Дик Фрэнсис - Пятьдесят на пятьдесят

Они не двинулись с места.

Подошли Лука с Дугги, встали на возвышении по обе стороны от меня. Теперь получалось трое против двух. Ну, просто классическая прелюдия к перестрелке, как в «О. К. Коррал». [5] «О. К. Коррал» — вестерн, 1957 год. Вот только кто первым спустит курок?

— Валите отсюда, — нарушил вдруг молчание Дугги. — Почему бы вам, двум ослиным задницам, не отвалить и поиграть со своими яйцами где-то в другом месте?

Тут оба они уставились на него в немом изумлении, на маленького хрупкого паренька, которому больше четырнадцати не дашь.

«Переговорщик», он же ослиная задница, открыл было рот, собираясь что-то сказать.

— Закрыл пасть! — рявкнул на него Дугги. — И пошли вон, кому сказано!

Этот мальчишка излучал такую уверенность и агрессию перед лицом физической расправы, что даже я немного испугался. Двое громил явно дрогнули.

— Мы еще вернемся, — буркнул «переговорщик».

Но Дугги с ними еще не закончил.

— Этот человек ясно сказал, что ни к какому вашему боссу он не поедет, так что валите отсюда и держитесь подальше, — прошипел он. А потом добавил уже спокойнее: — Давайте, ребята, идите. И передайте боссу, что сделки не будет.

Громилы смотрели на него, а потом так и сникли, как две большие овцы под грозным взглядом крошечного щенка колли. Затем медленно развернулись и ушли.

Мы с Лукой провожали их взглядами, пока они не скрылись за трибунами, потом обернулись и удивленно уставились на Дугги. Тот улыбался во весь рот.

— Здоровые, черти, а мозгов ноль, — сказал он. — Ребята такой породы понимают только приказы. Сами дотумкать не в состоянии.

Если б я не видел все это собственными глазами, ни за что не поверил бы.

— Господи, Дугги, — пробормотал я. — Ты был просто великолепен. Где ты этому научился, скажи на милость?

— На улицах Хай-Вайкомб не всегда так безопасно, как многие думают, — ответил он. — Особенно вечером, по пятницам и субботам. Там могут и морду набить. Или еще чего хуже, точно вам говорю.

— Думаю, испытательный срок только что пройден, — сказал Лука.

— Ты прав, приятель, — кивнул я. — Добро пожаловать в нашу фирму.

Дугги так и расцвел в улыбке.

— Только желательно не продавать ее этим парням.

— Да никогда, — хором воскликнули мы с Лукой.

Остаток дня прошел спокойно в отличие от его начала. Из шести фаворитов проиграли не все, но тем не менее прибыль мы получили вполне приличную, а Дугги явно наслаждался своим новым статусом.

Он был прирожденным шоуменом, смекалистым, остроумным, и по мере того как росла его уверенность в себе, приобретал все большую популярность у профессиональных игроков. Весь день он непрестанно болтал и шутил с ними. И лично я считал, это пошло только на пользу делу. Букмекеры, расположившиеся по соседству, были, конечно, не в восторге, особенно когда Дугги кричал их потенциальным клиентам, что мы предлагаем куда более выгодные условия.

Но, как известно, соседи далеко не всегда являются нашими друзьями; в данной ситуации они скорее соперники. Я даже порадовался тому, что Ларри Портер сейчас в Ноттингеме. Не хотелось портить с ним отношения до понедельника. Мне будет нужна его помощь.

Двое громил больше к нам не подходили, но как знать, может, они поджидают нас за аркой, на выезде с ипподрома, или же на автостоянке, где будет меньше свидетелей, чем здесь. Лично мне вовсе не хотелось получать от них еще одно «послание» в виде удара ботинком в солнечное сплетение.

— Ты где припарковался? — спросил я Луку, когда мы начали складывать оборудование на тележку.

— Там, через дорогу, на бесплатной стоянке.

— Хорошо. И я тоже. Так что будем держаться вместе, когда пойдем. Мало ли на кого можно нарваться.

— Ты прав, черт возьми, — кивнул он.

— Тогда меня подождите, — сказал Дугги. — Пойду отлить.

И он побежал к туалетам, оставив меня и Луку рядом с тележкой.

— Есть успехи на фронте покорения Милли? — спросил я, не в силах более сдерживать любопытство.

Лука улыбнулся.

— Переговоры продолжаются, — сказал он. — Хотя никакого прорыва пока что не случилось. Она хочет, но почему-то решила, что Бетси ее за это убьет. Может, и права. Но такие вещи и делают жизнь интересней.

— Только смотри не познакомь ее с Дугги, — пошутил я. — Тогда у тебя нет шансов.

Он скроил смешную гримасу.

— Да, хорошо, дедуля. — Он тоже шутил, но тут же волной нахлынули мысли и воспоминания, которые я старательно гнал от себя на протяжении всего дня.

На глаза навернулись слезы, я смутился и отвернулся от Луки, чтоб он не заметил.

— Господи, — пробормотал он. — Извини.

— Ничего, все в порядке, — не оборачиваясь, сказал я.

— Может, расскажешь, что стряслось?

— Нет, — ответил я.

Тут появился Дугги и спас меня от дальнейших расспросов.

— Ну что, — весело сказал он, — пошли надерем им задницу.

Меня радует этот боевой настрой, подумал я. Хотя меньше всего на свете мне хотелось встречаться с громилами.

Но, к заметному разочарованию Дугги, страхи мои не оправдались. Ни у входа на ипподром, ни на стоянке громил видно не было. Возможно, они получили какие-то новые инструкции от своего таинственного босса. Тем не менее на всем пути домой я то и дело проверял, не видно ли поблизости черного «БМВ 4×4».

Как-то не верилось, что я больше не увижу этих типов.

На воскресенье у нас с Лукой были запланированы скачки в Маркет-Рейзен в Линкольншире, но мы решили, что, раз существует опасность новой встречи с громилами, лучше их пропустить и спокойно дождаться понедельника. Так что мы залегли на дно на два дня. Уже не говоря о другой опасности — я был просто уверен, что Киппер с близко посаженными глазками и двадцатисантиметровым ножом подстерегает меня где-нибудь в надежде вернуть пропавшие деньги.

Впрочем, меня вполне устраивало, что придется провести весь день с Софи, тем более что Элис возвращалась к себе домой в Суррей. Правда, к сожалению, ненадолго, просто постирать что-то и взять другую одежду.

— А как же твоя работа? — спросил я ее за завтраком.

Элис работала продюсером на местной радиостанции в Гидфорде, и я знал, что она взяла недельный отпуск, чтобы побыть с сестрой. Но неделя истекла.

— Подумаешь, несколькими днями больше или меньше, им без разницы, — ответила она.

Я спорить не стал, хоть и не считал, что в доме необходимо ее постоянное присутствие. Можно, конечно, потерпеть еще несколько дней. Но я уже начал скучать по тем временам, когда Софи была в больнице и мне не приходилось каждое утро застилать постель или немедленно ставить грязную чашку из-под кофе в мойку. Тогда я мог расхаживать по дому в трусах, лежать на диване и смотреть футбол; я мог оставить сиденье в туалете поднятым, икать и пукать, когда захочется. За пять месяцев я привык жить один.