Дик Фрэнсис - Пятьдесят на пятьдесят

Многие букмекеры забастовали, не приехали по вполне понятным причинам. Я насчитал их в нашем главном секторе шестнадцать, еще несколько человек расположились прямо у беговой дорожки, и все мы принимали скудные ставки от немногочисленных игроков. Но, кроме Ларри и Норманна, знакомых лиц среди букмекеров я не видел, что вполне объяснимо — обычно в Бангор я не приезжал.

И вот приблизилось время забега на скачки с препятствиями, где должен был принимать участие фаворит. Лошадей седлали в специальных загонах, игроки принялись выбирать. Всего участников было девятнадцать, и фаворит, Пул Хаус, шел по цене шесть к четырем. До этого лошадь выступала три раза и дважды приходила второй. К тому же сегодня ею управлял многократный чемпион, жокей, специально приехавший из Лэмбурна, чтоб выступить на этой лошади. В интервью он утверждал, что на этот раз добьется победы. И все газеты с ним соглашались.

Вот участников вывели на парадный круг — до начала забега оставалось ровно шесть минут. И тут я кивнул, дал условный знак Ларри, и тот тут же вытащил специальный переключатель, создающий белый шум и блокирующий переговоры по мобильникам. Одновременно я подтолкнул Луку локтем в бок, и тот активировал вирус на местном интернетовском сервере, чем вывел его из строя и лишил всякой связи с внешним миром.

И еще я подумал о тридцати малолетних правонарушителях — в надежде, что они приготовились сделать свои ставки.

Внезапно передо мной возник мужчина в белой рубашке и рыжих брюках. Я так понял — Билли.

— Тысячу на номер четыре, — сказал он и сунул мне пачку банкнот.

Под номером четыре выступал второй фаворит.

— Тысячу на четвертый при соотношении три к одному! — громко крикнул я через плечо.

— Предлагаю одиннадцать к четырем, — так же громко заявил Лука.

— Годится, — кивнул Билл.

Я протянул ему билет с отпечатанной вверху надписью «ТЭЛБОТ И МАНДИНИ», и новая цена тут же возникла на нашем табло.

— Дай «мартышку» на четвертый при трех одному! — крикнул Лука Ларри Портеру.

— Можешь получить как пять к двум, — тут же откликнулся Ларри.

— Идет, — сказал Лука и обернулся к Норманну Джойнеру. — Дай мне «мартышку» на номер четыре! — прокричал он еще громче.

— Годится! — крикнул Норманн. — При девяти к четырем.

Менее чем через минуту новость об изменении соотношения расценок на лошадь под номером четыре разнеслась по всему букмекерскому сектору, меж тем как цена на Пула Хауса, главного фаворита, оставалась в тех же пределах.

Реакция ребят из больших букмекерских контор не была столь драматична, как в Аскоте, но тем не менее в их ряды вселилась паника. Они заметались в отчаянии, пытаясь дозвониться по мобильникам, но безуспешно. Я видел, как один из них бросился к телефону-автомату на стене здания, но вскоре вернулся, огорченно качая головой.

Но, по всей видимости, их всех проинструктировали после происшествия в Аскоте. Они знали, что цена на фаворита зависнет на протяжении всего того времени, что будут отключены телефоны и Интернет. Они также знали, что если фаворит выиграет, это отразится на них самым отрицательным образом, поскольку все выигрыши в крупных городских букмекерских конторах будут выплачивать, исходя из стартовой расценки, а она была явно искусственно завышена.

И ребята из крупных фирм с наличными в карманах и при отсутствии связи с головными офисами теперь все должны были взять на себя, сбить цену на фаворита хотя бы до шести к четырем.

Перед стартом они устроили настоящее столпотворение у букмекерских касс. Я принял несколько очень крупных ставок, и, хоть и нехотя, мы снизили расценки на Пула Хауса с семи к четырем, сначала к тринадцати к восьми, затем к шести к четырем и, наконец, уже перед самым стартом — к одиннадцати к восьми. Лошадь стартовала при более высоком соотношении, если б мы не сделали этого.

Но вот забег начался, и Ларри выключил свое устройство, а Лука мигом излечил сервер Интернета от вируса.

— Черт, похоже, не сработало! — сердито воскликнул Ларри. — Теперь, если фаворит придет первым, я потеряю целую кучу денег.

Но фаворит не выиграл.

Какой-то абсолютно никому не известный аутсайдер по кличке Крикет Хиероу вырвался вперед на целых два корпуса и победил при запредельно низкой стартовой цене сто к одному и без единого приветственного возгласа из толпы. На эту лошадь мы не приняли ни единой ставки, так что в плане выплат результат получился у нас вполне удовлетворительным и компенсировал потери от предыдущих скачек.

— Держи оборону, — сказал я Луке.

И пошел посмотреть на Крикета Хиероу, которого повели расседлывать в парадный круг. Никаких приветственных аплодисментов от тех, кто собрался здесь, не последовало. Что и понятно — мало кто, а может, и вообще никто из зрителей на него не поставил. Однако хозяева, тренер и жокей были в полном восторге и так и сияли улыбками, пока лошадь ходила по кругу и из-под попоны у нее валил пар. Я взглянул на вывешенную ими карточку, узнать имя тренера. Им оказался Майлз Карпентер из Ирландии.

Я встал у ограждения рядом с мужчиной, который, судя по всему, и был Майлзом Карпентером. Он улыбался, как кот, наевшийся сметаны.

— Отличная работа, мистер Карпентер, — сказал я.

Он обернулся ко мне.

— Спасибо, — ответил он с сильным ирландским акцентом.

— Славная лошадка, — заметил я, кивком указав на парадный круг, но, по правде говоря, ничего хорошего или славного в ней не было. В отличие от других лошадей, чьи ухоженные крупы так и лоснились на солнце, шкура победителя выглядела тусклой, короткая жесткая шерсть не расчесана и местами даже свалялась. Хвост весь в колтунах, копыта не чищены и не отполированы, как положено беговым лошадям. Вообще-то больше всего эта лошадь походила на старую клячу. Наверное, именно поэтому соотношение цен было столь высоким. Кому захочется ставить на лошадь, которая даже на парадном круге выглядит черт знает как? Да и вообще на лошадей, которые выглядят скверно, а значит, и бежать хорошо не могут.

Впрочем, внешность бывает обманчива.

— Да, — с широкой улыбкой ответил он и приблизился на шаг. — Думаю, он станет у нас чемпионом.

И тут я произнес тихо, но вполне отчетливо:

— Это, судя по всему, Ориентел Сьют, верно?

Улыбка тотчас исчезла с его лица.

— А ты, — продолжил я, — сдается мне, Пэдди Мёрфи?

— Ты кто такой? — грубо рявкнул он в ответ, подошел вплотную и уставился мне прямо в глаза.

— Просто друг, — с улыбкой ответил я и немного отстранился.

— И чего тебе надобно?

— Ничего, — сказал я. Развернулся и отошел, оставив его в полном недоумении.

Он уже дал мне то, что я хотел. Подтверждение, что Ориентел Сьют превратился в Крикета Хиероу. Хотя не слишком-то она мне была нужна, эта информация.