Сергей Недоруб - Песочные часы

— Почему мы не пошли по дороге? — спросил Марк.

— Тебе мало знакомств за эти два дня?

— Разве не сюда, по твоим словам, ушли «долговцы»?

— Я лишь предположил, — ответил Борланд, глядя на несколько аномалий Электра, слившихся в одно сплошное хранилище голодных молний. — Если говорить более точно, то все обстоит чуть иначе. Эта земля принадлежит клану «Свобода».

— Замечательно, — сказал Марк. — Это, конечно, почти одно и то же. «Долг» и «Свобода».

— Рано поднимать панику. Кланы могут быть в каких угодно отношениях друг с другом, но мы-то не враги никому из них. Поэтому просто пройдем к Красному Лесу чуть другой дорогой.

С этими словами Борланд остановился, глядя с холма вниз. Сталкеры увидели маленькую деревню, насчитывающую десятка два брошенных домов. За исключением пары недостроек с голыми стенами, все дома казались обжитыми. Однако зловещая тишина, разбавленная лишь печальных скрипом обветшалых заборов, свидетельствовала о том, что покосившиеся дома опустели навсегда.

— Эта деревня насчитывает несколько поколений, — сказал Борланд. — Она была здесь до того, как начали застраивать Припять и Чернобыль. После первого взрыва сюда вернулись некоторые жители, стали самоселами. Им предлагали лучшие условия, деньги, материальную помощь. Не помогло. Не придумали еще достаточного довода, чтобы убедить любого человека отказаться от своих корней.

— Все кончилось при втором взрыве? — спросил Орех, не скрывая тоски при виде опустевшего селения.

— Да, — ответил Борланд и начал спуск вниз. Когда команда последовала за ним, он продолжил:

— Это не просто куча старых домов. Это символ человеческой стойкости, как бы вам ни казалось это неуместным. Самоселы дали мудрый пример сталкерам. Если первый взрыв восемьдесят шестого не отпугнул людей от того, чтобы выносить удары природы, то почему нас должен согнуть второй? Тем более что первый был намного страшнее, а второй лишь очистил сравнительно небольшой участок территории в тридцать квадратных километров, к югу от реактора.

Команда ступила на землю ставшей памятником деревни.

— Поэтому сталкеры принялись за восстановление, — говорил Борланд, обходя стоявший прямо телефонный столб. — И это дало новый смысл их пребыванию здесь, а также чисто человеческое уважение в глазах военных. Каждый, кто занимается хоть какой-то стройкой, не связанной с оборудованием огневой точки, пользуется неприкосновенностью основных кланов. Именно первые сталкеры привели местность в относительный порядок — заново прибили те же доски, почистили дома в меру сил. Очень не хватает ресурсов. Но люди все равно продолжают работать. Просто потому, что так устроены.

Орех оглядел старую мельницу без единой лопасти.

— Значит, здесь все еще живут? — спросил он.

— Нет, дружище. Не живут. Здесь жить невозможно. Очень трудно психологически жить на месте, где столько людей умерло ни за что и продолжают умирать. Даже вдвоем или группой, селиться здесь никто не станет — нужно общее согласие привязать себя к этой деревне. Торговые отношения поддерживать здесь не с кем, Заслон совсем рядом, постоянно происходят различные столкновения кланов. Поэтому этот участок и зовется Милитари — к востоку отсюда расположена бывшая военная база, доставшаяся в наследство «Свободе». Наконец, тут негде переждать выброс — только в лагере «свободовцев», но они принимают только своих или за большую цену.

— Выходит, что сталкеры застраивают деревню, но никогда не живут в ней?

— Верно. Максимум ночуют. И все же очень чтут эту деревню, у которой даже не сохранилось названия. Очень чтут. Понимаешь, о чем я?

Орех остановился напротив дома с двускатной, выложенной побитыми остатками черепицы крышей, глядя на заколоченную досками дверь, разрушенное крыльцо и двор, который опоясывал сухой плетень.

— Да, — с грустью ответил он. — Я понимаю.

Неожиданный звук заставил всех встрепенуться.

— Кто-нибудь! — раздался стон из дома. — На помощь!

Марк переглянулся со всей командой.

— Там человек, — сказал он.

Борланд подошел поближе, к самому входу. Зов повторился.

Не сговариваясь, сталкеры начали отдирать доски. Крик о помощи в обезлюдевшей деревне был слишком значимым фактором, чтобы просто пройти мимо. Борланд первым зашел в пустой дом, огляделся и заглянул в комнату.

Перед ним неподвижно лежал сталкер в форме «Долга» и с соответствующей эмблемой клана на плече. Под ним растекалась лужа крови, окрашивая валяющийся рядом пистолет. Борланд покачал головой, наклонился и пощупал пульс на шее.

— Не опоздали? — взволнованно спросил Марк, став рядом.

— Вроде живой, — ответил Борланд. — Но совсем плох. Как же он смог…

— Люди, помогите! — душераздирающе проплакал кто-то в соседней комнате.

Борланд и Марк переглянулись. Голос был тот же, который они слышали снаружи. Обойдя «долговца», они пошли на звук и сразу же обнаружили скрюченного человека, дрожащими руками зажимавшего огнестрельную рану на животе. Окровавленный нож был вонзен в деревянный пол — раненый полз, помогая себе клинком. Его защитный комбинезон был облегченной версией того, что носил Марк. Эмблема «Свободы» на плече раненого сталкера давала понять, что здесь произошло.

— Они схватились друг с другом, — сказал Борланд. — Этот ударил того ножом и получил пулю в живот. Или наоборот.

«Свободовец» затих, услышав голоса людей.

— Нужно помочь им, — сказал Марк, торопливо вытаскивая аптечки.

— Да. Нужно.

Сенатор показался в дверном проеме, глядя на «долговца». Орех выглядывал из-за его спины.

— Присмотри за входом, Орех, — сказал Борланд и молодой сталкер вышел.

Сенатор быстро осмотрел «долговца».

— Этому нужны бинты, — сказал шаман. — Как можно больше. У него несколько ножевых ранений, в том числе глубоких. Нужно срочно перевязать и зашить. Затем оказать качественную медицинскую помощь. А другому…

Он подошел к «свободовцу».

— Пару инъекций, — сказал Сенатор. — Обезболивающее и антишок.

Марк сел на пол рядом с Сенатором и разложил открытые аптечки.

— Это поможет? — спросил он.

Шаман только посмотрел и ответил:

— Нет. Обычные аптечки не комплектуются тем, что нужно. Да и бинты нужны особые, пропитанные специальным составом. Научных наборов нет?

— У меня нет, — сказал Борланд. — Полагаю, раз нет у нас, то и у Ореха тоже. Минутку, я пойду проверю карманы «долговца». Марк, посмотри у раненого в рюкзаке.

Марк осторожно, чтобы не потревожить «свободовца», расстегнул его рюкзак и вытащил аптечку синего цвета. Расстегнув молнию, он увидел кучу бинтов.

— Это может помочь «долговцу», — сказал он.

Сенатор посмотрел и его голос зазвучал оптимистичнее: