Говард Хайнс - Безумный Макс

— Готовы… — не очень уверенно произнесли Воины Дороги.

— Прекрасно.

Всадник заметил убегающего от автороллера одного из своих молодчиков, еще оставшихся в живых. Всадник уже не помнил его имени или прозвища, но этот Воин был, похоже, абсолютно спокоен даже перед своей очень скорой смертью. Такого стоит спасти. Пускай в багги Всадника будут четверо. Чем больше телохранителей, тем надежней.

Взревел двигатель, и машина на полной скорости понеслась туда, где одинокий автороллер догонял одинокого Воина Дороги.

Когда Том покинул Макса и направил свой биплан в сторону ущелья, он лишь приблизительно помнил, где находится эта площадка над ущельем, о которой говорил Рокатински. Но вопреки его сомнениях, и ущелье и площадка нашлись очень быстро. Том сделал вираж, не обратив внимания на то, что творится внизу, и зашел на посадку. Биплан приземлился без происшествий.

Вырулив на место прошлой стоянки. Том остановил самолет к вылез из кабины, устало перевалившись через борт. Он снял летные очки-консервы и решил для начала немного отдохнуть.

Звуки с плато перед ущельем не достигали до площадки, на которой находился Том, поэтому он не мог знать, что там происходит кровавое сражение между бандами. Да он и не хотел знать этого. У него были дела поважнее.

Отдохнув немного. Том приступил к ремонту биплана.

На его счастье и к его удивлению, много сил не потребовалось. Спустя пару часов все было закончено. Летательный аппарат Тома не был. конечно, подготовлен к длительному перелету идеально, но в возможности этой техники осуществить перелет Том не сомневался. Как он любил выражаться, самолет был скорее готов к полету, чем не готов.

Осмотрев плоды своего труда. Том удовлетворенно кивнул и решил спуститься на плато, поискать Макса. Он почему-то думал, что Рокатински ушел недалеко, и шатается где-то около ущелья. Его надо найти и заставить вернуться к самолету, чтобы убраться отсюда к чертовой матери. Хватит! Тому смертельно надоело это место. Несмотря на то, что Рокатински не был уверен в том, что возвратится к самолету. Том, почему-то, не хотел улетать без него. Поэтому он должен был как можно быстрее найти его.

С такими мыслями Авиатор начал спускаться к ущелью. О том. что там может быть полно бандитов, он не подумал…

Шум сражение долетал в виде рева двигателей, выстрелов и даже редких взрывов. Макс лежал на земле возле куста акации. Он внимательно прислушивался к доносившимся до него звукам. По приказу Владельца Пустыни ему связали руки и ноги, и его остался сторожить Мясник. Этот здоровенный детина сидел, прислонившись к своему четырехколесному роллеру, и, казалось, дремал. Кроме него в импровизированном лагере остался старец Ли, предусмотрительно решивший, что в сражении ему делать нечего, и Одноглазый, которого Владелец не допустил к сражению, отобрал автомобиль и оставил с тем, чтобы позднее решить его участь. Бедный парень сидел недалеко от Рокатински и нервно прислушивался. Макс закрыл глаза и попытался решить простую задачу — насколько ему выгодна победа одной из сторон. Поразмышляв на эту тему минут десять, он пришел к неутешительному выводу, что в обоих случаях ему ничего особо радужного не светит. Хотя чисто интуитивно он склонялся к мысли, что шансов у него больше, если победит Владелец Пустыни. В конце концов его можно будет просто попытаться обмануть. Размышления Макса прервал шепот над ухом.

— ЭЙ, легавый, ты слышишь меня? Только не подавай вида…

Макс приоткрыл глаза. Одноглазый сидел уже около него. Всем своим поведением он пытался показать, что его интересует в этом мире все, кроме лежащего рядом с ним Рокатински.

— Я тебе уши оторву, щенок, мал еще меня легавым называть. — тихо произнес он в ответ.

— С завязанными руками, — усомнился парень.

— Тогда откушу, — уточнил Макс.

Его начинал интересовать этот разговор. — Ладно, не сердись. Я хочу тебе помочь.

— Ты? — удивился Макс.

— Я. Ты ведь меня не убил, хотя мог.

— Тебе это так в душу запало?

— Мне здесь добра уже не видать. Владелец подобных ошибок не прощает. И тебе здесь ловить нечего. Он пристрелит тебя, как только ты перестанешь быть ему нужным. Я ничего не сказал про сгоревший бензовоз. Но когда они узнают, они тут же убьют тебя. У Владельца есть один любимый способ — привязать к двум мотоциклам и разорвать на части.

— Я слышал.

— Тем более. Старец что-то говорил про Побережье. Это правда?

— Смотря что ты имеешь в виду.

— Там действительно живут люди? И что, там спокойно?

— Ну, не так уж спокойно. Сейчас спокойно только в могиле — и то при условии, что тебя похоронят. Но вообще там, конечно, не так говенно, как здесь.

— А ты оттуда?

— Ну, не совсем, я там был когда-то. Но я знаю одного парня, который полетит туда в скором времени.

В глазах, вернее, в единственном глазу Одноглазого зажегся огонь. Он наклонился поближе к Максу. Этот его маневр не ускользнул от внимания Мясника. Оказалось, что он был не так прост и совсем даже не думал спать.

— Эй, Одноглазый! Смотри, не вздумай придушить легавого, — прокричал он, открыв глаза. — Владелец приказал мне сохранить копа живым. Смотри у меня…

— Что ты, Мясник, я только объяснил ему, какое дерьмо он из себя представляет, — ответил поспешно Одноглазый, изображая на лице неподдельную ненависть с Максу.

— А, ну это можно. Всегда полезно рассказать легавому, кто он есть на самом деле. Я этим еще до Удара занимался…

С этими словами Мясник снова «заснул». Зато, услышав, о чем идет речь, оживился старец Ли. Он поднялся с земли и засеменил к тому месту, где лежал Макс. Подойдя, он злобно прошипел:

— Ну что, легавый, не захотел воспользоваться тогда моей добротой? Ты приковал меня. Но Бог покарал тебя! Теперь ты умрешь в страшных мучениях.

Старец рассмеялся противным кашляющим смехом.

Потом он мгновенно смолк и больно пнул Макса в бок.

— И почему все привязались к этому слову «легавый»? — проговорил громко Макс и, незаметно собравшись, нанес старцу сильный удар в живот связанными ногами. Старец с визгом отлетел в сторону. Упав на землю, он принялся скулить:

— Он ударил меня! Мясник, он меня ударил!

Мясник лениво приоткрыл глаза и произнес:

— Отползай, старик. Ты же слышал, легавого не трогать.

Старец обиженно отполз подальше от Макса и забился под чахлую акацию. Выждав немного, пока все успокоится, Одноглазый продолжил:

— Я хочу попасть на Побережье. Здесь мне житья не будет. Я ведь в банду пошел потому, что тошно было овец пасти. Ты поможешь мне?

— Советом что ли? — скептически произнес Макс, хотя на самом деле он не пропустил не одного слова. Вот уж, действительно, добрые дела возвращаются сторицей.