Клайв Касслер - Поднять Титаник!

— И тем не менее, это факт, — сказал Баршов. — Сначала мы обратили внимание на странные линии, обнаруженные нами на аэрофотоснимках этого района. Как сообщили геологи, побывавшие там, шахта, о которой идет речь, очень старая, ей может быть и семьдесят, и восемьдесят и больше лет.

— И откуда она могла появиться?

— Не совсем правильно формулируете, капитан. Проблема не в том, откуда, но в том, кто именно ее вырыл. Кто и для каких целей.

— Значит, вы говорите, что в Леонгородском институте геологии никаких сведений о ней нет, — уточнил Превлов.

Баршов покачал головой.

— Ни слова. Может, имело бы смысл просмотреть соответствующие документы за дореволюционный период. Царская охранка могла быть в курсе.

— Охранка? Это что, царская тайная полиция, так кажется? — Превлов выдержал паузу. — Нет, не думаю. В те годы царская полиция интересовалась исключительно революционерами и революционным движением в России. Что им было до какой-то Богом забытой шахты!

— Богом забытой, говорите? У меня, например, для подобных утверждений нет решительно никаких оснований.

Превлов отвернулся и уставился в окно.

— Вы меня извините, профессор, но моя работа научила меня отдавать безусловный приоритет фактам. Впрочем, так поступали и поступают все аналитики. Это единственный путь к истине, если вы намерены таковую установить.

Баршов вынул трубку изо рта, показав при этом крупные желтые зубы заядлого курильщика, и постучал трубкой по столешнице.

— Мне доводилось встречать в специальной литературе упоминание о так называемых шахтах-призраках в Западном полушарии. Там встречаются подобные феномены. Однако никогда мне не доводилось читать о подобного рода явлениях в России. У меня даже проскальзывала в прежние годы мысль о том, не присвоили ли себе американцы абсолютное право и на сей геологический феномен?

— Почему вы переводите разговор в такую плоскость? — спросил у него Превлов. — При чем тут американцы, когда речь идет о шахте на Новой Земле?

— Никогда, капитан, не знаешь заранее. Может, они и не имеют к этому никакого отношения, а может статься, имеют, причем самое что ни на есть непосредственное. Давайте не будем забывать тот факт, что найденное в шахте оборудование и инструменты изготовлены не где-нибудь, а в Соединенных Штатах.

— Не считаю ваш аргумент доказательным, — не скрывая скепсиса, вставил Превлов. — Изготовлено оборудование, действительно, в Америке, однако это еще не доказывает причастность американцев. Может быть, оно было приобретено в Америке, а использовал его кто-нибудь другой.

Баршов при этих словах собеседника широко улыбнулся.

— Что ж, не лишенное оснований предположение, капитан, я готов признать это. Но только вы забываете о трупе мужчины, найденном в этой шахте. У меня есть все основания доверять полученной информации, что эпитафия покойнику написана по-английски, причем не просто по-английски, но в сугубо американских традициях.

— Интересно, — протянул Превлов.

— Конечно, мне нужно извиниться перед вами за то, что не сообщил вам сразу некоторые подробности, касающиеся найденной шахты. — Вежливо признал Баршов. — Хотя, с другой стороны, сам я в той шахте не был, и, следовательно, вся моя информация доставлена моими сослуживцами. Но как бы там ни было, а завтра утром на вашем столе уже будет лежать подробный отчет, в котором подробнейшим образом будет перечислено все, что мои сотрудники обнаружили на Новой Земле. А кроме того, если вам потребуется, вы всегда сможете вызвать и детально расспросить моих коллег в случае, вдруг бедствию будут нужны дополнительные факты.

— От лица Военно-морского флота, который я имею честь тут представлять, я приношу вам искреннюю благодарность за вашу помощь, профессор.

Баршов поднялся из-за стола, прочистил горло и со старомодным поклоном в сторону собеседника сказал:

— Леонгородский институт во всех случаях готов оказывать вам содействие. Если у вас все, капитан, тогда позвольте откланяться, меня ждут дела.

— Да, только вот еще что, профессор…

— Слушаю вас.

— Вы не упомянули о находках ваших геологов, обнаружили они какие-нибудь месторождения на Новой Земле?

— Ничего стоящего, увы.

— Совсем ничего?

— Цинк, никель, но в очень незначительных количествах. Уран, торий, бизаний также в небольших количествах, как показали радиоактивные измерения…

— Торий и бизаний? Я не слышал о таких элементах.

— Торий используется сегодня для получения ядерного топлива, его атакуют нейтронами для этого, — объяснил Баршов. — Также торий широко используют при изготовлении различного рода магниевых сплавов — существуют специальные технологии.

— А бизаний?

— Это чрезвычайно редко встречающийся элемент и мало что известно о нем. Еще не удалось собрать такое количество бизания, чтобы провести полномасштабные исследования его свойств в лабораторных условиях. — Баршов ловко опрокинул выкуренную трубку в пепельницу, легкими постукиваниями удалил остаточный пепел. — За последние годы только французские исследователи проявили выраженный интерес к бизанию.

Превлов взглянул на собеседника.

— Французы, говорите?

— Да. Только за последние годы они потратили миллионы франков, снарядили несколько экспедиций за бизанием. По всему миру ищут. Насколько мне известно, пока так ничего и не нашли.

— Раз тратят такие суммы, значит, имеет смысл, нет? Не думаете ли вы, профессор, что французы могли узнать о свойствах бизания что-то такое, о чем наши ученые пока еще не догадываются?

Баршов пожал плечами.

— Видите ли, капитан, русские ученые далеко не во всех областях занимают лидирующие позиции. В противном случае, не американцы, а мы запускали бы один за другим спутники к Луне.

— Еще раз спасибо, профессор, за консультацию. И буду с нетерпением ожидать вашего отчета.

За четыре квартала от здания Морского управления лейтенант Павел Марганин сидел, развалившись на скамейке, на бульваре. В руках у него была раскрытая книга. Был полдень, вокруг на дорожке и травянистых лужайках прогуливались, стояли, сидели служащие. Некоторые предпочли укрыться от солнечных лучей в тени деревьев, где с видимым удовольствием поедали принесенные с собой бутерброды. Когда мимо скамейки, где сидел Марганин, проходила какая-нибудь хорошенькая женщина, он охотно поднимал глаза от книги и оценивающе изучал формы.

В половине первого на ту же скамейку уселся толстый, неопрятного вида мужчина в рабочей униформе, развернул жуткого вида бумагу, извлек бутерброд с черным хлебом. Тут он поднял глаза на Марганина, поймал брезгливый взгляд лейтенанта и широко улыбнулся.