Сергей Самаров - Высокоточная смерть

– Так «действительно» или только «похоже», товарищ полковник? В управлении кадров ГРУ данные не подтвердили, называли их только «возможными».

– Категорично Холмогорский тоже ничего сказать не может. Когда Сардаровы рождались, никто не контролировал, кто их в роддоме посещал, и по паспорту пропуска не выписывал. Но есть еще один момент, более подозрительный. Отчество у них одно – обе Арсеньевны. Так что не исключается даже вариант, что Никифоров и Николаев двоюродные братья, то есть более близкие родственники, чем предполагалось. Или же в их родном большом городе-многомиллионнике жили тогда два Арсения Сардарова. Ситуация «пятьдесят на пятьдесят». Холмогорский еще работает, ищет по прописке. Знаешь, сколько бумаг перелопатить надо, есть большая вероятность ничего вообще не найти.

– Ладно, товарищ полковник, не буду вам мешать. Да и на меня подполковник Балакирев косо посматривает. Для него же эта трубка для прямой связи с Тамарой.

– Понятно. Будет возможность, сегодня позвони еще. Я сам звонить не буду. Ты меня от этой привычки отучил. Конец связи…

– Конец связи…

Я убрал трубку в бардачок, вышел из машины и сразу направился к группе у дороги, лицом показывая свое недовольство.

– Чему не рад, товарищ подполковник? – спросил Балакирев.

– Жене дозвониться не могу, – коротко ответил я на всякий случай. – Шесть раз набирал – не отвечает. И трубка, главное, не выключена.

Балакирев, незаметно для других, подмигнул мне, показывая, что он в курсе, где находится Тамара.

– Вы с трубки прямой связи звонили?

– Да. Только у нее теперь три трубки. Может, подумал, с другой трубки с кем-то разговаривает, а нужную куда-то под подушку положила? А другая трубка у нее постоянно занята. Вот потому и звонил многократно.

Из машины стали выгружаться солдаты, в полном боекомплекте, в бронежилетах, в касках, при оружии. И сразу построились на дороге. Замкомвзвода доложил старшему лейтенанту, что взвод к выполнению боевой задачи готов, и принес комплект боевой оснастки своему командиру, в который Соломин тут же стал облачаться.

Мне в этом облачении больше всего нравились гарнитура связи и наколенники с налокотниками, позволяющие передвигаться ползком, не испытывая неудобства от боли. Помню, еще в военном училище, когда нас заставляли передвигаться ползком, бывали случаи, когда у отдельных курсантов на штанах, в районе колен, и куртках, в районе локтей, ткань пропитывалась кровью и гноем от сорванных мозолей. Особенно если приходилось ползать несколько дней подряд. В те времена еще не было ни наколенников, ни налокотников. А сами по себе они легкие, пластиковые, и некоторые их изгибы совершенно не мешают передвижению даже при беге. Запасной комплект оснастки «Ратник» старший лейтенант попросил принести для меня, что замкомвзвода сразу и сделал. Я облачился в спецкостюм быстро и со знанием дела. Не хватало у меня только автомата «АК-12» с глушителем и тепловизионным прицелом, как у солдат, но я удовлетворился и своим старым автоматом, который забрал у подполковника Лихарева, вручив ему его оружие. Мой мне стал уже привычным.

– Пусть позиции себе каждый присмотрит, а потом прямо на позиции пусть отдыхают, – распорядился Соломин.

– А вам кто звонил? – спросил, остановившись рядом, Лихарев. Просто для того, видимо, спросил, чтобы в общий разговор войти.

– Куратор… Это по службе…

Кто такой куратор и какую функцию он выполняет, Лихареву знать, вероятно, не полагалось, да он и не спросил, ограничившись согласным кивком. А старший лейтенант обязан был знать, что после увольнения в запас и ему придется постоянно общаться с собственным куратором, если он будет принимать участие в операциях, официально засекреченных, как, например, нынешняя. Но, поскольку он представлял Десятую бригаду спецназа, базирующуюся в Краснодарском крае, то, возможно, уже принимал участие в боевых действиях на Северном Кавказе, как и почти половина личного состава батальонов этой бригады.

Я тем временем взял под руку старшего лейтенанта и повел его во двор отставного майора, предложив ему тоже выбрать позицию внутри двора. Вечер неуклонно приближался, и позицию требовалось подготовить до наступления темноты.

– Мне карту места уже в ФСБ показывали, – объяснил Соломин. – Вся карта с топографическими подробностями в голове у меня заложена. И, на мой взгляд, есть там, на карте, только два сложных для нас участка, которые требовалось бы проконтролировать, – участок под горой и между горой и дорогой, откуда пройти в деревню можно через лес и сразу оказаться у забора.

– Первый вариант отпадает, потому что бандиты еще вчера пытались там пройти и почти полностью были уничтожены нашим снайпером, – покачал я головой. – Винтовка «Сумрак» с глушителем почти не оставляет раненых. И бронежилеты прошивает насквозь. Из нее снайпер добил тех, кто понял нашу тактику и предпочел спрятаться за кустами и деревьями. Но тепловизионный прицел видит и сквозь заросли. Бронежилеты никого не спасли.

– Да, «Сумрак» – это серьезное оружие…

– И я не думаю, что бандиты снова рискнут повторить неудачный вариант. Они же не знают, что наш снайпер уже улетел домой. А чуть сбоку от оврага была предпринята самая первая атака, но тогда бандиты не по самому оврагу подходили, а через лес, а дальше через дворы. Тоже всех положили. Уже во дворах. Нас тогда маловато было, и мы не стали рассредоточиваться, как вчера.

– Вы, товарищ подполковник, предполагаете, что сегодня атаки может и не быть?

– Думаю, за две ночи бандиты понесли настолько серьезные потери, что сразу не наберут себе подходящий для нападения состав, разве что опять охрану задействуют. У них в распоряжении несколько охранных предприятий, где служат бывшие десантники.

Мы остановились на крыльце, а майор Никифоров в это время по какой-то надобности собирался забраться по трапу на сеновал, но вдруг старший лейтенант что-то прокричал отставному майору и бросился туда. По его требованию Никифоров быстро принес алюминиевую лестницу-стремянку, старший лейтенант позвал кого-то из солдат, что-то объяснил ему, показывая пальцем, и попросил всех отойти подальше, сам тоже отошел, да и меня отвел за дальний угол дома. Я так понял, что позвал он сапера. Тот забрался на чердак, где мы недавно устраивались, по стремянке, какое-то время возился за дощатой дверцей, потом просто сбросил вниз полукруглый корпус мины МОН-50 [12].

Никто от грохота упавшей мины не содрогнулся, поскольку все понимали, что взрыватель из мины уже вытащен и от падения она не взорвется. Не стал бы сапер так бросать мину с взрывателем, потому что осколки могли бы поразить в первую очередь его самого.