Иван Стрельцов - Диверсионная команда

Укрывшись за валуном, Волин менял магазин в своем автомате. Несколько афганцев пристрелялись к нему, следовало менять позицию. Выставив перед собой ствол «АКМ», дал короткую очередь, затем перекувыркнулся через голову, укрылся за огромным осколком горной породы. Огляделся. Ныряя, как катер на волнах, мичман Лебедев то появлялся, то вновь скрывал свое грузное тело в камнях, направляясь к Волину. Сделав несколько немыслимых кульбитов, он свалился в укрытие капитана.

— Что-то случилось, Михал Михалыч? —спросил Игорь.

Положение диверсантов и без доклада мичмана было очевидно.

— По-моему, командир, дело худо. Задавили нас суки минометами, — сплевывая пыль, прохрипел Лебедев.

— Бесспорный факт, — согласился Волин, — что вы предлагаете?

— Пока всех не перебили, надо отходить. Соберите тех, кто уцелел, а мы с Гогой вас прикроем. Отходите...

— Отставить, мичман.

— Едва мы потеряем выгодную позицию, нам конец. Афганцы рождены в горах, им надо пару минут, чтобы оседлать ближайшие высоты. А тогда мы попадем в «огненный мешок», в каком они сейчас сидят.

— Так что делать? Умереть на выгодной позиции?

С ревом пронесся реактивный снаряд, его взрыв обдал двух диверсантов пылью и угаром взорвавшегося заряда.

— Дымовые шашки есть? — спросил Волин.

— Есть, у каждого по две, — не понимая, к чему клонит капитан, ответил Лебедев, — а зачем?

— Затем, что, пока мы держим «духов» на расстоянии, они нас лупят из «базук» и минометов. Надо войти с ними в «прямой контакт», чтобы тяжелое вооружение было неэффективно.

— Так что, отступать не будем? — удивленно спросил Лебедев.

— Нет, — отрезал Волин, — будем контратаковать.

— Тогда хорошо, — обрадованно произнес мичман.

Он вывалился из укрытия и, смешно переваливаясь, перебежал за ближайший валун.

Бой кипел вовсю, грохот взрывов прерывался автоматной трескотней. Крики раненых заглушал вой артиллерии. Отложив автомат, Волин достал из деревянной кобуры свой «стечкин», пристегнул кобуру к пистолету вместо приклада. Сняв оружие с предохранителя, поставил переводчик огня на «автомат».

Выдернув предохранительную чеку, Игорь бросил одну за другой две дымовые шашки. Оповещенные мичманом о предстоящей операции, диверсанты бросали свои шашки как можно дальше. Из банок с шипением вырывался густой грязно-желтый дым. Меньше минуты прошло, как позицию спецназовцев завалило стеной дыма. Подхватив свой «АПС», Волин бросился вперед, в сторону душманов. Рядом слышался топот других диверсантов.

Дымовая завеса ошарашила моджахедов настолько, что они прекратили стрелять. Затянутые густым дымом позиции спецназовцев навели их на мысль, что шурави под его прикрытием отходят. Это вызвало взрыв ярости. С дикими криками, подобно стаду зверей, они бросились к стене дыма, дабы не упустить неверных. Но едва первые достигли границы дымовой завесы, как тут же их сбил огонь. Подобно призракам, из дыма выскакивали спецназовцы, стреляя в моджахедов. Завязалась рукопашная. Сжимая двумя руками пистолет, Волин стрелял в бегущих на него душманов — бородатых, с перекошенными злобой лицами. Их рты были широко раскрыты в крике ярости. Поддавшись общему азарту боя, Волин тоже закричал. Оскалившись и рыча по-звериному, Игорь стрелял, стрелял и стрелял. Выщелкнув из затвора последнюю гильзу, «стечкин» замолчал. Перед капитаном вырос здоровенный афганец, он задрал двумя руками автомат и собирался обрушить на голову спецназовца приклад. Волин нанес удар на манер бейсбольной биты. Плоский приклад-кобура обрушился на лицо душмана. Колоссальной силы удар сбил бородача с ног, деревянный приклад разлетелся в щепки, превратив лицо моджахеда в кровавую маску. Он хрипел, бился в судорогах. Отбросив искореженный пистолет, Игорь выхватил нож и коротким точным ударом рассек артерию на шее душмана.

Рукопашный бой превратился в настоящую свалку, в ход пошли ножи, приклады автоматов, голые руки, камни из-под ног. Пистолеты и гранаты использовались как кастеты и свинчатки. Люди в рваных одеждах душили, резали, били, кололи друг друга. Вокруг стоны и крики раненых. Работая ножом, Волин рвался в гущу свалки. Где-то рядом мичман Лебедев махал саперной лопаткой на манер секиры. Левая сторона его лица была залита кровью, но старый морской волк дрался, не обращая внимания на ранение.

Под ногами кувыркались несколько тел, доносился отборный русский мат.

Волин из этой кучи подхватил моджахеда и вонзил широкий клинок ножа ему в грудь. И тут же отшвырнул тело в сторону, следующему он свернул челюсть, ударив в лицо рукояткой, прикрытой стальным изгибом гарды. Добить душмана ему не удалось. Неожиданно горло капитана сжала жесткая ладонь, его бока цепким движением обхватили чьи-то ноги, а на спине Игорь ощутил тяжесть чужого тела. Инстинктивным движением капитан выставил правую руку с ножом, раздался звон стали. Перед лицом Волина блеснуло лезвие восточного кинжала, который ударился о клинок ножа. Через сдавленное горло в организм не попадал воздух, от углекислоты горели легкие. Из последних сил капитан пытался оторвать левой рукой руку от своего горла, правой удерживая кинжал перед своим лицом. Чувствуя чужое дыхание у себя на затылке, Волин из последних сил наклонил вперед голову, а потом отбросил ее назад. Затылок врезался во что-то мягкое. За спиной раздался сдавленный крик, хватка на мгновение ослабла, а шея спецназовца покрылась теплой липкой жидкостью. Игорь успел набрать в легкие воздуха и тут увидел бегущего на него еще одного душмана. Перед собой тот держал у живота китайский «сорок седьмой «Калашников» с примкнутым четырехгранным штыком. Достигнув дистанции штыкового укола, афганец сделал выпад; уловив правильно момент, Волин круто повернулся к нападавшему спиной. Штык пронзил висевшего у него на спине душмана, тот закричал, выгнулся и, разжав конечности, рухнул на землю. Моджахед с автоматом сделал новый выпад, целясь в грудь капитана. Маховым ударом левой ноги Волин отбил ствол автомата и, сделав шаг вперед, сократил дистанцию. Левой рукой ухватил за полу халата, рванув на себя душмана, правой нанес удар ножом. Нанесенный снизу вверх удар был такой силы, что подбросил согнутое тело афганца. Он захрапел, уронив оружие. Волин отшвырнул его, бросившись дальше. В рядах моджахедов уже чувствовалось замешательство, еще усилие — и они дрогнут, побегут. Но живьем отпустить нельзя ни одного из них. Единственный уцелевший неминуемо оповестит ближайший отряд, а те свяжутся с другими отрядами. Достаточно одного слова — «шурави», чтобы вся округа начала охоту за диверсантами.

Вдруг загрохотал пулемет. Волин успел броситься на землю среди окровавленных трупов, над головой засвистели пули.