Лев Пучков - Рекруты удачи

— Ну, быть вам генералом, лейтенант, — похвалил я сообразительного коллегу. — Пять баллов. И вообще, вся эта затея сама по себе предполагает единственный вариант — похищение. В противном случае, как утверждают практики, можно было бы завалить прямо возле УФСБ…

— Или раздавить в лепешку там же, грузовиком, начиненным тротилом, — напомнил о себе Глебыч. — Дешево и сердито. И везти никуда не надо.

— Ладно, посмотрим — Иванов, похоже, не до конца принял мою стройную версию. Видимо, не понравилась ее простота и доступное психологическое обоснование. — У нас еще сутки, так что… А завтра надо будет найти там местечко поудобнее и визуально исследовать каждую пядь подступов к «Азамату». Ну, понятное дело, так, чтобы не «засветиться» да не спугнуть.

— Обижаете, полковник! — приосанился Вася. — Кому «засветиться»? Куда «спугнуть»? Все организуем в лучшем виде. Если хоть какие-то намеки на подготовку будут — вычислим влет…

Следующий день был посвящен организационным мероприятиям.

Иванов наладился шататься по «верхам», каким-то одному лишь ему ведомым способом распространять некую хитрую «дезу». Якобы в случае успеха «деза» должна была выявить, кто из больших людей является нашим потенциальным клиентом.

Глебыч, Петрушин, Вася и лейтенант отправились к «Азамату» на предмет оценки обстановки, проведения рекогносцировки, и вообще, всесторонней разведки. Только способы организации вышепоименованных мероприятий у них были несколько разные. Петрушин, Вася и лейтенант должны были замаскировать «бардак» в удобном месте и в буквальном смысле на брюхе исследовать подступы к кафе, не попавшись при этом никому на глаза (в первую очередь — нашим же воякам!).

А Глебычу выделили энную сумму из оперативных расходов, с вечера он созвонился с двумя своими приятелями и пригласил их крепенько «погудеть». Расшифровываю: нашему мастеру саперного дела не обязательно издавать протяжные трубные звуки, он должен просто весь день торчать в «Азамате» и добросовестно пьянствовать! А между делом изучать обстановку и типов, которые там мелькают.

— Да, это правильно! — Сами понимаете, задание Глебычу очень понравилось. — Очень тонкий подход к организации такого серьезного мероприятия…

А нас с Лизой первым же утренним бортом зарядили в Моздок.

Сразу хочу отметить: я самого начала был принципиально против этого вояжа. Почему? Да я вообще по натуре такой, терпеть не могу распоряжений, в которых нет явной целесообразности и пользы для дела. Или приказы из серии «пойди туда, незнамо куда, принеси то, не знаю что…». Более того, скажу вам по секрету, я такие распоряжения и приказы частенько просто-напросто саботирую!

В Моздоке у нас было два дела. Первое: передать представителю материал, собранный Ивановым, для последующей отправки на независимые экспертизы по «железу» и ДНК. Второе: попытаться найти классного руководителя Руслана Балаева.

Дабы у вас не было повода заподозрить меня в предвзятости, представляю материал (по мере поступления):

— гильзы, пули, окровавленный осколок из окопа (Хелчу Ме);

— гильзы, грязные окровавленные трусы опороченной девы (КПП у Гудера);

— пули, подаренные коллекционером Михалычем (павшая свита генерала);

— пули, извлеченные из руки юного мстителя Умара (вспомнил перед самым отъездом — одевался и нащупал в кармане).

Я с Ивановым по данному вопросу дискутировал, но напомню еще раз: зачем???!!! За каким обвисшим журфиксом?! Что конкретно нам дают идентификация пуль, гильз и экспертиза ДНК? Можно подумать, что у нас в блиндаже сидит банда негодяев, которые с замиранием сердца ожидают, когда же их ткнут носом в результаты экспертиз!

— Клочья шерсти и сломанный коготь Бисикантного Пумпердоза, — не утерпев, заявил я на прощание.

— Это кто такой? — заинтересовался полковник.

— Это типа Писюкатого Бумпердяя. Или просто — снежный человек, — очень серьезно пояснил я. — Никто его не видел, но подозревают, что в природе он существует. Надеются со временем отловить. Вот уже лет двести надеются…

— Ты вези, вези эти клочья. — Полковник криво ухмыльнулся. — Не забывай, остроумный ты наш, нам периодически надо показывать, что мы тут не только паек кушаем, но и маленько делом занимаемся…

Теперь что касается классного руковода Руслана Балаева. Иванов по своим каналам добыл откуда-то домашний адрес нашего интересанта и вообще совершенно секретную информашку: славный парень Рустик, тейп которого ютится в Старых Матагах, в свое время учился в грозненской школе № 4. По этому поводу мы с Лизой посетили тутошний университет (гороно просто не отыскали, и, подозреваю, он как таковой в местной природе отсутствует).

Теория Иванова такова: ежели нам удастся отыскать классного руководителя Руслана, то наше дело в шляпе. То есть у него (или у нее), у руководителя классного то бишь, обязательно должен сохраниться фотоальбом с выпусками разных годов! Просто, правда?

Мое мнение таково: учителей как класс тут извели в 95-м — 96-м годах, а альбомами с переменным успехом обогревались то наши солдаты, то бойцы непримиримого чеченского сопротивления, так называемые «духи».

В универе нам дали весьма ценную информацию: в 94-м — 95-м годах несколько групп русских учителей эвакуировали в Моздок, Ставрополь и Краснодар.

— Начнем с Моздока, а там посмотрим, — оптимистично заявил Иванов.

— Ага. А в Моздоке, если я правильно понял, наблюдается концентрация основного контингента выживших грозненских учителей?

— Да нет, сомневающийся вы наш… Просто Моздок ближе и борты туда регулярно летают. Удобно. И представитель там, с транспортом поможет…

Представитель Витя, подпавший под разлагающее влияние гостеприимного Кавказа, с ходу накормил нас шикарным завтраком. О делах ничего не спрашивал, только пялился на Лизу и о чем-то томно размышлял. Я Витю понимаю, секретарша у него — полумымра, а Луиза у нас очень даже ничего. Особенно если не знаешь, за что сослали! Хотя по идее Витя должен бы знать, подбор в команду осуществляли с его легкой руки.

— Война, разруха, грязь, кровь, варварство… Хрупкие женские плечи… — задумчиво пробормотал Витя, глядя в окно. — Вам бы в Большой, в вечернем платье… Или в «Прагу». Ужин при свечах…

— Доводилось ужинать в Албании, Косове, Баку, Джульфе… — с такой же задумчивостью ответствовала Лиза, нежно поглаживая кобуру. — Большой не люблю. А платье… Платье — неудобно. Куда там оружие цеплять?

— Да уж… — Витя скорбно покачал головой. — О времена, о нравы…

Витя в очередной раз проявил незаурядную оперативность: пока мы завтракали, в комитете по делам беженцев подготовили списки всех учителей, прибывших в Моздок в 94-м — 96-м годах. После приема пищи нам выделили два «УАЗа» с местными водителями, мы с Лизой поделили контингент и разъехались по адресам, договорившись встретиться на аэродроме в 18.00.