Евгений Сухов - Кровник смотрящего

Чертанов заглянул в себя. Чувство тревоги улеглось. Верный признак того, что опасность миновала.

— Ну, ты даешь! — услышал Чертанов за спиной восхищенный голос Святого. — Как ты все это прочухал?

Опустив карабин, Чертанов признался:

— Не знаю, просто как-то почувствовал.

— Понятно… А кто это такие?

— А хрен его знает. С этим еще разбираться придется.

— И что теперь?

— Пойдем поглядим, может, кто-то еще остался.

Обошли хозяйственные постройки. Заглянули в сарай. Перед амбаром Чертанов остановился и, глубоко вздохнув, почувствовал, что попахивает кровью. Осторожно приоткрыв дверь, он увидел лежавший на полу труп — по всей видимости, настоящий хозяин дома. Связник. Больше некому. Заходить в амбар Михаил не торопился, тщательно осмотрелся по сторонам. И после того, как убедился в полнейшей безопасности, перешагнул порог.

Труп лежал на животе, вытянувшись во всю длину. Картина ясна: те, кто пришел незадолго до их появления, убили хозяина, перетащили мертвое тело в амбар и бросили его здесь. Даже укрывать особенно не стали. Оно и понятно, время поджимало.

Чертанов перевернул труп на спину. Под кадыком зияла большая рваная рана. Очевидно, удар был неожиданный, иначе он успел бы закрыться.

— Ни хрена себе! — выдохнул Святой. — Черт бы побрал ваши фээсбэшные разборки! Я не для того на волю рвался, чтобы меня здесь, как какого-то лоха, мочканули! — в сердцах выругался блатной. — Все, я пошел!

Святой повернулся, чтобы уйти.

Чертанов передернул затвор, заставив Герасима остановиться. Тот даже слегка прогнулся, словно вдруг почувствовал, что ствол винтовки остановился точнехонько между его лопаток.

— Назад, сказал! Ближе! Вот так! — скрипнул зубами Михаил. — Еще одна подобная выходка… и я за себя не ручаюсь. Мне достаточно своих забот, еще не хватало с тобой канителиться!

— Что теперь? — угрюмо спросил Святой.

— А хрен его знает! — буркнул Чертанов.

Все пошло не так, как планировалось. Еще парочка таких «сюрпризов», и можно совсем остаться без башки.

Прикрыв амбар, Чертанов осмотрелся. Все чувства сейчас притупились, и требовался стимулятор, чтобы сконцентрировать рассеявшееся внимание. Михаил почувствовал, что вокруг произошли какие-то изменения, вот только никак не мог оценить их характер.

Михаил удобно устроился на колоде, лежавшей в шаге от амбара, и сладко закурил. Похоже было, будто он испытывает немалое удовлетворение от проделанной работы. Дескать, сделал целую кучу жмуриков, а теперь и передохнуть не грех! И только по глазам, приметно колючим, можно было догадаться, какая усиленная работа совершалась в его подкорке.

Святой, присев на корточки, нервно смолил, глубоко втягивая отощавшие щеки. На Чертанова он старался не смотреть. Нет более страшной и омерзительной вещи, чем охота на человека. Одного умения стрелять здесь маловато, нужно нечто большее, чем быстрая рука и зоркий глаз. Тут в первую очередь необходима способность замечать запредельные вещи. В некоторой степени охотники «за черепами» — это орден посвященных.

Чертанов вдруг неожиданно почувствовал, что из охотника он превращается в жертву. И произошло это в тот момент, когда он сделал последнюю затяжку. Чей-то враждебный взгляд беззастенчиво шарил по его фигуре, принося значительные неудобства.

Михаил щелчком отбросил окурок в огород.

— Ты ничего не видишь? — спросил он у Святого.

Тот распрямился и с некоторым вызовом ответил:

— Все, что нужно было, я уже увидел. Ты еще кого-нибудь хочешь грохнуть? — съязвил Герасим.

Попробуй разберись, откуда взялось подобное ощущение? Окружающее пространство теперь воспринималось несколько иначе, чем каких-то полчаса назад. Внутренние возбудители никак не могли войти в ритм с контуром внешней среды, а это значит, что в каком-то месте он был безжалостно порван и через него тонкой струйкой улетучивалась энергия.

Чертанов поднялся:

— Все! Надо делать отсюда ноги! — объявил он. — И чем раньше мы это сделаем, тем лучше!

— Пойдем! Знаешь, мне совсем не в кайф было среди покойничков смолить. Я — блатной, но не мясник! — с достоинством ответил Святой.

— Бляха муха! — выругался Чертанов, коснувшись шеи. — Крестик нательный где-то посеял!

— А ты уверен, что не оставил его где-нибудь в другом месте? — ворчливо отозвался Герасим.

— Абсолютно! Когда мы стояли перед воротами, я его еще под рубашку заправил. А теперь его нет… Видно, где-то выронил по дороге.

Михаил мысленно проследил свой путь от калитки до амбара. Вспомнилась слащавая улыбка мнимого хозяина. Стрельба. Запах крови… Стоп! Михаил поглубже заглянул в себя. В тот момент, когда он осматривал трупы, лежащие в доме, что-то неотчетливо и мягко брякнуло рядышком на пол. Тогда Михаил не обратил внимания на это, всецело сконцентрировавшись на внешней безопасности, и только сейчас осознал, что это упал крестик. Чертанов даже вспомнил, как шнурок скользил по груди.

— Давай поищем здесь, — предложил Святой.

— Здесь его нет, — уверенно ответил Михаил. — Он в доме. Пойдем!

На лице Святого отразился самый настоящий ужас.

— Ты хочешь вернуться? На покойников, что ли, не насмотрелся?!

Чертанов уверенно зашагал к дому.

— Не насмотрелся.

— Ну куда же ты идешь? — Святой поплелся следом. — Да постой же! Я с тобой!

Уже подходя к двери, Чертанов осознал, что совершенно ничего не ощущает. Это не к добру! Ему несколько раз приходилось встречать людей, способных блокировать его внешнее восприятие. А что, если за порогом повстречался именно такой уникум? Отогнав от себя шальную мысль, Чертанов толкнул дверь и, не увидев опасности, вошел внутрь.

Трупы лежали на прежнем месте. Вот только нательного креста на полу не оказалось. Чертанов скользнул взглядом по разбитому окну, по русской печи, занимавшей едва ли не половину комнаты. Может, вещица находится где-то среди трупов? Ведь крестик соскользнул с шеи, когда он склонился над одним из покойников.

Чертанов прошел в глубину комнаты, услышал, что за ним проследовал Святой, явно безо всякого удовольствия. И направился к убитому, лежащему рядом с дверью.

Вот это называется кожно-мышечное восприятие! На расстоянии нескольких метров Михаил почувствовал чье-то чужое присутствие, по коже пробежал неприятный холод. Он попытался перехватить карабин поудобнее, но тотчас услышал твердый голос:

— Замри! Если не хочешь иметь в башке на одну дырку больше. — Чертанов застыл. — А теперь положи карабин себе под ноги. — Михаил нагнулся и положил рядом винтовку. — Отпихни его от себя ногой. — Чертанов отодвинул оружие. — Уж не это ли ты ищешь?

К ногам Михаила, мягко стукнув, упал крестик.