Лев Пучков - Рекруты удачи

— Глебыч в это же время заходит на КПП штаба бригады ВВ и начинает с ходу дружить с их «ответственным». На предмет? Да так, на всякий пожарный. Дабы, ежели вдруг суматоха какая приключится, упредить: палить не надо, это мы тут шуткуем. А то накроют Лизу с полковником сосредоточенным сразу из двух пулеметов, вот обидно-то будет!

— Ваш покорный слуга — вне времени. В сопровождении генеральского зятя захожу в «Азамат» и позволяю препроводить себя в почетный кабинет на кухне (интересно, а там не жарко?). В правом нагрудном кармане имею радиомикрофон, прослушиваемый полковником, в ухе — крохотный наушник дуплексного устройства связи, адаптированного к частоте наших «Кенвудов» (опыт вчерашней неудачи с Глебычем). В нужный момент даю длинный тональный вызов — гарнитура в левом нагрудном кармане. Все продумано, пока правая ручонка будет нащупывать пистолет, левую прижал к груди — и все в курсе, что началось.

Вооружение: у всех, кроме Лизы и полковника, — штатные «АК-74М», для всеобщего обозрения, и «ПСС» — для дела. Наличие «валов» у простых смертных может вызвать нездоровое любопытство, а отсутствие обычных «АК» резко бросается в глаза. Это что за военный, в Грозном и без оружия?! Лиза и полковник вооружены «валами» с оптикой. Полковник неплохо стреляет, случись вдруг что — пригодится.

Тут же мне всучили вышеупомянутый микрофон и заставили удалиться за пределы расположения команды — настроились. Все работало прекрасно, спасибо Лизе и конкретному Вите.

Второй пункт — коротко, но емко:

— Радиостанции — на минимум. Полное радиомолчание. Никаких телодвижений до Костиного сигнала.

Не дай бог спугнете раньше времени — обижусь на всю жизнь…

Третий пункт:

— Теперь хочу напомнить о главном… — Иванов выдержал длинную паузу, чтобы все присутствующие прониклись важностью момента. — Надо постараться, ребятки. Надо все сделать тихо, быстро и изящно. Военных там — куча. Подымем шум и не сумеем нейтрализовать супостатов на кухне — такая мясорубка получится, что ни один представитель не отмажет! И потом, прошу помнить, зачем вообще мы все это затеваем, рискуя жизнью нашего товарища… Нам нужна нить к высокому информатору. Не побоюсь высокопарной фразы — к главному на сегодняшний момент предателю. Поэтому надо взять хотя бы одного из этих «белых халатов» живьем. Иначе — все насмарку, зря работали… Вопросы?

— Сделаем. — Петрушин хрустнул костяшками пальцев и погладил рукоять своего боевого ножа. — Постараемся вообще обойтись без стрельбы. Руки-ноги на то и дадены…

— Ну и славно. — Иванов хлопнул меня по плечу:

— Колонна пойдет через пятнадцать минут. Удачи.

В УФСБ, как я уже говорил, меня не допрашивали под протокол. Со мной «беседовали». Полковник Мохов (это первый зам) так и говорил:

— Нуте-с, доктор Воронцов, приступим к беседе… Хотя от привычного допроса эти беседы отличались лишь подчеркнутым дружелюбием, отменной вежливостью и наличием отсутствия бумаги на столе. Однако не сомневаюсь, что оное отсутствие с лихвой компенсировалось кучей микрофонов, понатыканных во все возможные щели Чекистов хлебом не корми — дай чего-нибудь записать да послушать. Вон, наша Луиза, к примеру, шагу без диктофона не ступит.

Так вот, к милым этим беседам я относился едва ли не с большей ответственностью, чем к допросам в прокуратуре. И в первые два визита был предельно собран, насторожен и весьма взвешенно отвечал на каждый поставленный вопрос.

А сегодня я был рассеян и до того погружен в свои мысли, что порой отвечал невпопад. Так что ежели господин Мохов имел умысел меня на чем-то поймать, то наверняка преуспел в своих коварных намерениях.

Общались мы немногим более часа. Из-за своей великой задумчивости и подчеркнутой демократичности собеседника (большого, прошу помнить, человека по тутошним меркам!) я к концу беседы ненароком распоясался и спросил:

— Могу я задать вам два вопроса… возможно, касающихся закрытой информации?

— О как! — Мохов погладил свой гладко выбритый череп. — Интересно… Ну что ж — пользуйтесь случаем. Правда, не ручаюсь, что буду отвечать…

— Зачем на обмен ездили?

— На какой обмен? Кто ездил?

— Ну-у-у, господин полковник, что ж вы… Мы с вами битый час об этом обмене беседовали! Зачем ваши оперативники ездили на обмен?

— Вы, наверно, прекрасно понимаете, что я не обязан отвечать на ваш вопрос?

— Понимаю. Но меня этот вопрос давно мучает. И, между прочим, по большому счету это из-за безалаберности ваших людей все так скверно получилось.

— Ну, это еще как посмотреть… Хорошо, я скажу вам, чтобы вы не мучились. Мы получили оперативную информацию, что на этот рядовой обмен Султан Абдулаев выделяет группу своих лучших бойцов. И, возможно, пожалует сам. Сами понимаете, нас это обстоятельство чрезвычайно заинтриговало. С чего бы это грозному Султану принимать такое трепетное участие в местечковых делишках придурковатого братца, которого он терпит лишь в силу факта кровного родства? Разумного обоснования этой информации мы не нашли, поэтому решили поприсутствовать и на месте разобраться в ситуации…

«Как интересно получается! — подумал я. — Получили оперативную информацию…» Откуда бы? Значит, в отряде Султана сидит «крот» чекистов? Товарищ во всероссийском розыске, один из самых жестоких и активных полевых командиров, наносит нам колоссальный ущерб… Следуя законам нормальной логики, по наводке этого «крота» давно должны были уничтожить и самого Султана, и всю его банду. А Султан гуляет себе и в ус не дует. Ну и как после всего этого прикажете относиться к товарищам чекистам?!

— Ну что, вы удовлетворены?

— Да. Спасибо за откровенность.

— Второй вопрос?

— Второй… Скажите, а вот по поводу моего вызова на беседу… Гхм…

— Вас оторвали от дел? — Мохов барственно скривился. — Не подумайте, что я страдаю вельможным хамством. Я в принципе и сам мог к вам приехать… Гхм… Но, понимаете, у меня очень плотный рабочий график…

— Да нет, что вы! Я вовсе не об этом. А вот меня интересует… когда вы приняли решение и кому отдали распоряжение о моем вызове?

— Так… — Мохов посмотрел на меня как-то по-новому и озадаченно покачал головой. — Что — утечка?

— Да нет, в общем… Так, мысли кое-какие…

— А вы не желаете поделиться со мной своими замечательными мыслями?

— Да ну, никакие они не замечательные… Я сам еще пока не определился. Не думаю, что это что-то существенное… В общем, не хотите говорить — воля ваша…

— Нет, отчего же? — Мохов пожал плечами и полистал ежедневник. — Никакой закрытой информации тут нет. Просто странно… Вот — в понедельник планировал общение на неделю, вам выкроил «окно» в пятницу, сегодня то есть… распоряжение отдал майору Гуляеву. Вот, «Гуляев — контроль». Гуляев, как обычно, позвонил Павлу Андреевичу (это наш начальник контрразведки). Вот и все… Вы точно не желаете поделиться со мной своими мыслями? Я бы с удовольствием потратил на это пятнадцать минут. Больше не могу, в двенадцать совещание у главы, надо поприсутствовать. Итак?