Павел Орлов - Главное доказательство

И я снова позволю себе не согласиться! Не забывайте, что Нечайкина мало того, что бизнес-леди, у которой свободного времени мало по определению, так она еще и замужем. Пусть формально, но. замужем. И у нее есть семья, есть дочь и есть больная мать, которым тоже надо уделять внимание. Так что, по большому счету, Сергею с Людмилой не так часто удавалось побыть наедине. Поэтому тратить эти редкие минуты на визиты к друзьям они не станут, тем паче, что сам Шохман в отъезде. Так что тут расчет Юрия Ричардовича, если таковой был, оказывается вполне оправданным.

Еще один немаловажный аспект: запасные ключи от квартиры, пропавшие из письменного стола Глебова и потом вдруг обнаруженные в «лексусе» Евгения Наумовича. Кто, как не Шушкевич, имел реальную возможность похитить их из стола Глебова, и кто, как не Богомолов, имел столь же реальную возможность подбросить эти ключи в машину Шохмана? Людмила же сказала, что Сергей иногда возил Юрия.

И вот еще что. «За» Богомолова – я недаром взял это слово в кавычки – говорит также один момент, который в данном случае может сыграть чуть ли не решающую роль. Буквально несколько минут назад я обещал вам ответить на вопрос, как мог Шушкевич, даже располагая отпечатком пальца Власова, изготовить клише. Так вот, отвечаю: очень даже мог! Днем, прощаясь с гравером Олей, я спросил ее, какие компании в городе располагают такой же техникой, как они. «Вообще сейчас достаточно много моделей лазерных граверов. Но для такой работы, как эта, нужно оборудование высокого класса. Кроме нас, такие резаки точно есть в компании „Графика-сервис" и в Северо-Западном центре копировальных услуг. Еще, возможно, в „Экспресс-печати"…»

Так вот: согласно данным собственноручно заполненной анкеты, до прихода в компанию «Марш» Юрий Юрьевич Богомолов работал. менеджером Северо-Западного центра копировальных услуг.

Есть еще вопросы?… То-то!

За рассуждениями я не заметил, как добрался до дверей собственной квартиры. И, отпирая замок, вдруг снова остро ощутил собственное одиночество.

«Везет же тебе, Пашка! Собственная хата…»

По совести сказать, Коля, это еще разобраться надо, кому из нас везет, а кому – нет. Только иной раз в эту «собственную хату», где тебя никто не ждет, так возвращаться не хочется, что просто ноги не идут. Может, права Светка – жениться мне надо? Или, если уж не жениться, то хотя бы позвонить Оле я могу, не так ли?

Однако беглый взгляд на часы заставляет тяжело вздохнуть. Без десяти десять. В такое время порядочная женщина на свидание не поедет. Порядочная женщина, как известно, в постель ложится в девять часов, чтобы к одиннадцати успеть вернуться домой. Правда, на случай острой необходимости существуют еще и женщины непорядочные. Совсем неподалеку от меня – на проспекте Славы, одной из основных магистралей в южной части города – они дежурят практически постоянно. Но об острой необходимости речи пока, слава богу, не идет.

Чтобы окончательно покончить с проблемами прошедшего дня, я достаю из кармана блокнот и сажусь к телефону.

Первый звонок – своему знакомому, оперативнику из городского управления ФСБ. Фамилию его я вам называть не буду и даже имя слегка изменю. Ввиду специфики взаимоотношений, которые установились между нашими конторами, начальство может его неправильно понять и контакты подобные не одобрить. К слову сказать, все эти трения между двумя ведомствами происходят, в основном, в верхних эшелонах. На рядовом же уровне мы обычно общаемся без особых проблем. Иногда пересекаемся по работе, иногда вместе пьем водку, иногда ругаемся, но при этом, что бы ни произошло, никогда не отказываем друг другу в посильной помощи.

С Вячеславом мы познакомились в Чечне – обслуживали один район, а потом к тому же еще и одним самолетом домой возвращались. Вот с тех пор и поддерживаем отношения. В этом году, кстати говоря, его сын в Техноложку поступил, и там не обошлось без некоторой помощи со стороны моей сестрицы.

Славка под диктовку записывает фамилию, имя и отчество интересующего меня лица и обещает проверить все в ближайшее время.

– Только, Паша, это неофициально. И, разумеется.

– Слав, да о чем речь? – не дослушиваю я. – Можно подумать, ты меня в первый раз выручаешь. Лучше скажи, как сын учится?

– Да сколько они там отучились еще? Но пока доволен. Так что еще раз – мой поклон Светлане Николаевне!

Следующий звонок – Толе Киселеву. Тот тоже выслушивает меня, записывает необходимые данные, а затем горестно вздыхает:

– Это хорошо, Павел, что ты такого лестного мнения о моей фирме. Кое-что, разумеется – не вопрос, но вот с последним. Ты выползаешь на такой уровень.

– Я же не прошу организовывать слежку за губернатором.

– А это, между прочим, было бы как раз проще. Что ж, попробую!

Сделав еще пару звонков, я кладу, наконец, телефонную трубку, сладко – до хруста в костях – потягиваюсь, поднимаюсь с кресла и бреду в ванную комнату. Пустив горячую воду, направляюсь на кухню, к холодильнику.

Беглое ознакомление с содержимым последнего повергает меня в уныние. В кулинарии я не настолько беспомощен, чтобы не суметь сварганить себе ужин из подручных материалов, но и не настолько изощрен, дабы суметь это сделать лишь из пачки сливочного масла и одного яйца. Яичницу пожарить, говорите?… Можно, конечно! Но яиц для этого нужно минимум три. Одно при моей массе – это все равно, что слону гамбургер. Только аппетит раздразнит. Уж лучше его – яйцо, понятное дело, а не слона – сварить, а наутро бутерброд сделать. Правда, с бутербродом тоже ничего не выйдет – хлеба в доме нет. Вот вам и одинокий холостяк! Какое уж тут счастье.

Оставленные мамой в том же холодильнике пакет кефира, кастрюльку с тушеной морковью и банку консервированной фасоли упоминаю исключительно из любви к фактам – привык при составлении протоколов осмотров мест происшествий. Честно говоря, не представляю, до какой степени надо оголодать, дабы ваш покорный слуга мог рассматривать названные продукты в качестве пригодных для употребления в пищу человеком. Картошка в ящике под буфетом должна, вроде, быть, но я даже не нагибаюсь, чтобы это проверить. Ее все равно надо чистить и варить, а для этого у меня уже нет ни сил, ни желания.

Кстати, раз уж мы заговорили о еде, то давайте еще раз отвлечемся, и расскажу я вам очередную байку.

Эту историю я сам слышал из уст дяди Коли – университетского товарища моего отца. Как обычно, сразу оговорюсь, что, поскольку ваш покорный слуга в описываемых событиях личного участия не принимал, то за их достоверность не ручаюсь. И все же…

Случилось это в середине пятидесятых годов, когда Мао еще был лучшим другом Страны Советов. В то время китайский термос был превосходным подарком ко дню рождения (и потому, кстати говоря, жутким дефицитом), бензопила «Дружба» стала символом нового типа межгосударственных отношений, а студентов из Китая можно было видеть в аудиториях практически всех ведущих вузов СССР. И были они самыми трудолюбивыми студентами, кстати говоря!