Иван Стрельцов - Спецназ не сдаётся

— Ясно, — кивнул Анатолий, снова нажимая на запись.

— Наши бойцы — настоящие воины, — майор уже сориентировался и снова был «на коне». — За две кампании десятки моряков были награждены орденами и медалями, также среди них есть представленные к высокому званию Героя России.

«Еще больше было покалеченных и убитых, которых в цинковых гробах отправили домой», — с непонятным злорадством подумал Сафин, но вслух произнес другое:

— Ну а пример привести можете?

— За примером дело не станет, — радостно произнес майор, он как будто с самого начала разговора ждал этого вопроса. Набрав полные легкие воздуха, он во всю мощь крикнул: — Дежурный!

Через минуту в кабинет вошел двухметровый боец с красной повязкой «Дежурный по штабу» и тремя лычками на погонах.

Прежде чем вошедший успел открыть рот, майор приказал:

— Быстро разыщи мне лейтенанта Кудрина.

-- А чего его искать, он в кабинете начальника штаба, стенгазету рисует, — пробасил морпех.

— Так позови.

Еще через минуту в кабинет вошел молодой человек в форме, но без ремня, что делало его не очень-то похожим на военною, а выглядывающие из закатанных рукавов обнаженные и забрызганные гуашью руки только усиливали это впечатление.

— Разрешите войти, товарищ майор?

— Да, да, входите, Артем Валентинович, — замполит поднялся со своего кресла. И, указывая на вошедшего, сказал, обращаясь к гостю: — Вот, прошу любить и жаловать, наш герой. Совсем недавно разведгруппа под командованием лейтенанта Кудрина уничтожила отряд чеченских террористов, который значительно превосходил численностью наших разведчиков. За этот бой лейтенант представлен к ордену «Мужества» и внеочередному воинскому званию. Кроме того, командование решило его рекомендовать для направления на учебу в академию. Нужно продвигать молодых перспективных офицеров.

Лейтенант молчал, скромно потупив глаза в земляной пол бункера. А Сафин, глядя на него, подумал: «Что-то он не похож на героя-головореза, а больше на красную девицу».

Замполит помолчал, давая возможность что-то сказать «виновнику», но лейтенант ничего не говорил. И снова Анатолию пришлось выравнивать ситуацию, он извлек из-под бушлата фотоаппарат и предложил:

— А давайте, я сфотографирую героя?

— Да вы что? — Майор даже подпрыгнул на месте.

— А что? — Журналист изобразил на своем лице наивное непонимание.

— Чувствуется, что на войне вы в первый раз. Ведь чеченские боевики поклялись мстить тем, кто отличился в боях с ними, — назидательно произнес помощник командира батальона по воспитательной части. Потом, взглянув на разведчика, сказал с раздражением: — Идите, лейтенант.

Было видно, что Кудрин не оправдал надежд замполита. Когда лейтенант вышел из кабинета, Сафин неожиданно предложил майору:

— А давайте пройдемся по лагерю, побеседуем с отличившимися бойцами. Сделаем несколько снимков... — Увидев свирепый взгляд офицера, поспешно добавил: — Ничего конкретного, самые общие фотографии. Ну, чтобы украсить статью. Вы же не хотите, чтобы статья была о вашем батальоне, а фотографии десантников или омоновцев?

— Не хочу, — честно признался замполит. Он снял со стула бушлат, висевший на спинке, набросил на плечи и сказал: — Ну, пошли, посмотрим, что можно сфотографировать...

Два часа они бродили по территории батальона. За это время Сафин успел записать две полные кассеты интервью с морскими пехотинцами. Сделать десяток снимков (полевая кухня, солдатские палатки, заготовка дров бойцами и тому подобное). В принципе эти снимки никто не заказывал, Анатолий их делал специально для себя, как доказательство проделанной работы. Неожиданно слух журналиста привлек странный звук.

— Что это? — спросил он.

— А, это, — замполит, прислушавшись, махнул рукой, — «вертушка». Видимо, комбат с начальником штаба возвращаются с совещания.

— А вертолет что, потом вернется назад?

— Да, в Гудермес. Нас часто обстреливают, поэтому летуны здесь не остаются...

— Вы бы не могли посодействовать, чтобы меня взяли на борт? — в наглую обратился к замполиту Анатолий.

— А как же интервью с командиром и ужин? — растерялся замполит.

— Понимаете, не думаю, что ваш комбат расскажет мне что-то новое... Тем более фотографировать все равно нельзя, и к тому же такой редкий шанс — на несколько дней раньше оказаться в Москве. Ведь журналистика — это в первую очередь горячие новости...

— Да, да, я понимаю, — кивнул майор. Он действительно все понимал и был полностью согласен с репортером, но тем не менее на душе остался неприятный осадок.

Личный телохранитель президента был немного выше среднего роста, абсолютно лысый, имел толстую бычью шею и покатые плечи борца. Несмотря на свой вес, он на удивление легко двигался, держа перед собой оружие, кувыркался, прыгал, ползал, крутил «колесо», при всем этом стрелял и еще умудрялся попадать.

Этот охранник с внешностью бегемота и грацией кошки был приставлен к пленнику в качестве инструктора. Он не испытывал к пленнику ни ненависти, ни жалости, просто выполнял свою работу — показывал, как надо двигаться, как правильно держать оружие.

Многое из того, что показывал инструктор, Виктор уже знал. Бадун был выпивохой, но бывший телохранитель был неплохим спецом и часто потешал друзей рассказами, а иногда и показами из тактики бодигардов. Как говорится, мастерство не пропьешь.

Виктор старательно выполнял то, что ему показывали. Конечно, это было топорно, далеко от идеала. Что и должно было подтвердить, что он — лох, «святой хлебопашец», от которого нечего было ждать подвоха. Только так можно было заставить врага расслабиться, потерять бдительность и тогда попытаться вырваться.

Самым опасным в комбинации Виктора был Тимур, он не верил пленному и всякий раз устраивал ему проверки, пытаясь определить, насколько пленный сломался и покорился своей судьбе. Ему предлагали на выбор пистолеты, давали оружие с боевыми патронами. Безмолвно подстрекая, «бери и попытайся что-то предпринять, может, тебе и повезет».

Но давным-давно, когда он еще был хилым, длинношеим с оттопыренными ушами подростком, не знал ни Бадуна, ни Сэнсэя, а Гном был просто парнем из соседнего подъезда, Виктор до дыр зачитывал шпионские романы, в глубине души надеясь, что сам когда-то станет разведчиком и будет так же ловко дурачить врагов, пытающихся его разоблачить. Уже став относительно взрослым, он даже не мог себе представить, какую шутку с ним сыграет судьба.

Как бы то ни было, выйти из сложившейся ситуации он мог, только переиграв врага. В первый день, отстреляв мимо мишени (специально) полсотни патронов, он получил от Джавдета увесистую оплеуху и выслушал лекцию, как надо стрелять, чтобы попадать в мишень. После этого из каждой отстрелянной обоймы на бумаге мишени оставалось одно-два пулевых отверстия. К вечеру Гонза даже улыбнулся, считая себя неплохим тренером, чего он, правда, не мог сказать о своем воспитаннике, считая его безнадежным валенком.