь старший направил оружие вверх. Все последовали его примеру и начали палить приблизительно в то место, откуда камень грохнулся. Желаемого результата не достигли. Сверху падали лишь посеченные пулями ветки, куски лиан, ошметки листьев…

Видя безрезультатность стрельбы, старший приказал всем перестроиться и стать в круг лицами на внешнюю сторону. «Огонь!» – коротко скомандовал он, и головорезы начали стрелять. Пули из этого круга разлетались в разные стороны, как расходятся лучи от солнечного диска. Предполагалось, что свинец все-таки заденет кого-нибудь из злоумышленников, если они находятся где-то поблизости. Однако и эта идея оказалась малоэффективной. Никаких признаков того, что пули кого-нибудь ранили или убили, не наблюдалось.

Нервозность возрастала. Боевикам хотелось быстрее добраться до больных и раненых обитателей лагеря, чтобы прикрыться ими от вероятного противника. Продолжили путь, постоянно осматриваясь по сторонам и поглядывая вверх. Ничего не происходило. Тропинка внезапно уперлась в завал из деревьев. Старший сразу определил, что деревья были повалены совсем недавно. Последние сомнения мгновенно исчезли. Ни растяжка с бороной, ни упавший камень не были случайностью. Выставив нескольких человек в стороне для охраны, командир приказал остальным разбирать завал. Едва боевики перетащили два дерева, как место подверглось обстрелу.

Казалось, что стреляли отовсюду. Линия огня была везде, куда бы громилы ни повернулись. Слышались и автоматные очереди, и грохот винтовок, и пальба из охотничьих ружей. Несколько головорезов были убиты сразу. Многие получили ранения, но успели отреагировать и быстро найти себе подобие укрытия. Кто-то спрятался между деревьями и завалом, кто-то – в самом завале. Конечно, это не гарантировало полной безопасности, но все же дало возможность открыть ответный огонь. С другой стороны, гвардейцам и бандитам было сложно разобраться в ситуации. Они стреляли наугад и не могли знать результатов каждого своего выстрела. В ответ на них обрушивался шквальный огонь невидимого противника.

Жители рыбацкой деревни бесстрашно сражались против ненавистных пришельцев. Предложение Батяни устроить засаду и уничтожить основную массу противника встретило их горячую поддержку. По совместной группе гвардейцев и бандитов палили и мужчины, и женщины. Была среди сражающихся и Есения. Она сидела на дереве под покровом листвы и под прикрытием толстого многолетнего ствола и вела обстрел из винтовки с оптическим прицелом. Это была та самая винтовка, которую Батяня отнял у своего провожатого в доме Корсеги. Девушка брала в прицел боевика и нажимала на спусковой крючок. Не всегда ей хватало терпения. В некоторых случаях Есении стоило бы немного подождать. Но она не выжидала. Стреляла, иногда убивала, иногда легко ранила. Враги, несмотря на суматоху, вскоре засекли снайперское «гнездо».

Старший совместной группы, прятавшийся между завалом и деревом, пытался уловить момент, чтобы изловчиться и дать очередь по снайперу. Батяня, находившийся в противоположной от Есении стороне, быстро засек активность командира группы противника. Сомнений в том, на что эта активность была направлена, у майора не возникало. Он понимал, что внучке алькальда грозит серьезная опасность. Поэтому всякий раз, когда старший боевиков рисковал вынырнуть из своего укрытия, Лавров отправлял в его сторону автоматную очередь. Тот, правда, словно заговоренный, тут же возвращался на исходную позицию. И уже из укрытия стрелял по невидимому для него Батяне. Последний направил на укрытие бинокль и увидел, что одно из деревьев в завале держится лишь упиравшемся в другие деревья суком. Он мог бы попробовать перебить его, но гарантии точного попадания почти не было. Тогда Андрей передал информацию об этом уязвимом для противника месте Есении по цепочке через других жителей деревни, ведших бой. Есения быстро сообразила, о чем шла речь. Она навела прицел на сук и с коротким интервалом дважды выстрелила. Сук разлетелся на куски. Дерево обрушилось вниз. Старший группы не успел даже дернуться, как его ударило деревом по затылку и сломало шею. Пострадали и другие из числа нашедших укрытие среди завала. Многие из них оказались демаскированы и были тут же перебиты деревенскими ополченцами.

Один из бандитов завопил от отчаяния и выбежал из своего укрытия, на ходу метая гранаты. Батяня быстро его уложил, однако последствия отчаянных действий того оказались весьма серьезными. Бандит успел бросить четыре гранаты. Три из них сработали. Один за другим прогремели взрывы, поднимая в воздух массу земли, травы, кусков деревьев. Многочисленными осколками были ранены, в том числе и серьезно, многие из ополченцев. Они не могли продолжать бой. Им грозило стать легкой добычей для уцелевших боевиков. Габриэль посмотрел на Батяню и прошептал: