Сергей Соболев - Охота на крыс

Открытые купальники оставляли их загорелые тела практически обнаженными.

Общались они на какой-то смеси немецких и английских слов. Насколько Рейндж смог врубиться в этот визгливый бабий базар, у каждой из участниц «квартета» были какие-то свои претензии ко всем остальным. Черт их разберешь, этих лесбиянок: то они целуются взасос и во все места и дарят ювелирные украшения, то готовы уже убить «любимую» в приступе дикой, неразборчивой ревности.

Правда, в отличие от прочей троицы, «шварценеггериха» произносила немного бранных слов, зато она, как бы намекая на свое физическое превосходство, принимала разные живописные позы, демонстрируя, как культурист во время соревнований, свои внушительные бицепсы и трицепсы.

Не спуская глаз с женской компании, от которой его отделял всего десяток метров, Рейндж поерзал задницей на песке, устраиваясь поудобнее, затем запустил руку в небольшую сумчонку за бутылкой пива «Бадвайзер». Там же у него хранилась «беретта» с уже навернутым глушителем.

Первой не выдержали нервы у «блонды». Она вознамерилась дать звучную пощечину Марго, но та успела выставить блок, а затем сама врезала «любимой» смачную оплеуху.

Наверное, это послужило сигналом для начала жесточайшей разборки. Во-первых, квартет участников разом оголился до пояса, а во-вторых, пошвыряв лифчики на песок, они разбились на сражающиеся пары.

Мокрушину было чертовски жаль, что он не может пригласить сюда каких-нибудь любителей подобных забав и содрать с них втридорога за «билеты», зрелище того стоит, а еще сорвать немалый куш на тотализаторе — кто-кто, а уж он-то точно знает, каковыми будут результаты этих кровопролитных боев.

Эльзе Бартельс достойную пару в поединке составила, естественно, «финскоподданная» Марго. Обе дрались умело, причем «блонда», судя по применяемым ею приемам карате-до и айкидо, знала толк в таких вот восточных единоборствах. Марго удачно защищалась, а порой эффектно, а главное, эффективно, с разворота — «ки-и-ия!!» била ногой. Один такой мощный удар пришелся «блонде» по корпусу, и ее левая грудь, до того упруго колыхавшаяся в такт движениям, как-то странно сплющилась, превратившись в нечто бесформенное и даже уродливое.

«Вот так вот всегда, — неодобрительно заметил про себя Рейндж. — Ты думаешь, что у женщины красивая от рождения грудь, а на деле, когда доходит до проверки, часто вскрываются случаи жульничества и попытки облапошить недотепистых мужиков...»

Понятно, женщины вольны делать все, что считают нужным, важным и даже жизненно необходимым для поддержания тонуса и красоты, но лично ему все эти силиконовые имплантаты как-то не по душе: ему доводилось как-то иметь дело с «силиконовой» подружкой, так пришлось с ней срочно расстаться, потому что он пугался этих ее дивных полушарий, каковые на ощупь воспринимаются так, как будто ты взял в руку средиземноморскую медузу.

В отношении Марго вопрос по-прежнему в этом ракурсе оставался открытым: все у нее пока было на месте, но ведь и Эльзе пока еще не удалось выдать адекватный ответ.

В другой паре, ясное дело, силы были не равны. Немка была слишком тяжеловесной, передвигалась медленно, то приседала, то разводила широко руки, пытаясь по-медвежьи захватить в объятия свою юркую, чрезвычайно ловкую соперницу, которая наносила по ней удары со всех сторон. Раза два или три и ей досталось, но в целом бой проходил за явным преимуществом полевого агента Виктории (настоящую фамилию знают только Шувалов и руководитель «группы Мерлон»).

Рейндж ловко перебросил баул в другое место. Секундой позже аккурат на это место, почти рядышком с ним, рухнула заполучившая серию ударов телохранительница Эльзы Бартельс. Сверху, как опытный наездник, уселась Виктория. Обе женщины были порядком окровавлены и дышали с хрипами и посвистом, как загнанные лошадки. Агентесса притом сомкнула пальцы на горле массивной соперницы, но, видимо, и у нее уже силенок осталось маловато — немка все еще продолжала брыкаться.

— Хорошо, что вы не стали нам помогать, — в несколько приемов, задыхаясь и краснея от натуги, сказала Вика. — Это наши дела...

Мокрушин достал новую бутылку «Бадвайзера» и откупорил ее уже ставшим привычным способом, тут же убрав ствол в сумку.

— Сами, девочки, все сами, — сказал он после того, как сделал крупный глоток. — Я ж предупреждал, что и пальцем не пошевелю...

Но все же сжалился и передал подуставшей агентессе едва початую бутылку с пивом.

— Глотни, Вика, оно холодненькое! Ну а потом, с новыми силами...

Виктория благодарно кивнула, но поступила с «презентом», полученным от сердобольного «старшего брата», довольно экстравагантно: она треснула бутылкой немку по башке, стеклянная тара разбилась, а ее остаток в руке Вики превратился в смертоносную «розочку», при помощи которой она наконец приговорила этого монстра в женском обличье.

В считаные секунды крупногабаритная «шварценеггериха» как-то странно съежилась-сдулась на манер резиновой куклы, которую жестоко поимел целый взвод американских джи-ай.

К этому моменту в первой паре также все было кончено: устав колотить «блонду» башкой о капот «Ферра-ри», Марго швырнула ее на песок, плюнула на нее, после чего, пошатываясь, направилась в сторону коллег.

«Интересный вопрос, — подумал вяло Мокрушин. — Если Эльза мертва, то как и через кого я смогу добраться до Манхейма?»

— Мне кажется, что я брежу, — сказал он подчеркнуто сухо. — Что это за «спектакль» вы мне здесь устроили?

— Стерва откусила мне ухо, — сказала Виктория, после чего продемонстрировала это самое откушенное ухо «старшему брату». — Ума не приложу, что теперь делать?

— Влад, хотите потрогать мою грудь? — Марго ласково улыбнулась, после чего выяснилось, что у нее выбиты передние зубы. — Я знаю, у вас есть какие-то подозрения...

Она наклонилась, и в этот момент Рейндж обнаружил, что у Марго под левой лопаткой торчит рукоять ножа — и как только спецназовский «эттек», всаженный по гарду, не проткнул девушку насквозь?!

— Что нам делать, шеф? — с надеждой смотрела на него Вика. — Вы умный, вы старше и опытней — подскажите!

— Потрогайте мою грудь! Вам ведь этого хочется, Влад?!

— Нет, это не мое ухо! Это ухо ваше, шеф! Вы его дали Марго, а Марго подарила его Эльзе!

— Влад, у меня божественная грудь, не так ли?

— Если вам не нужно «ухо», я его выброшу!

Мокрушин отобрал у Вики «ухо». То, что легло к нему на ладонь, не было никаким человеческим ухом, а было не чем иным, как зажигалкой «Ронсон». Вещичка роскошная, с золотым корпусом, и, хотя подобные вещи принято дарить мужчинам, Марго, чтобы не оставаться внакладе, подарила «любимой Эльзе» эту вот «безделушку» — внутри корпуса находились миниатюрный чувствительный «жучок» и такой же миниатюрный источник автономного питания.