Лев Пучков - Бойцовская порода

— Раздевайся, — одними губами скомандовал Рудин.

— Совсем? — удивился Саша.

— По пояс, — Рудин нехорошо прищурился:

— Че дурака валяешь? Одежда будет об ветки шуршать. Кроссовки тоже снимай — босыми пойдем. Идем очень медленно, прощупывая каждую веточку — ошибиться нельзя. Берешь рыжего. Смотри на меня — прыгаем вместе. Пошли…

Пятьдесят метров, отделявшие полуголых лазутчиков от засадников, преодолевали минут десять, не меньше. Подобравшись метра на три, Рудин замер за елкой, практически перестав дышать, дождался, когда Саша выйдет на годную для рывка дистанцию, и, махнув левой рукой, по-кошачьи прыгнул на спину врага.

Враг оказался чересчур чувствительным: в последний момент, уловив за спиной движение, молниеносно прянул в сторону, разворачиваясь по оси в направлении нежданно грянувшей опасности.

Рудин со всей дури саданул «разводягой» врага по голове. Не дернись враг — разнес бы головенку вдребезги. А так — «разводяга» скользнул по черепу, раздирая кожу на лбу, чувствительно задевая нос и отшибая правую ключицу.

Саша в семи метрах левее вовсю орудовал монтировкой — но тоже не шибко ловко: соперник его вот так сразу отключаться не желал.

— Сидеть! — зашипел Рудин, подхватывая оброненный противником пистолет и отскакивая благоразумно метров на пять назад: оценив резвость соперника, понял — парень чрезвычайно опасен.

— Стоять! Лежать! — рявкнул Саша в семи метрах левее — Рудин покосился, запечатлел: норма. «Ствол» взял, отошел назад, враг — на карачках, держится за голову.

Серегин супостат за башку держался недолго: промокнул рукавом сочившуюся из глубокой ссадины на лбу кровь, вытер проступившие слезы и глянул зверовато.

— Ты! — с какой-то нездоровой радостью выдохнул Рудин. — Ойе-е! Опять — ты!!!

— Опять — я, — вяло согласился старый знакомец, помотав головой — все-таки досталось ему неслабо. — Но в этот раз я не враг.

— Че с рыжим делать? — возбужденно поинтересовался Саша.

— Он — как? — не сводя глаз с Марта, уточнил Рудин.

— Плывет, — сообщил Саша. — Пару раз по башке попал. Сильно плывет.

— Мочи, — не задумываясь, разрешил Серега. — Он не нужен. Этот больше всех знает.

— Не понял? — удивился Саша. — Мочить?!

— Рудин, дурак, — не гони!!! — болезненно морщась, заторопился Март. — За вами охотятся какие-то типы. Кто — не знаю. Мы спасли ваших женщин — отправили их на островок на болоте. Сейчас ждем тех типов.

— Может, пока ноги прострелить? — предложил Саша. — Ты послушай, чего этот говорит…

— Брешет, собака, — буркнул Рудин. — Хотя насчет острова… Бабье, говоришь, на острове?

— Да, да! — Март мгновенно ухватился за едва заметную перемену в настроении оппонента. — На острове! У них карабины — если что…

— А как они туда попали? — прищурился Серега. — Там же топь!

— Да по мосткам же, дурья твоя башка! — воскликнул Март. — Нина сказала — там мостки.

— Ага, — слегка засомневался Рудин. — Ага… А в сторожке?

— Три трупа. Мы уложили троих, что следили за вашими женщинами. Да ты сходи, посмотри, если не веришь!

— Обязательно схожу, — кивнул Рудин. — А Ваня?

— Ваня в нашей машине, связанный, — Март благоразумно не стал уточнять — кем именно связанный и при каких обстоятельствах. — Машина в кустиках спрятана. Давай быстрее, Рудин, — мы можем не успеть!

— А ну — пошел, — мотнул «стволом» Серега.

— Куда? — Март оглянулся — в той стороне, куда предлагали идти, была непролазная чаща.

— Туда, туда, — Серега сместил прицел чуть ниже. — Пошел — а то ногу прострелю! Пошел!

— Да пошел, пошел, — обеспокоенно завертел головой Март, направляясь куда было сказано. — Ну и урод ты, Рудин, — ты даже не представляешь! Очень может быть, что уже сейчас за нами наблюдают. Ты бы остановился да послушал… Ай!!!

Клац! Левая нога Марта вдруг угодила в волчий капкан, который яростно скрежетнул пружинными челюстями, глубоко впиваясь в голень и икру.

— Во! — впервые за все время улыбнулся Серега, подняв вверх большой палец левой руки. — Теперь ты — на привязи.

— Дурак ты, Рудин… и шутки у тебя — дурацкие, — с огромным трудом превозмогая дикую боль, простонал Март, падая наземь. Капкан был пришвартован к еловому стволу аршинной скобой — теперь Март действительно, был на привязи: на прочной хромированной цепочке длиной в метр. — Гос-сссподи!!! Ну что ты за идиот!!! Нас всех сейчас возьмут тепленькими…

— Рот закрой, падла! Масло — гони сюда этого козла! — распорядился Рудин и этак по-свойски подмигнул прикованному пленнику:

— Тут рядышком еще один есть — это мы волков на зайца стремаем. Волк, сучара, если не снять вовремя, лапу перегрызает и уходит. И ты попробуй — авось получится.

— Да он идти не может, — отозвался Саша. — Я тебе говорю — плывет.

— Прикидывается, — уверенно сказал Серега. — Ты ему ногу прострели — как миленький побежит!

Пук! — негромко шлепнул выстрел. Пук! Пук!

— Ты чего там? — удивился Рудин, разворачиваясь к явно безобразничающему боевому брату.

И обмер, не поверив глазам: Саша лежал на своем пленнике, выбивая ступнями конвульсивную дробь. В спине его зияли три обильно кровоточившие пробоины.

— Падай, Рудин! — прохрипел Март. — Падай!!! Тук! — чуть громче шлепнуло с другой стороны — рядом совсем: правую руку Рудина дернуло назад, пистолет полетел куда-то в кусты. — Тук! — на левой руке брызнул красным мясцом размозженный бицепс.

— Можно! — рявкнул кто-то в кустах, метрах в десяти.

— Иии-йяаа!!! — из кустов напротив со скоростью пушечного снаряда вылетел мускулистый бритый мужлан — тоже по пояс голый! — но в кроссовках, и с маху припечатал ногой голову Пса к ели.

— Ё… — тихо прошептал Серега, уходя в глубочайший аут.

— А этому, на цепи, — ногу прострели, — посоветовал другой бритый мужлан, неспешно выходя из-за соседней ели. — Он опасный — я наблюдал.

Прыгун послушно вскинул «ствол» и продырявил Марту левую ногу, его пистолет звучал несколько иначе.

— Надо было правую., — поправил советчик. — Левая ж на цепи. Ну да ладно… Олег! Вылезайте — все!

Из-за сторожки показались двое: высокий худенький молодой человек в очках и среднего роста мужичок чуть за тридцать, в руке которого был пистолет с глушителем. Осторожно приблизившись к лежавшему на Рексе Саше, мужичок с любопытством полюбовался на дело рук своих и медленно поднял «ствол», собираясь произвести контрольный выстрел.

— Кретины, — прошипел Март, давясь слезами — не от боли, нет! Боль в простреленной ноге была ничтожной в сравнении с капканным грызлом. А просто обидно было — до слез. Они тут резвились, как последние идиоты, играя в войнушку, а в это время реальный враг не замедлил воспользоваться своим шансом. — Господи, какие же кретины…