Скотт Мариани - Последнее пророчество

— Позвольте объяснить, почему все это так меня тревожит. — Он повернулся к зеркальной стене и поднял руку. Бен понял, что не ошибся. — Остановить запись. — Потом обвел присутствующих хмурым взглядом. — То, что я скажу, не должно выйти за пределы этой комнаты. Три месяца назад агент израильского Моссада, профессиональный киллер, известный ЦРУ под кличкой Саломон, внезапно, как говорится, исчез с радара. То ли умер, то ли был убит. Так или иначе, тело не всплыло, и ответственности за его ликвидацию, если таковая имела место, никто на себя не взял. Фактов нет, но мне представляется, что его исчезновение может быть как-то связано с тем, что вы рассказали.

— Не удивлюсь, если на орудии убийства обнаружатся его отпечатки, — сказал Бен. — А где-нибудь поблизости будет валяться его бумажник с кредитными карточками. — Он улыбнулся. — Как уже было, когда на развалинах Всемирного торгового центра после одиннадцатого сентября нашли документы террористов.

Мердок недобро прищурился.

— Оставлю ваше замечание без комментариев.

— Я знаю, что такое грязная война.

Каллахан откинулся на спинку кресла и в упор посмотрел на коллегу.

— Надеюсь, сэр, вы не принимаете эти бредни всерьез? Ему ведь нельзя доверять. Этот человек ни за что не отвечает. Он анархист.

Мердок недовольно нахмурился.

— Разумеется, принимаю. А вам, Каллахан, если нет конструктивных мыслей, предлагаю помолчать.

Каллахан умолк.

Мердок потер переносицу и шумно вздохнул.

— Хорошо. Я обсужу этот вопрос с начальством, но когда они меня выслушают, то вам, мистер Хоуп, весьма вероятно, придется лететь в Израиль.

— Зачем?

— Чтобы попытаться предотвратить возможную катастрофу. Всем необходимым вас обеспечат по прибытии в Иерусалим. С нашими людьми в Израиле вас сведет Каллахан.

Бен покачал головой.

— Я на вас не работаю.

— Считайте, что вас завербовали. Неофициально, конечно.

— Информацию вы от меня получили. Я свое дело сделал и теперь хочу вернуться домой. Все остальное — ваша проблема.

Морщины на лбу Мердока проступили явственнее.

— Если ваши предположения верны, Третья мировая война станет общей проблемой. А времени для принятия решения у нас крайне мало. — Он задумчиво пощелкал языком. — Послать туда роту агентов на основании имеющихся сведений нам не разрешат. В сложившейся ситуации гораздо полезнее использовать человека со стороны. Человека, не имеющего к нам никакого отношения.

— Вы имеете в виду, если со мной что-то случится. Сопутствующие потери. И хоронить никого не надо.

— Считайте, что оказываете нам услугу, — продолжал Мердок. — Мы же, со своей стороны, забудем, что случилось в Джорджии. А что касается убийства полицейского, то повесить его на какого-нибудь уголовника будет не так уж тяжело. Улавливаете?

— Сэр, позвольте напомнить, что я своими глазами видела, как тех двух полицейских убил агент Джонс, — возразила Алекс.

— Полагаю, вам бы лучше помолчать, агент Фиоранте. Не забывайте, вы сами признались, что застрелили коллегу-агента. Мы не можем просто сделать вид, что ничего не случилось. — Мердок уселся поудобнее и сложил руки на животе. — Итак, мистер Хоуп, либо вы сотрудничаете с нами в этом деле, либо вам будет предъявлено обвинение в убийстве двух полицейских и нескольких правительственных агентов. А агент Фиоранте проведет ближайшие десять лет в федеральной тюрьме. Выбирайте.

— Почему вы думаете, что я справлюсь с этим делом?

— Не будем тратить время попусту, майор. Часы тикают. Если нужно будет убрать снайпера, другого такого стрелка найти трудно, и у меня есть основания полагать, что вы как нельзя лучше подходите для выполнения задания. — Мердок опустил руку в карман, достал спичечный коробок и вынул обгорелую спичку. — Узнаете?

Секунду Бен смотрел на спичку.

— Хорошо, я согласен. Но у меня есть несколько условий.

Мердок кивнул.

— Разумно. Я вас слушаю.

— Я хочу, чтобы Зои Брэдбери отправили домой, к семье.

— Исключено, — вставил Каллахан. — Она — свидетель.

— Она также и жертва. Жертва сотрудников вашего управления, злоупотребивших данной им властью. И если вы не хотите, чтобы информация об этом стала достоянием общественности, то устроите возвращение мисс Брэдбери под надежной охраной в Великобританию и позаботитесь о полицейской защите для нее там до тех пор, пока все эти люди не будут пойманы.

Мердок ненадолго задумался.

— Хорошо, согласен. Но ей придется вернуться сюда для дачи показаний, если возникнет такая необходимость.

— Далее, мне нужна ваша личная гарантия, что в обмен на мое сотрудничество против агента Фиоранте не будет выдвинуто никаких обвинений.

Мердок медленно кивнул.

— Что еще?

— Мне пришлось улететь из Греции, оставив неурегулированной довольно сложную ситуацию. На Корфу есть капитан Стефанидис, который, вероятно, хотел бы еще со мной поговорить.

Мердок махнул рукой.

— Об этом мы позаботимся. Считайте, что он о вас и не слышал. Что-нибудь еще?

— Это все.

— Тогда договорились. А вы отправляйтесь в Иерусалим.

Из конференц-зала Бен и Алекс вышли в начале одиннадцатого вечера. В зале ничего не изменилось: те же моргающие мониторы, те же люди, не позволяющие себе оторваться от мониторов, та же атмосфера деловитости. Мердок провел их по длинному коридору в компьютерную лабораторию, начиненную оборудованием до такой степени, что с полдюжины сотрудников только что не сидели друг у друга на голове.

У терминала Каллахан разговаривал с одним из техников.

— В Соединенных Штатах более двадцати двух тысяч мужчин с фамилией Слейтер в возрасте от тридцати пяти до сорока пяти, — сообщил он, когда Мердок подошел ближе.

— А сократить список можно? Отобрать по цвету волос, росту, профессии?

— Чтобы рассортировать их по этим параметрам, понадобится какое-то время, — проворчал Каллахан.

— Постарайтесь побыстрее, — распорядился Мердок. — У нас мало времени.

Он вышел позвонить, и Бен с Алекс ненадолго остались одни.

— Спасибо за все, — сказала она. — А вот они поступают в отношении тебя ужасно несправедливо.

— Пообещай мне кое-что.

Алекс кивнула.

— Говори.

— Во-первых, позаботься, чтобы Зои вернулась домой.

— Конечно позабочусь. Что еще?

— И береги себя. Пусть у тебя все сложится, ладно?

Она несмело улыбнулась.

— Это ты так прощаешься?

— Может быть. Я ведь не знаю, как там все обернется.

— Я могу тебе позвонить?

— Мне будет приятно.

Бен назвал номер сотового. Она повторила, но записывать не стала.

Дверь открылась — вернулся Мердок.

— Все готово. Самолет вылетает в Израиль через час.

— И что мне там делать?