Илья Рясной - Мятежный регион

Утром народ протрезвел. Проспался. Огляделся. И вновь себя ощутил на острие борьбы. А в этих раскладах деньги никогда не были главным. А главное – это победить и выжить. И вести себя так, чтобы стыдно не было перед боевыми друзьями.

В общем, ребятишки вздохнули. Попечалились ещё немножко. И вновь закрутилась милицейская машина на всю катушку.

Правда, потом руководители все же нашли какие-то способы людям доплатить. Включали в списки боевых выездов, премии выписывали. Но у народа уже какой-то перелом в сознании произошёл. Решили, что деньги вовсе не главное. Стали настоящими людьми войны…

Очередной день начинается. Выезжают ранним утром на зачистку БТРы и "Уралы". После завтрака собираются группы и отправляются в райотдел – выполнять текущие обязанности. Колесо милицейской машины раскручивается.

А вслед уходящим с какой-то тоской смотрит Ванька – огромный, грязно белый, с бурыми пятнами пёс породы дворняга. И взгляд у него грустный, всё понимающий.

Его подобрал и пригрел квартировавший здесь Подмосковный ОМОН. Пёс освоился, стал верным хорошим другом для всех, кто в военной и милицейской форме.

А потом ОМОН снялся на передислокацию. Попал в засаду. Там была дикая неразбериха. По колонне сначала отработали из стрелкового оружия боевики, а потом вышли в эфир и затеяли какие-то мутные переговоры, так что в результате по омоновцам добавили ещё и свои со всех стволов. В итоге – несколько десятков «двухсотых».

Говорят, когда начался тот бой, Ванька в центре плаца вдруг пронзительно и тоскливо завыл и долго не мог успокоиться. Почувствовал за десятки километров, что его друзей уничтожают. Это не байка. Это военная правда…

Глава пятая

Врачи без границ

– Так, товарищи. Завтра к нам с инспекцией приезжают шпионы и вредители, – объявляет на утренней летучке верзила в серой полевой милицейской форме – это начальник штаба подполковник Павлов, сидящий по правую руку от начальника ВОВД. – Собираем всех арестованных, рассаживаем в автобусы, вывозим в лес.

– А кто приезжает и зачем нам прятаться? – с искренним любопытством интересуется заместитель начальника ВОВД по общественной безопасности.

– Я же сказал, к нам с инспекцией приезжает международная организация «Врачи без границ».

– А, рвачи без границ, – с пониманием кивает начальник МОБ. – Те самые, которые за боевиков везде вписываются?

– Они самые. Любят эту рвань, как собственных родственников, – хмыкает иронически начштаба.

– Твари эти врачи. Колесят по Чечне, как у себя дома. Фотографируются на память с бандитами. Проливают над ними крокодиловы слезы в интервью Би-Би-Си. Медикаментами духов снабжают. Сколько раз этих эскулапов встречал – хоть бы одну таблетку дали русскому солдату. Мы для них не люди, – сетует почему-то обиженно начальник МОБ, как будто ждал от этих ангажированных иностранцев другого – душевности и чудо-таблеток, а они, такие сякие, обманули его в лучших ожиданиях.

– А ещё эти суки к позициям нашим присматривались, по которым потом боевики долбили, – вклинивается командир ОМОНа, хмурясь. – Типичные бандитские пособники.

– Ну и чего возмущаться? – пожимает плечами начальник штаба. – Филиал ЦРУ, вам же сказали. Никто и не скрывает этого. Но политика – ничего не поделаешь. А теперь представьте, что будет, если эти лекари-правозащитники нос к нашим задержанным сунут? А их ведь туда пустят. Мы же международному сообществу кланяемся в пояс – мол, у нас права человека, приходите, проверяйте. А тут такое…

Да, международные организации Чечню любят. Она их главный идеологический и военный плацдарм против России. Грузия и Украина пока только раскручиваются. А тут такой подарок – сепаратистская территория внутри России. Поэтому тут вечно толкутся представители десятков мутных организаций и фондов.

Это с начала девяностых здесь идёт. Тянет буржуев сюда, как мух на дерьмо. И ведь не сказать, что путешествия эти безопасные. Сколько их перебили чеченские боевики, о которых они так трепетно заботятся.

Вон, перед отъездом тщательно изучал материалы. Листал сводки и справки. 1996 год – убийство в Атагах пяти представителей Красного креста. В 1998 году был похищен Глава Представительства Верховного комиссара ООН по беженцам Коштель. Помню еще, как головы нескольких англичан, якобы монтировавших в Ичкерии сотовую связь, отрезали и разложили на снегу для красоты картинки. Эта фотка обошла потом западные СМИ, но никого за границей не вразумила… Двух американцев из института прикладной экологии, прибывших в Свободную Ичкерию для сотрудничества по языковой работе, бандиты увели с концами, как цыгане дорогих лошадей. Кстати, один из филологов являлся штатным сотрудником ЦРУ, так что кровопийцы даже своего родного куратора не пожалели. Потому как в Чечне тогда царили бардак и анархия, когда каждая банда сама за себя и никто ей не указ.

Список этот можно продолжать. Но западные эмиссары все прутся сюда. Видать, хорошо оплачиваются эти поездки, если своей драгоценной европейско-американской шкуркой люди готовы рискнуть.

Да, головная боль этот визит безграничных врачей. В камеры нашего ИВС ведь полезут обязательно. А те забиты плотно. В основном административно задержанными.

Мы пожинаем результаты ситуации, когда юридически ни войны, ни мира. Америкосы хоть Гуантамо придумали для своей «Аль-Кайды». А мы – вроде бы у нас и война, а живём по законам мирного времени. Единственно, некоторые поблажки у нас есть, сильно облегчающие наш нелёгкий труд по искоренению скверны. В районе пока ни суда, ни других органов. Только милиция, ФСБ, прокурор да комендатура – вот и вся власть. Поэтому за нарушение общественного порядка пятнадцать суток и прочие административные радости выписывает начальник временного отдела внутренних дел. Вот все отловленные боевики и их пособники и парятся месяцами за нарушение общественного спокойствия. Матом, понимаете ли, любят выражаться в общественных местах. Некоторые за этот мат прописались в камерах на два-три месяца. И, что характерно, ни одной жалобы на произвол, никто не возмущается.

Почему? Потому что защитники Ичкерии поверить не могут, что живы. Когда в начале года федеральные войска входили в республику и давили артиллерией оборонительные сооружения боевиков, практически всё мужское население бежало из населённых пунктов в леса и горы. Они были уверены, что русские станут мстить. Что мы будем их убивать так же, как они убивали русских. По их логике так и должно было быть. Такой уровень развития – в голове до сих пор у многих горцев все вращается вокруг нескольких простых понятий: «Налёт! Добыч! Нагнуть всех! Род, кровная месть! Мы самые крутые!.. Ой, надо сматываться, иначе вон те более крутые голову отрежут!»