Лев Пучков - Спецы: лучшая проза о борьбе с наркомафией

Разуваев сунулся в салон внедорожника, ругнулся, вернулся к водиле.

– Ключи!

– Ты кто такой, б…?!

– Бац!

– А-а-а, б…! Ну, сука, пи… тебе!

– Бац! Бац!

– Ой, б…!!!

– Бац!

– Да на, на, подавись!

– Бац!

– Да отдал же, б…! Ты че творишь, сука?! Кто такой, вооще?!

– А то ты не знаешь.

– Б… буду – ни хера не понял! Ты от кого?!

– А ты подумай, – Разуваев махнул мне – я прихватил необъятный пакет с нашими пожитками, покинул салон и сел за руль «Лендкрузера» – теперь рассмотрел, что это за тачка.

– Держи ключи.

Разуваев сел рядом, я завел двигатель, и мы быстренько умотали с места происшествия.

– Ты его знаешь?

– Не-а.

– Гм… А как понял, что это те, кто надо?

– А че тут не понять? В час ночи, на джипе, так торопится в казино, что проскакивает на красный…

– Ну-ну… А вел себя так, будто вы знакомы.

– Да я, считай, со всеми этими «крутышами» знаком. Они почти все одинаковые. Головастых – по пальцам сосчитать можно, в основном тупое мясо, живут недолго, умнеть не успевают. Уже лет двадцать прошло, как оно все началось, а как было бычье, так и осталось. Говорить им умные слова – бессмысленное занятие. Понимают только силу и только на живом практическом примере…

После этого наконец-то мы направились к выезду из города. Проскочили на окраину, в нескольких местах медленно проехали по узким улочкам с выключенными фарами. Для чего мы это делали, я не понял, так как уже совсем плохо соображал, – плечо распухло и ритмично пульсировало, казалось, туда переселилось сердце, и вообще, чувствовал я себя крайне скверно.

Мы встали в каком-то безлюдном месте – вокруг грузовые ангары и пакгаузы – и при свете фар занялись прикладной хирургией на свежем воздухе.

Разуваев сказал, чтобы я сначала обработал его. Я возражать не стал, но во взгляде, наверное, отразилось, что я думаю по этому поводу, – даже в свете фар все было понятно без слов.

– Ты еле на ногах стоишь, – счел нужным пояснить Разуваев. – Если я тебя сейчас кромсать начну – вообще рухнешь. Ну и кто тогда у меня железяки будет выковыривать?

– А ты не рухнешь? – почему-то обиделся я.

– Я покрепче, – отрезал Разуваев. – Давай – вперед. И без церемоний. Надо – рви с мясом.

Ноги у Разуваева были чистые.

– А чего хромал все время?

– Потянул ногу, когда прыгал из бассейна. Перед такой акробатикой как следует разминаться надо…

В спине Разуваева застряли несколько довольно крупных осколков. Его куртка и штаны были насквозь пропитаны кровью, и вообще выглядело все это настолько удручающе, что хотелось немедля свистнуть «Скорую» и везти парня в больницу. То-то он в машине все бочком сидел, старался раны не потревожить. Как он с такой спиной двигался, дрался, вел себя адекватно? Удивительно. Железный дровосек да и только.

Пинцеты и щипцы отсутствовали. Инструментарий был представлен кривыми иглами, боевым ножом и плоскогубцами, обнаруженными в машине.

– Будет больно, – предупредил я, ухватывая плоскогубцами кусок железа, торчащий из разуваевской спины.

– Рви, – буркнул Разував.

Пфф… Не буду живописать, скажу только, что это зрелище не для слабонервных. Не знаю, для кого это было большим испытанием: Разуваев только рычал, стиснув зубы, и надсадно-ритмично пыхтел, а меня в процессе этого мероприятия чуть наизнанку не вывернуло.

В двух местах следовало немедля шить, но это уже было выше моих сил. Обработал раствором, положил марлевые тампоны, заклеил пластырем – и рухнул, как и было предсказано. Даже до обработки не дотянул.

– Серый, дай мне водки – и ну их в ж…, эти раны, – я лучше посплю маленько…

– Держись, – ободрил Разуваев, вооружаясь окровавленными плоскогубцами. – Я быстро – тут работы-то на пару минут…

Ну ведь врун же! Мучил он меня бесконечно долго.

Сначала осмотрел плечо – протянул:

– Ннн-да…

И присвистнул, скотина…

– Что, все так плохо?!

– Да не, все пучком…

– А чего тогда – «мм-дяя»?! На фига свистишь?

– Да просто по привычке. Плечо мы – позже. Давай сначала ногу…

Мне слегка рассекло икру – осколок просвистел мимо, задев краешком, но мой палач счел нужным зашить рану. Было очень больно и муторно – мне казалось, что Разуваев занимается не тем, чем надо, я с ним спорил, чуть не плача, – нервы были на исходе, одно желание владело мной: все бросить, выпить водки и завалиться спать прямо на месте. И пусть придут и пристрелят – на фига жить в таком гадском состоянии!

С плечом была беда. Мелкий осколок вошел глубоко и застрял где-то посередке. Судя по ощущениям, сустав был в порядке – рука двигалась нормально, но плечо сильно распухло и ритмично дергалось. Казалось, что какие-то злобные садисты забили в него гвоздище, подвели электропроводку и теперь, балуясь, пускают разряды.

Разуваев – Пирогов доморощенный, пень ему в грызло – придумал такую штуку: разломал у «Лендкрузера» складную антенну, наскоро простерилизовал тонкий отрезок и с умным видом заявил:

– Держись, будет немножко больно.

– Ты чего собираешься делать?

– Шунтировать.

– Это че такое?

– Сейчас увидишь. Точнее, почувствуешь.

– Ты уверен, что это правильно? – Я в принципе понял, что он собирается делать, и это меня совсем не обрадовало.

– Не уверен. Но у нас просто нет вариантов. Это единственный способ удалить осколок.

– Ну, если единственный… Постарайся все сделать быстро.

– Постараюсь. Встань на колени и держись за бампер.

Я сделал, как было сказано. Разуваев некоторое время регулировал позицию: выше, ниже, свет не попадает, а так попадает – но упора нет, а погоди-ка, надо тряпку вчетверо свернуть, чтоб ладонь не поранить…

У меня все эти телодвижения вызывали совершенно определенные чувства. Примерно вот так же у нас в учебке двое пьяных механиков парковали БМП. Один рулил, другой командовал, в итоге чуть не разворотили весь бокс, а «бэшку» все равно поставили криво.

– Серый, ты что, боишься, что ли?

– Кто боится?! Ты сам попробуй – не видать ни хрена…

– Слушай, давай уже побыстрее!

– Сейчас, потерпи маленько. Так… Да, вот так будет нормально.

– Все?

– Все. Значит, так. По моей команде глубоко вдохнешь. Потом берешь бампер…

– Да уже и так взял!

– Ну ладно тебе, не капризничай… Штангу поднимал?

– Было дело. Но так – для себя, в спортзале.

– Ну вот. Бампер – штанга. А ты делаешь рекордный рывок. Только вот в такой вот дебильной позе. Короче, тянешь на себя бампер и мощно выдыхаешь. С криком.

– С криком?

– Ага.

– А если услышат?

– Да глухомань тут. Сторожа услышат? На здоровье. Пока туда-сюда – мы уже свалим. Ты все понял, нет?

– Понял.

– Ну, давай, – Разуваев приставил железяку к моему пульсирующему плечу и дал отмашку на запуск процедуры.