Эльмира Нетесова - Вернись в завтра

Утром, едва Тонька проснулась, а уж так хотела поспать подольше, ведь выходных немного бывает, а в двери уже звонят, требуют открыть немедля:

— Кого черти принесли спозаранок? — злится на непрошенных гостей. Едва открыла двери, в дом Андрей с сыном пожаловали:

— Все еще спишь? Вот это да! Уже вся улица позавтракала, а ты еще задницу нежишь, — упрекнул печник.

— Так ведь выходной!

— А твой дед уже давно паркет готовит. Слышь? Работает человек. Не то, что ты, лежебока!

— Тоже мне указчики сыскались! Все б бабами помыкали. От того по одиночке маетесь, как два козла! Черт вас приносит спозаранок, — бурчала баба. Но ее уже никто не слушал.

Мужики, оглядев печь, велели Тоньке убрать с нее все лишнее и, открыв окно на кухне, стали ее разбирать. Кирпич клали под окном, чтоб не тратить силы и время.

Баба думала, что будет задыхаться в пыли до ночи, а может и не один день. Как же она удивилась, когда затянула на кухню через пару часов. Печки там уже не было. Лишь гора кирпича под окном выросла. Как сказал печник, этот в дело не пойдет. Камин из него ставить нельзя. Не устоит он, развалится. Нужен новый, крепкий. Как сказал, сколько он будет стоить, баба и зашлась:

— Да на что он сдался? Без него обойдемся! Мы не баре дурью маяться. Кой прок с него мне? Не надо, так и деду скажу, чтоб в расходы не вгонял. Нехай на месте печки пол настелет, и хороши будем!

— Ты, Тонька, не кипятись. Не кати на нас, не отрывайся. Командовать будешь, когда сама останешься. А покуда дед живой, он здесь хозяин, а ты захлопни варежку и не заводи своим воем. Поняла? — не сдержался Андрей и первым вышел из дома.

А уже на другой день заехал в огород самосвал, выгрузил новый кирпич, забрал старый и уехал, не оглянувшись на зареванную бабу.

— Сколь кустов сгубил, сирень испортил, уже она но оживет. И чеснок мой тоже пропадет, для чего старалась, коль никто в доме меня не понимает. Будто в лесу живу! — ревела баба.

— Ну чего ты зашлась? Успокойся, Антонина. Тебе доброе хотим сделать, а ты плачешь. Сама подумай, неужели горожане дурнее тебя, что завалили отца заказами на камины. Иль думаешь им деньги девать некуда? Не только в дома, в квартирах просят поставить. Камин не печь, он не пузо, душу греет, нервы лечит, успокаивает и создает особый уют. Он волшебный сказочник. А ты сопливишься, упрямишься, как деревенская баба. Нет бы радоваться. Ведь вот раньше богатеи в своих домах и замках без каминов не обходились. Еще в старину их ценили. Неужели эти князья и графы глупее тебя были? —вошел в дом Федька и неслышно стал за спиною бабы.

Нет, она не испугалась, слушала человека молча. А потом не выдержала:

— Мы не богачи. И таких расходов не потянем. Мне нужно сыну куртку купить и сапожки. Прежние малы стали. А новые знаешь, сколько стоят? Мне три месяца надо вкалывать, чтоб их купить. Ведь мальцу не откажешь. Хотя что ты в том понимаешь, не имея своих детей? — отмахнулась баба и устало присела к столу.

— А я о тебе лучше думал. Другою показалась. Оказалась, как все, даже хуже…

— Это с чего нагородил на меня зряшное? Чем я хуже всех? Да и что знаешь о нас? Ты кто есть, что обсираешь ни про что? — заводилась баба, насупившись. Она уже приготовилась выдавить Федьку из дома и, подбоченясь, выставила вперед могучие груди, пошла на мужика в лобовую атаку, но тот стоял спокойно, не дрогнув, не отступив ни на шаг. Да и ему ли, прошедшему зону, бояться кого-то? На все ее выпады он ответил коротко:

— Ты только баба! Не коси под кобылу! Я и не такое видел! Не смеши! Ведь не к тебе пришел. Работать надо. И не мешай, не отнимай время! — отодвинул Тоньку плечом, прошел на кухню, открыл окно и начал носить через него привезенный кирпич.

— А чего хозяйничаешь не спрося? — хотела помешать ему, и человек не смутился:

— Не крутись меж ног, не мешай. Мне велено. Не сам по себе возник. Петрович делом занят, а мой отец вот-вот нарисуется. Будем с ним камин ставить по слову твоего деда. Ты ж, коль помочь не хочешь, не мельтеши, как муха на навозе. Иль дел у тебя нет по дому? Чего тут возникаешь?

Тонька губу прикусила. И спросила Федю:

— А этот камин где ставить будете?

— То как хозяин прикажет…

Вскоре в дом пришли Михалыч с Петровичем. Федька к тому времени уже принес много кирпичей и ждал, когда ему скажут замешивать раствор.

Старики решили ставить камин на месте печки, только саму топку сделать со стороны зала, спиной к кухне. Говорили про изразцы и дверцы для камина. Тоньку ни о чем не спрашивали, не советовались с нею, а и что она понимала в каминах, коль никогда их не видела. По ее насупленности оба поняли, что эта затея бабе не по душе. Но делали вид, будто не заметили. А Тонька не решилась при соседях спорить с дедом.

Она ушла в комнату к сыну. Дед вскоре тоже исчез, решил нарезать паркет, а Михайлович вместе с сыном взялись за камин.

Баба изредка выглядывала, смотрела, что у них получается. А мужчины даже внимания на нее не обращали, работали молча.

Когда Тонька предложила им пообедать, оба отказались, лишь попросили по стакану чаю. И присев на короткий отдых, разговорились:

— Тонька тут ерепенилась, не хотела камин, — указал взглядом на бабу Федька.

— Меньше слушай ее. Что в этом соображает? Когда увидит его готовым, в деле, вот тогда поговорим, — ответил Андрей уверенно.

— Вот такой же, как этот, поставил я начальнику зоны прямо в кабинете. Суровый мужик был, с крутым характером, зэков за людей не держал. Только матом со всеми разговаривал. И предупредил, если я фуфло вместо камина слеплю, он меня в этой зоне сгноит заживо и до воли никогда не додышу. Ну я не заробел и забил на угрозу. В три дня камин выложил, сверху плиткой покрыл. Почистил его и затопил дровишками, решил сам сначала проверить тягу. А дело ранним утром было. Я и не думал, что тот «бугор» раньше сторожевых псов встает. И только дрова разгорелись, гляжу, начальник закатывается в кабинет. А я у камина кайфую. Славно он получился. Дровишки поют, тепло волнами валит. На душе посветлело от радости, воля вспомнилась. Я ж не враз приметил, как этот боров ввалился. Встал за моей спиной да так громко рявкнул:

— Чего тут кайфуешь, как пидер на «параше», ишь расположился, развалился, как пахан. А ну, брысь в барак, падла!

— Я офонарел! С чего, думаю, зверкует гад! Понятно, что с ним не поспоришь, мигом все зубы в жопу вобьет. Ну, я к двери бегом. А «бугор» мне вслед:

— Притормози малость! Слышь ты, гнида подмороженная, передай своему бригадиру, что снимаю тебя с обслуживания трассы и перевожу в хозобслугу. Чтоб всегда под рукой был у меня. Доперло? Сегодня иди отсыпайся, а завтра повезу тебя к себе. В моем доме камин слепишь. И чтоб он был лучше этого!