Александр Тамоников - Смертельные прятки [litres]

Точного адреса он не знал, но мог на пальцах объяснить, где примерно расположен дом этого финна. Богданов и этому был рад. По объяснениям владельца магазина он нашел нужный дом и устроил на противоположной стороне пункт наблюдения. Прождал шесть часов, прежде чем объект вышел из дома. Увы, он оказался не тем, кого искала группа. Пришлось возвращаться к прерванному занятию – обходить улицы, скверы и магазинчики в надежде встретить Вика.

Семенову пока не везло, да и Дубко до сегодняшнего дня возвращался без новостей. Поэтому никто не удивился его воодушевлению. Семенов вернулся минут за десять до прихода Дубко, собирался быстро перекусить и возвращаться назад. Его район считался в Конкорде культурно-развлекательным центром, поэтому жизнь там замирала только к полуночи. Улицы, которые курировал Богданов, засыпали намного раньше, поэтому поесть он успел еще до прихода майора. Теперь цедил лимонад в ожидании, пока Семенов поест, чтобы отправиться патрулировать его район.

– Садись рассказывай. – Павел указал Дубко на стул.

– Я нашел женщину, с которой Вик ходил в Феникс-холл, – повторил Дубко уже более спокойным тоном. – Чуть не пропустил, представляете? Обходил свой квадрат, дошел до Мейн-стрит и собрался повернуть обратно. А тут на углу увидел лоточника с питьевой водой. Так пить захотелось. Дай, думаю, куплю у него стаканчик. Перешел дорогу, мелочь достал, стою, выбираю, какую воду взять. Тут на дороге машина по тормозам, свист жуткий. Я поворачиваю голову, смотрю, таксист матерится. Какой-то придурок ему под колеса кинулся. Таксист из машины выскочил, орет на мужика, а тот от страха слова сказать не может, в паре сантиметров от него машина затормозила. Мне скандалы не интересны, я отвернулся, вдруг смотрю, а у таксиста на заднем сиденье женщина сидит. Та самая! Представляете?

– Так от лоточника через всю улицу и рассмотрел? – с сомнением спросил Семенов.

– Да она из окна голову высунула, тоже, видно, испугалась. Сидит, еле дышит, лицо бледное. Я быстро сориентировался, бутылку воды у лоточника схватил и к машине. Женщина, говорю, выпейте воды, вы бледны как мел. Она бутылку взяла, глоток отпила и вернула. Оставьте, говорю, я себе другую куплю. Женщина меня поблагодарила, видно, что полегче ей стало. Таксист все ругается, а она сидит и на меня смотрит. Вы куда ехали, спрашиваю? Она: в Пенакук, это на границе с Конкордом и Боскавеном. Вот как, удивился я, и мне нужно в Пенакук. Давайте найдем другое такси, вместе ехать веселее. Она взяла и согласилась. Только такси искать не пришлось, водитель выпустил пар и вернулся в машину. Прибавлению пассажиров он только обрадовался. Я занял место около водителя, и мы поехали.

– И ты уверен, что это она?

– На сто процентов. Зовут Эва Гарднер, работает в Конкорде кем-то вроде бухгалтера в небольшой юридической фирме. Живет одна, но имеет друга. Так она сказала. Зовут друга Сол, фамилия Олистер. Живет, как и она, в Пенакуке. Но сейчас его там нет, два дня назад он устроился на работу на какую-то мельницу. Теперь неделю будет жить на мельнице, неделю дома. Так он ей сказал. А знаете, когда они виделись?

– Это важно?

– Конечно! Они оба были в Конкорде не далее как вчера. Сол приезжал по делам мельницы и два часа шатался по улицам Конкорда. А мы его упустили.

– Думаешь, Сол – это Вик?

– К гадалке не ходи. Эва не из тех женщин, кто легко обзаводится ухажерами и легко ими разбрасывается. Это наверняка он.

– Тебе удалось узнать его адрес?

– Примерно. Знаю улицу, по ней мы проезжали на такси. И ориентир. Там есть бакалейная лавка, называется «У Берни», от нее полквартала пройти и – дом Сола. Эва была там лишь однажды, видимо, ей не понравилось.

– С чего такой вывод? – спросил Семенов.

– Ее лицо выдало, – признался Дубко. – Про Сола ей говорить явно нравилось, а вот когда речь зашла про его дом, она постаралась от темы уйти, даже описывать его не стала. Сказала – дом холостяка. И поморщилась так, будто ее уже заставили этот беспорядок отмывать!

– Даже так? Интересно. Оказывается, ты у нас спец читать по лицам, – заулыбался Семенов.

– Уж чьи-чьи, а женские ужимки мне знакомы, – хвастливо проговорил Дубко.

– Никто и не сомневается, – рассмеялся Богданов. – Интересно, а женщинам твои ужимки знакомы?

– Отвали, Славка, лучше о деле думай, – огрызнулся Дубко. – Что теперь, товарищ майор?

– Где живет Эва, ты узнал?

– Да, таксист ее прямо до дома довез. А я, как галантный кавалер, проводил ее до квартиры.

– Ого, до квартиры? И она позволила? – удивился Семенов.

– Так я же не просто так! Напел, что после пережитого шока ей категорически противопоказано ходить одной. Мало ли, голова закружится или в глазах потемнеет. Таксист меня поддержал, потому что она и правда неважно выглядела, хоть и болтала со мной всю дорогу. Думаю, она болтала именно для того, чтобы отвлечься от дурноты. Короче, я ее проводил, дождался, пока она закроет дверь за замок, и только после этого вернулся в такси.

– На нем и сюда приехал? – догадался Семенов.

– Разумеется. Во-первых, хотел как можно скорее доложить о результате. Во-вторых, этот Пенакук – та еще дыра, такси там найти сложнее, чем королеву.

– А что таксисту сказал? С чего вдруг сразу обратно?

– А он сам догадался. Всю обратную дорогу меня подначивал, что я за женщиной решил приударить, до двери довел и струсил. Ему казалось, что мы должны были эту ночь провести вместе. Вероятно, в Америке проехать в одном такси – достаточный повод, чтобы сразу лечь в постель.

– Нравы тут и правда пуританством не отличаются, – заметил Семенов. – Но я рад, что ты устоял.

– Товарищ майор! Павел Андреевич! Вы еще подначивать начните. – Дубко смущенно потупил взор. – Не собирался я с ней шашни разводить.

– Страшненькая? – поддержал шутку майора Богданов.

– Нет, не в этом дело, – на полном серьезе произнес Дубко. – Очень даже симпатичная. И фигура стройная, и одеваться умеет. И речь культурная, сразу видно, что образованный человек. Не понимаю, как она могла выбрать себе в женихи предателя?

– Так она наверняка понятия не имеет, с кем связалась, – заметил Богданов.

– Тем не менее, – не согласился Дубко. – Раз Вик смог стать предателем, значит, человеческие качества у него на низком уровне. Образованный человек должен был это заметить. К тому же мы знаем, что он пьет, сквернословит да еще руку на женщину поднимает.

– Знаешь, Саша, от любви с мужчинами порой такие метаморфозы происходят, – задумчиво произнес Семенов. – Вот живет он, живет, совершеннейшее ничтожество или преступник, клейма ставить негде, или пьянь подзаборная. А потом вдруг в его жизни появляется она! И все – человека как подменили. Лентяй становится трудоголиком, алкаш – убежденным трезвенником. Транжира вдруг начинает экономить. И каждый из них старается исключительно для нее!