Сергей Соболев - Враг моего врага

– Суки… – пробормотал Лазарев. – Звери.

– Ты что-то сказал, дружище? – поинтересовался Шаман. – Звери, говоришь? Да мы сущие ангелы в сравнении с тем, кто болтается на крюке! Вот у него-то, у этого супер-пупер-Рэмбо, точно, что руки по локоть в кровище! Он столько народу завалил, стольких отправил на тот свет, что в предбаннике чистилища у Всевышнего отдельная очередь образовалась из его клиентов! Вот мы с тобой, Лазарев, ни разу не юристы… Хотя где-то и близко, верно? Так вот! В любом учебнике права написано, что соразмерная содеянному кара есть возмездие – или проще «отплата» – за совершенное преступление!.. Теперь просек? Вот так, майор: по содеянному – и кара!

Шаман, конечно, грубо передергивал. Но вступать с ним в споры у Лазарева сейчас не было никакого желания. Он объяснил себе эту жутковатую мизансцену попыткой Шамана надавить ему на психику. Обломать его круто, сделать «шелковым», еще более сговорчивым. Но, как выяснилось несколькими секундами позже, это была лишь «прелюдия», лишь часть их более обширного замысла.

– Лазарев, пока ты бездельничал, посиживая на стульчике, мы тут глянули твои документы! Ну и заодно просмотрели кое-какие позаимствованные у тебя записи и бумаги…

Шаман вытащил из поясной кобуры «глок». Достал из бокового кармана куртки глушитель и стал неспешно накручивать его. «Амбал» остался в коридоре; второй боевик, тот, что был вооружен «помпой», маячил в дверном проеме. Лазарев был бы не против, чтобы этот процесс приготовления продлился как можно дольше. Но его визави не склонен был медлить…

Послышался звук передернутого затвора; Лазарев невольно сделал шаг назад.

«Вот и все…»

Увидев направленный на него, заглянувший ему прямо в душу своим черным зраком ствол, Лазарев теперь уже качнулся вперед. Казалось, что он собирается совершить последний и явно самоубийственный жест отчаяния! Но резкий окрик его остановил.

– Эй! Мать твою!.. – крикнул Шаман, удерживая его на мушке. – Те чё, рехнулся?! Стой, где стоишь! Млять! Надо было тебя еще в адресе грохнуть! И лично я бы, кстати, мочканул тебя еще там, в Люблино!

Он вдруг опустил пистолет. А затем, что уж совсем стало неожиданностью для Лазарева, перевернул его и, держа за глушитель, протянул пленнику.

– Но Роза высказалась против. У нее есть какие-то веские резоны… Так что решили дать тебе еще один шансец! Так вот, живи покамест, Лазарев! Ну? Чего застыл? Спарализовало, что ли?! Бери ствол! Ты ж не тупой совсем, верно? Должен понимать, что за жизнь и за свободу надо платить!

– Платить? – разлепив пересохшие губы, переспросил Лазарев. – Что ты от меня хочешь, Шаман?

Впрочем, он мог и не задавать этот вопрос. Рядом с тем, кто держал его под прицелом «помпы», появился амбал, в руке у которого была цифровая камера. И не надо быть шибоко умным, чтобы сообразить, чего именно добивается от него сейчас эта «команда».

– Что я хочу? Повязать тебя на крови. Патрон в стволе. Всего один патрон, одна попытка! Так что целься ему точно в лобешник! Он еще жив… Разве не видишь?! И давай без фокусов-покусов! Дернешься… приговорим не только тебя, но и твою семью!!

Лазарев взял у него «глок». В голове шумело, пол качался под ногами, как палуба суденышка, попавшего в шторм. Вот так дилемма… Мать ее так! Где выход? Нет выхода. Есть ли выбор? И выбора у него нет. Или он добьет этого мужика, этого спецназовца Колобнева, и этот трагический акт будет заснят на видео. Или погибнет сам. Причем не спасет тем самым ни свою семью, ни этого замордованного парня, который и так уже одной ногой на том свете.

Лазарев повернулся к подвешенному на цепи нагому мужчине. Лицо Колобнева было залито кровью; один глаз вытек, вместо рта – спекшийся черный ком. По телу спецназовца мелкой волной прошла судорога.

Лазарев прицелился в голову и нажал на курок…

Он сам невольно зажмурился, но звука выстрела не услышал.

– Молодца! – сказал Шаман. – Дай сюда ствол! Ну ты чего?! Опять завис!.. Разожми пальцы!

Выдрав пистолет из скрюченной руки Лазарева, он зло усмехнулся.

– Ну все… писец! Наш человек, с потрохами! И куда ты, мля, теперь денешься?!

Шаман выщелкнул из «глока» пустую обойму и вставил полную.

– Лазарев, на выход! – скомандовал он сквозь зубы. – Верните его в «камеру»! Сейчас Роза подойдет, будет с ним говорить! А потом приберите, как договаривались, эту падаль!

Оставшись наедине с жертвой, Шаман снял маску. Вытерев ею вспотевшее лицо, негромко произнес:

– Жаль, что ты не сдал мне вашего старшего! Меня предупреждали, что этот ваш Мокрушин – чисто шайтан! Один раз ему повезло, чего-то не срослось! Ну ничё, ничё! Он хоть шайтан, это – ваш командир, но и мы ведь не пальцем деланы! Попали вы хлопцы, ох и попали! Вы на кого, мля, руку поднимать вздумали, а?! Кобздец вам будет всем… Всем до одного!

Он отступил к двери и прицелился в туловище.

– Эй, Колобнев, ты меня слышишь? Может, скажешь напоследок, где искать этого вашего главного «шайтана»? Молчишь?! Ну что ж. Досвидос, парень… встретитесь с корешами на том свете!

Лазарева усадили на табуретку, но руки и ноги на этот раз связывать не стали. Услышав частые хлопки, долетевшие из другой «камеры», он сглотнул подступивший к горлу комок. Не пришлось все же взять грех на душу – пистолет оказался, как он и рассчитывал, незаряженным. А вот Шайтан, похоже, выпустил в свою жертву всю обойму…

Спустя минуту или две появилась Роза. Как и прежде, она была в очках и пышном черном парике. Хотя, подумалось, вполне возможно, что это у нее не парик, а собственные волосы, кто знает.

Казалось бы, уже немало времени они «общаются», в одной тачке сюда добирались, мог бы сто раз ее как следует разглядеть. Ан нет, не понял, не разгадал, не разглядел. И дело здесь, пожалуй, не в парике или в очках, которые она не снимает. Загадка, кажется, кроется в ней самой. Скользкая она особа; вот смотришь вроде бы на нее прямо, а взгляд странно преломляется, становится рассеянным, расфокусированным… Как будто существует еще некий дополнительный экран, невидимый, выполняющий какие-то непонятные Лазареву функции…

– Вы сейчас о глупостях думаете! – сказала Роза. – А надо бы о главном.

Амбал, успевший кому-то передать камеру с заснятым на видео «убойным сюжетом», внес в помещение еще один табурет. На этот раз нормальный, деревянный, а не металлический… Женщина присела; судя по всему, разговор им предстоит не из коротких и не из самых простых.

– А вы что, читаете мысли? – процедил Лазарев. – Откуда вам знать, о чем я сейчас думаю?!

– У вас все на лице написано. – Ярко накрашенные губы, контрастно выделяющиеся на фоне кажущегося бледным в этом синеватом освещении женского лица, сложились в ироничную улыбку. – Вы сейчас судорожно соображаете, как бы ее, то есть меня, прихватить . Я всего в трех шагах от вас. Охранник – она, не оборачиваясь, ткнула пальцем за спину, – может не успеть среагировать. Мгновение, и я в ваших руках!