Александр Драганик - Маур

– Вызывайте полицию – произнёс он, отвернувшись от пресса.

– Уже вызвали – ответили ему из толпы.

– Кто-нибудь видел, что произошло? – упавшим голосом спросил бывший командир.

– Нет, в это время мы уже закончили работу и ушли отсюда – ответил один из рабочих.

– Пресс вышел из строя, и главный инженер решил посмотреть в чём дело. Какой-то сбой в управлении – и вот… такая беда… – добавил другой.

Хорт бросил оценивающий взгляд на дверь чёрного хода, ведущую во внутренний двор, к мусорным бакам, и, отдав рабочим распоряжение покинуть место происшествия, направился к ближайшему посту охраны в надежде просмотреть запись с камер наблюдения. На пороге его встретил встревоженный дежурный.

– Запись не велась – опередил он вопрос Хорта.

***

Спустя четверть часа Хорт стоял на пороге кабинета директора.

– Заходи, садись. Да не стой ты, как неродной! – Наус относился к нему с уважением, вызванным бывшими боевыми заслугами своего подчинённого и его безукоризненной работой.

– Что можешь сказать о случившемся? – директор дождался, пока Хорт присел в одно из кресел и посмотрел ему в глаза. Выдержать этот взгляд было сложно, но Хорт собрался с силами и как можно сдержаннее ответил:

– Детали пока не известны.

Наус опустил седую, с залысинами голову, а Хорт продолжил:

– Свидетелей нет. Рабочие говорят, что пресс с утра не работал и главный сам решил его посмотреть. Как раз перед происшествием выбило автоматический выключатель, который защищал линию, питающую видеокамеры в утилизационной и у чёрного хода, и теперь можно лишь гадать о том, что произошло на самом деле. Судя по видеозаписи, к выключателю никто не подходил, так что, скорее всего, это был именно несчастный случай.

Самому Хорту эти объяснения действовали на нервы. Знает ли директор, что произошло на самом деле? Вряд ли. В живых бы его после этого не оставили.

Наус молчал, нервно крутя в руках старомодный энфон, и бывший командир, собравшись с силами, произнёс:

– Может, сейчас это и не к месту, но я давно хотел пойти в отпуск.

Директор удивлённо взглянул на него:

– Мы все волнуемся, но твоей вины в случившемся нет. Впрочем, отпуск – дело хорошее. Я тебе и раньше предлагал, но ты сам отказывался. Раз появилось желание, я не возражаю. Хоть с завтрашнего дня. Полт тебя заменит.

Утро следующего дня для Хорта началось непривычно. За последние годы ему всегда надо было рано вскакивать и куда-то бежать, за исключением, разве что, времени, проведённого в госпитале. Сейчас, лёжа в кровати, Хорт вспоминал холодные стены палаты, на которые приходилось смотреть часами. Хирургам невероятными усилиями удалось сохранить его правую руку, но два сустава – плечевой и локтевой, лопатку и несколько рёбер пришлось заменить искусственными. Много дней командир находился между жизнью и смертью, потом постепенно начал двигаться, покидать палату и, невзирая на запреты врачей, подолгу гулять в маленьком дворике госпиталя, засаженном акациями. А однажды солнечным весенним днём к нему приехали друзья. Кольм и Гер. Хорт закрыл глаза, возрождая картины прошлого.

Случай, произошедший на горной дороге, вопреки строжайшей секретности стал известным каждому военнослужащему в Пангее. Разведкой было доложено о предполагаемом передвижении по серпантину лидера бандитской группировки. Для его уничтожения отряд десанта высадился с вертолёта и занял боевую позицию. Дождавшись появления внедорожника, по нему открыли огонь. Вскоре машина была захвачена. В ней десантники обнаружили убитыми престарелого директора местной школы и пожилую женщину. Водитель был тяжело ранен, ещё двое пассажиров чудом не пострадали. Офицер, руководивший операцией получил с управляющего пункта приказ: с целью сокрытия ошибки ликвидировать оставшихся в живых пассажиров и сжечь машину. Но сержант – командир одного из взводов отказался подчиняться и был поддержан своим, а также другим взводом, которым командовал его друг. Водитель, вопреки приказу, был доставлен в госпиталь, а выжившие пассажиры – в ближайший скнот. Так как ситуация вышла из под контроля и информация о трагическом событии быстро распространилась, командование не решилось карать ослушавшихся. Происшествие постарались замять, но многие, в том числе и Хорт, узнали имена непокорных взводных.

Уже в Сергусе, при проведении операции под Итхимом, в которой помимо его родного мотострелкового батальона участвовали миномётная батарея, военная авиация и шесть десантных групп, Хорт встретился с двумя легендарными сержантами из Пангея. За несколько недель он очень быстро сроднился с ними. Военное дело отнюдь не являлось детской мечтой взводных, но призванные на срочную службу, они вскоре перешли на контракт, который продляли уже трижды. Гер был родом из дальнего бедного Стенда, ему очень хотелось поправить загибающееся фермерское хозяйство родителей, которым он регулярно перечислял воинское вознаграждение. Кольмом же двигало желание доказать себе самому и всем окружающим, что он крут. Друзья познакомились в учебке и с тех пор не расставались. Хорт не только вошёл в их компанию, но и стал её душой. Затем война разлучила троицу на несколько месяцев, до самого штурма Рингодда – одного из самых тяжёлых боёв последней сергусской войны. Кольм и Гер в составе спецподразделения прибыли для захвата ставки командования гаттов. Узнав, что рота Хорта участвует в штурме, они навестили друга перед началом операции. У них было не больше часа для общения в тени полуразрушенных стен городской библиотеки, но и этого времени хватило, чтобы вспомнить, как они дружны.

В начавшемся бою Хорт был тяжело ранен, и в следующий раз увидеть взводных ему привелось только в пангейском госпитале, куда Кольм и Гер приехали навестить друга в свой короткий отпуск. Затем их пути разошлись. Хорт был признан комиссией не годным к продолжению службы и, по рекомендации командования, приступил к работе начальником охраны на закрытом объекте в Сартиксе. Кольму и Геру Сергус тоже дался очень тяжело. Отработав контракт, они вернулись к мирной жизни и изредка позванивали Хорту и друг другу.

«Надо обязательно рассказать о них Луду» – подумал командир, наконец поднявшись с кровати.

Мучимый мыслями о том, почему друг не смог помочь инженеру, Хорт слонялся по пустому дому, с нетерпением ожидая назначенного часа. Жизнь давно не ставила его в столь сложные ситуации. Через несколько томительных и, казалось, бесконечных часов он вышел во двор, завёл машину и поехал к старой гостинице Зель. Тяжёлые багровые облака неспешно проплывали над шумным, задымлённым городом. В детстве Хорт любил подолгу наблюдать, как заря заливает небо, но позже эта картина начала напоминать о крови. Становясь все напряжённее, командир подъехал к центральному входу гостиницы и стал ждать. Точно в назначенное время он медленно прошёлся по улице и, постояв у газетного киоска, вернулся в машину. Не зная, как поступить дальше, Хорт принялся пристально следить за прохожими, но через пятнадцать минут не выдержал и опять вышел на улицу.