Дик Фрэнсис - Пятьдесят на пятьдесят

— Ему приказали, — коротко ответил я.

— Кто?

Софи прежде любила моих деда и бабушку, точно они были ей родными. Теперь же, когда я выложил всю эту ужасную историю о нашей милой дорогой бабуле, отношение должно было резко поменяться. Ведь именно бабуля была виновата в том, что я рос без отца, именно она, скорее всего, сыграла решающую роль в убийстве мамы.

Софи до сих пор не могла поверить.

— Ты это точно знаешь? — спросила она.

Я кивнул.

— Выяснил только вчера, — ответил я. — Когда ездил ее навещать.

— И она рассказала тебе все это? — недоверчиво воскликнула Софи.

— Да.

— Но как? Она ведь окончательно съехала с катушек. Обычно не помнит даже, что подавали на завтрак.

— Вчера, когда я навещал ее, настал момент просветления, — ответил я. — Удивительно, но факт. Она не могла вспомнить, кто ты такая, зато прекрасно помнила, что происходило тридцать шесть лет тому назад.

— Она хотя бы раскаивается? — спросила Софи.

— Нет, не заметил. И мне кажется, именно это труднее всего перенести.

Мы сидели в машине и довольно долго молчали.

А вокруг было полно счастливых семей: мамы и папы с ребятишками, они спускались и поднимались по холмам, выгуливали собак, запускали воздушных змеев. Словом, вели себя, как все нормальные люди в воскресный день.

Ужас был только в нашей машине, в наших с Софи головах.

Рано утром в понедельник я подобрал Луку и Дугги на парковке возле гостиницы «Хилтон», что находилась на 15-м перекрестке автомагистрали М40, и мы поехали на скачки в Бангор-он-Ди, с легким сердцем и коварным замыслом на уме.

Синяки на животе, оставшиеся после ударов кулаками и тяжелыми ботинками на ипподроме в Кемптон-парк, уже начали бледнеть, но меня по-прежнему сжигала жажда отмщения. Тогда я обещал Ларри Портеру непременно рассчитаться с негодяем, заказавшим это избиение, и вот сегодня день настал.

— Ты созванивался с Ларри? — спросил я Луку. — Напомнил, чтобы он все захватил?

— Не волнуйся, — ответил Лука. — Ларри будет в нужном месте и в нужное время.

— А ты говорил со своими друзьями? — обратился я к Дугги. — Напомнил им?

— Все о’кей, — ответил он. — Лука правильно сказал. Расслабься, и все будет нормально.

Оставалось надеяться, что он прав.

Мы прибыли на ипподром довольно рано и припарковались на бесплатной стоянке. Я пошел внести плату за вход в букмекерский сектор, а Лука с Дугги принялись выгружать оборудование на тележку, после чего покатили ее к сектору.

— А где чертова трибуна? — спросил Дугги, озираясь по сторонам.

Я засмеялся:

— Здесь ее нет.

— Опять шутить изволите?

— Нет, — ответил я. — В Бангоре действительно нет никаких трибун.

— Тогда как же люди наблюдают за скачками?

— Это естественная трибуна, — ответил я. — Зрители стоят на холме, с него и наблюдают за скачками. — Подножье холма резко обрывалось у самой беговой дрожки, что давало прекрасный обзор.

— Ага, теперь понял, — пробормотал он.

— Ничего ты не понял, — сказал я. — На юге Испании, к примеру, скачки проводят на пляже. Лошади бегут по берегу моря, а зрители в купальниках и плавках сидят под зонтиками и смотрят. А во всем остальном это вполне нормальные скачки, со стартовыми стойлами, букмекерами и прочим. Их даже показывают по телевизору.

— А в Сент-Морице, это в Швейцарии, — подхватил Лука, — каждый год устраивают скачки на льду замерзшего озера. Я видел. Просто потрясающе. Хотя там никаких купальников, все кутаются в меха, самая середина зимы.

— В России тоже гоняют по снегу, — добавил я. — А в старину, в начале девятнадцатого века, они устраивали скачки на замерзшей Москве-реке, тоже по льду.

— Так почему здесь отменяют скачки, когда идет снег? — не унимался Дугги.

— Хороший вопрос, — заметил я. — Наверное, у нас просто не тот снег.

Мы засмеялись. Но то был какой-то нервный смех.

И вот мы установили оборудование, и Лука одобрил новое название на табло. Весь вечер накануне я закрашивал надпись «ДОВЕРЯЙ ТЕДДИ ТЭЛБОТУ», и теперь на ее месте красовалось выведенное белыми и довольно кривыми буквами название нашей новой фирмы: «ТЭЛБОТ И МАНДИНИ».

— Надпись на билетиках тоже не мешало бы поменять, — заметил Лука. — Сейчас этим займусь.

И он принялся за работу, а я пошел в туалет. От волнения заурчало в животе.

— Там рядом, на стене, есть телефон-автомат, — вернувшись, сообщил я своим помощникам. И указал на ту сторону здания, где находился бар с дарами моря и мужские туалеты.

— Тогда в нужный момент я смогу позвонить своей бабуле, — с улыбкой заметил Лука.

— Никаких звонков, — отрезал я. — Ты мне нужен здесь.

— А в чем проблема? — спросил любопытный Дугги.

— Нам совсем ни к чему, чтобы кто-либо мог использовать этот телефон, когда все мобильники вырубятся, — пояснил я.

— Это просто, — сказал Дугги. — Сейчас пойду и сделаю. — И не успел я остановить его, как он сорвался с места и убежал.

И вернулся буквально минуты через две.

— Готово, — радостно сообщил он. — Сегодня никто не сможет воспользоваться этим телефоном.

Мы с Лукой переглянулись.

— И что же ты сделал? — спросил я.

— А вы как думаете? — ответил он. — Просто сломал. Потом зашел в офис и пожаловался, что телефон не работает. Ну и они теперь вешают на него табличку: «ВРЕМЕННО НЕИСПРАВЕН».

Я расхохотался.

— Здорово.

— Да, — кивнул он. — Но они предложили мне воспользоваться телефоном в секретарской, если уж так срочно надо позвонить.

— Ага, — пробормотал я. — Телефон в секретарской нам тоже совершенно ни к чему.

— Да тут все просто, — тут же успокоил меня Дугги. — Я записал номер их телефона, потом попросил приятеля позвонить на него в нужное время и не отключаться, так что линия будет занята. И никто уже позвонить не сможет. Вообще-то я предупредил нескольких приятелей, это на тот случай, если на этом номере больше одной линии. Так что все будет в порядке.

— Но ведь номера твоих приятелей могут определиться, — заметил я. — Мне вовсе не хотелось бы, чтоб их проследили.

— Ну, тогда попрошу их позвонить из автоматов в Вайкомб, — сказал Дугги. — Проще некуда.

— Ладно, — кивнул я. — Заметано, молодец.

Тут появился Ларри Портер и начал обустраиваться рядом с нами.

— Оборудование принес? — спросил я его.

— А как же, все при мне, — ответил Ларри. — Билл подвалит чуть попозже.

Билл, насколько я понял, был тем самым парнем, которого я видел в Аскоте, — в белой рубашке и рыжих хлопковых брюках. Это он поставил у меня две «мартышки» перед началом забега на Золотой кубок, когда вдруг отключился Интернет и все мобильные телефоны.

Фаворит среди «девственниц» участвовал в пятом забеге, и я все больше нервничал, по мере того как стрелки часов подползали к четырем тридцати. Дневные скачки по понедельникам обычно проходили спокойно, и этот день тоже не стал исключением. Но даже отсутствие активности в букмекерском секторе не помогло унять нервный озноб, и в животе продолжало бурчать.