Владимир Гриньков - Ментовские оборотни

– Зачем бежать? – пожал плечами Демин. – Сейчас закажем, и прямо на дом все привезут.

С этими словами он извлек из кармана своего пиджака сложенную вдвое цветную брошюру службы доставки. На обложке брошюры красовалась аппетитная румяная пицца. Успевший проголодаться с утра Цыбиков нервно двинул кадыком.

– Сейчас посмотрим, – сообщил беззаботно гость и перелистал страницы, отыскивая нужную.

На нужной странице был длинный перечень спиртного с указанием цен.

– Я, пожалуй, водочки, – сказал Демин. – «Финляндию» закажу. Чистая, как слеза. И пьется легко и вкусно.

Снова у бедного Цыбикова дернулся кадык. Бдительная Маргарита Петровна под столом наступила мужу на ногу.

– А что будут дамы? – запоздало вспомнил гость. – Предлагаю шампанское. Французское. «Вдова Клико».

– Мое любимое, – кивнула благосклонно Цыбикова, хотя на самом деле ей всегда нравилось пиво «Балтика ь 9».

Демин извлек из кармана даже на вид дорогой мобильный телефон и буднично сделал заказ невидимому диспетчеру. Впервые Цыбиковы воочию увидели, насколько сильно их жизнь отличается от жизни людей богатых. Как это просто, оказывается. Ты заказал – тебе привезли прямо на дом. Даже из квартиры выходить не надо. Закончились в хозяйстве спички, например… Или соль… Ты позвонил – тебе доставили. Красота!

– Удобная штука, – сказал Демин после того, как сделал заказ. – К хорошему быстро привыкаешь.

Взмахнул в воздухе брошюрой.

– М-да, – подтвердил Цыбиков деревянным голосом. – И мы тоже… Привыкли уже, в смысле… То то закажешь, то это, например…

Он легкомысленно вступал на тропу неизведанного, и вовремя обнаружившая опасность Маргарита Петровна поспешила сменить тему разговора.

– А мы в отпуск собираемся, – сообщила она.

– Да, я помню. На Канары, – кивнул Демин. – В каком отеле будете жить?

Возникла пауза. Какие там отели? Никто из Цыбиковых не знал. Брякнешь что-то невпопад, а миллионер этот тут же их разоблачит. Сам, наверное, с тех Канар не вылазит. Вон загар какой у него.

Но и промолчать не получалось. Гость смотрел внимательно и явно ждал ответа.

– Мы не в отеле, – вдруг сказал Цыбиков, как в омут головой бросился. – У нас там дача.

– Дача? – удивился гость.

– Ага, – с отчаянием во взгляде подтвердил Цыбиков, которому некуда было отступать. – В прошлом году купили по случаю. Шесть соток.

– Шестьдесят, – поправила мужа крановщица Цыбикова с вымученной улыбкой.

– Конечно! – тут же подтвердил Андрей Петрович, благодарно глянув на пришедшую на подмогу жену. – А я как сказал?

– Ты сказал – шесть.

– А-а, так шесть – это не то… То есть не там… Шесть – это в другом у нас месте… В этой, как ее…

– В Египте, – сказала Цыбикова.

– Да! – согласился Андрей Петрович и отер пот со лба.

Он уже так сильно утомился, будто две смены кряду отпахал. А ведь все еще только начиналось.

– Ну надо же! В Египте! – сказал Демин и покачал головой.

Мол, и сам уже по всему миру недвижимости накупил, где только я не обзавелся участками, а про Египет мне как-то в голову даже не пришло.

– Почем брали? – спросил он вежливо. – Сколько за сотку заплатили?

– А это… – сказал растерявшийся Цыбиков, который уже и не рад был тому, что заварил эту кашу. – Ну, в смысле что вот как там было… Насчет цены и других там всяческих вопросов…

И снова пришлось Маргарите Петровне отдуваться.

– Дорого мы взяли, – призналась она со вздохом. – Переплатили сильно. Стыдно даже признаваться, и мы никому не говорим…

– Ага, – подтвердил воспрявший духом Цыбиков. – Люди ведь какие? Сами знаете небось. Из третьей вон квартиры…

– У нас в Барвихе вообще народ тяжелый, – с нажимом произнесла Маргарита Петровна, казня супруга взглядом.

Цыбиков понял наконец, что он договорится и неприятностей поимеет выше крыши, если тотчас не замолкнет, и затих. А тут, на его счастье, в дверь позвонили.

Привезли заказ для Демина. Поскольку мы сами обеспечили доставку, курьер явился нереально быстро, но никогда не заказывавшие продукты на дом Цыбиковы подвоха не заметили, а были даже приятно поражены скоростью исполнения заказа. На их глазах курьер передал Демину пакет с многообещающе звякнувшими бутылками внутри, попросил Демина расписаться в бланке заказа, принял деньги, с ловкостью фокусника отсчитал сдачу, пожелал всего хорошего и удалился, сжимая в потной ладошке чаевые.

Цыбиковым понравилось. Хорошо с деньгами, подумалось им всем одновременно. С деньгами красота. Не пропадешь с деньгами, в смысле. Без денег – запросто. А с деньгами – ни за какие коврижки. Что-то такое примерно на их лицах и читалось. И все больший авторитет обретал в их глазах мажорный гость.

Присутствие спиртного на столе как-то оживило процесс. Застучали наконец ножами-вилками. Демин налил дамам шампанского. Налил водки себе. И уперся в Цыбикова вопросительным взглядом.

– Ему нельзя! – напомнила бдительная Маргарита Петровна.

При словах жены Цыбиков улыбнулся виноватой улыбкой прожженного алкоголика.

– Почему же нельзя? – пожал плечами Демин, наливая водку в цыбиковский стакан.

– У него сегодня встреча, – трепыхнулась Маргарита Петровна.

– Но пока что он встречается со мной, – веско сказал Демин. – А я хочу, чтобы он выпил.

– Нельзя же! – повторила Цыбикова, обмирая.

– Можно всем! – сказал на это Демин.

– Ему – нельзя! – упорствовала женщина.

Бросила взгляд на мужа, призывая того сказать свое веское слово. Цыбикому очень хотелось выпить. Но страх перед тяжелой рукой жены все перевешивал.

– Мне нельзя, – сказал он каким-то чужим голосом. – Я зашился.

Все четыре цыбиковских дочери одновременно побледнели. Цыбикова-мать не сказала ничего, но по ее виду можно было понять, что она с удовольствием сделала бы из мужа отбивную, и лишь присутствие гостя спасает идиота Цыбикова от жестокой расправы.

– Я тоже когда-то зашивался, – сказал беспечно Демин. – Застращали меня доктора. Нельзя, говорят, тебе пить. От одной рюмки можешь окочуриться. Страшно было, не скрою. А выпить все равно хочется. Однажды праздник. Я сижу один. Все гуляют. Я в тоске. И чем такая жизнь, думаю, лучше сразу в гроб. Налил себе рюмку. Сел перед зеркалом. Чтобы видеть своими глазами, как я буду умирать. Хлопнул рюмку. Смотрю – мамочки мои родные! – зеленый весь стал. Умираю, значит. Ну, такое дело, сам допрыгался.

– Ой! – сказала сердобольная Маргарита Петровна.

– Да, – кивнул в ответ ей Демин. – Пока я с жизнью прощался, зелень моя вся куда-то подевалась.

– Куда? – спросил завороженный рассказом Цыбиков.

– А я не знаю. Нормальный цвет лица восстановился. Ага, думаю я. Шалишь. Жив, курилка. И тогда я наливаю следующую рюмку. Выпил. Смотрюсь в зеркало. Зеленого теперь нету, зато покраснел, как свекла. Но уже легче мне как-то. Не так тревожно. И думаю, что буду жить. Точно!