Эрл Гарднер - Дело бывшей натурщицы

— Благодарю вас, это все, — улыбнулся Мейсон.

— Вызывается Агнес Ньютон, — объявил Декстер. Не стоило особого труда догадаться, что утро Агнес Ньютон провела в парикмахерской. Так же тщательно были продуманы все детали туалета. Делалось это, по-видимому, не без тайной надежды, что ее фотографии могут появиться в газетах. Да и на свидетельское место она взошла, как звезда на оперную сцену.

— Поднимите правую руку и примите присягу, — обратился к ней секретарь суда. — Затем назовите ваше имя и адрес.

Женщина исполнила все, что требовалось.

— Мисс или миссис Ньютон?

— Миссис, я вдова.

— Очень хорошо. Займите ваше место для дачи показаний.

Декстер приступил к вопросам:

— Вы живете в том же самом доме, что и обвиняемая?

— Да.

— Мысленно возвращаясь к вечеру тринадцатого числа этого месяца, можете ли вы припомнить, что видели обвиняемую?

— Да.

— Где вы ее видели?

— Она выходила из двери своей квартиры, и я наблюдала за ней, пока она не вышла на лестничную клетку. Я думаю, мне следует кое-что пояснить, — бойко добавила она. — Видите ли, она живет на третьем этаже и обычно пользуется лифтом. В этот раз она так спешила, что…

— Одну минуту, — прервал ее Декстер. — Будет лучше, если вы продолжите, конкретно отвечая на мои вопросы, миссис Ньютон. Итак, можете ли вы назвать время, когда видели обвиняемую?

— Да, сэр, причем точно.

— Когда это было?

— Вечером, без двух минут восемь.

— А что делала обвиняемая в тот момент, когда вы ее увидели?

— Выходила из квартиры. Она быстро прошла от своей двери к выходу на лестничную клетку.

— У нее было что-нибудь в руках?

— Она несла свою канарейку.

— Можете переходить к перекрестному допросу, — закончил Декстер.

Как опытный адвокат, Мейсон не мог не осознавать, что перед ним опасный свидетель, каждый ответ которого будет лишней уликой против обвиняемой, и без того начинающей тонуть. Поэтому начал он с чрезвычайной осторожностью, как сапер, продумывая каждый свой шаг.

— Как долго вы живете в этом доме, миссис Ньютон?

— Четыре года.

— Вам известно, сколько лет в нем живет обвиняемая?

— Около восемнадцати месяцев.

— Вы склонны к общению с соседями? — поинтересовался Мейсон с улыбкой.

— Ну, я стараюсь ни во что не вмешиваться, но со всеми приветлива.

— Вы работаете или все время проводите дома?

— Я не работаю, но и не сижу все время дома. Прихожу и ухожу, когда вздумается. У меня есть доход и нет никакой нужды работать.

— Ну что ж, вам повезло. А когда вы впервые познакомились с обвиняемой?

— Как только она переехала, мы стали периодически встречаться.

— Я спросил не об этом. Мне хотелось выяснить, когда вы познакомились с обвиняемой. Когда вы впервые заговорили с ней?

— Ну, не знаю. Здоровались при встрече, и все. По-моему, как только она переехала, так и повелось.

— Понимаю. И все-таки позвольте мне по-другому сформулировать вопрос: когда вы впервые начали заходить к обвиняемой и разговаривать с ней?

— Ну, я не думаю, что мне вообще доводилось с ней много разговаривать. Она не слишком стремилась к общению, а что о ней говорят в доме…

— Нас не интересует, что вы о ней слышали, — прервал ее Мейсон, — и пожалуйста, постарайтесь не пересказывать события. Слушание проводится в соответствии со строгими правилами, предусмотренными законом. Я задаю вопросы, вы даете на них четкие ответы, и больше никакой информации. Иначе мне придется просить суд изымать части ваших высказываний, в которых не содержатся ответы на мои вопросы.

— Никакой инициативной информации, — уточнил судья Мэдисон. — Слушайте вопрос и отвечайте на него. Вы поняли?

— Да, ваша честь.

— Одну минуту, — сказал Мейсон. — Я бы хотел попросить разрешения суда задать несколько вопросов обвиняемой конфиденциально.

Получив утвердительный ответ, он повернулся к Максин.

— Что вы можете сказать о ней? — прошептал он. — Вы ее знаете?

— Назойливая болтушка. Обожает ходить по соседям. Заводит знакомства, втирается в доверие, а потом о них сплетни распускает. Она лжет. Она действительно живет на моем этаже, но я не выходила в восемь часов и никуда не выносила кенара. Я не знаю, что с ним случилось. Я…

— Это не важно, — прервал ее Мейсон. — Мне нужно было схватить общую картину. Что-то в этом есть странное. Либо прокурор выжидает, когда я задам нужный им вопрос, что позволит свидетельнице дать убийственный ответ, либо в ее показаниях есть уязвимое место, и он пытается скрыть его кратким прямым допросом.

Декстер откинулся в своем вращающемся кресле, с улыбкой поглядывая на Мейсона. Из своего большого опыта он прекрасно знал о тех трудностях, с которыми столкнулся защитник.

— Эта свидетельница в ловушке, — продолжал Мейсон. — Я опасаюсь переходить в новое наступление, но вынужден это сделать.

Адвокат поднял глаза и, встретившись с насмешливым, вопрошающим взглядом судьи Мэдисона, продолжал допрос:

— Ваша квартира находится на том же этаже, что и квартира обвиняемой, миссис Ньютон?

— Верно.

— И вы были у себя дома, когда увидели обвиняемую?

— Нет.

Минуту Мейсон колебался, думая над тем, продолжать ли ему задавать вопросы или остановиться. Поймав краем глаза выражение лица Декстера, он понял, что сам может оказаться в ловушке.

— Вы стояли в коридоре, миссис Ньютон?

— Да, я стояла в коридоре, — ответила она. — Один человек, мой знакомый, поднимался в лифте, и я ждала его на пороге своей квартиры.

— А разве этот человек не мог сам найти вашу квартиру?

— Мог!

— Этот человек — мужчина или женщина?

— Перекрестный допрос ведется в нарушение правил, — прервал допрос Декстер. — Этот вопрос неправомерный, несущественный, и он не имеет отношения к делу.

— Возражение отклоняется, — охладил его пыл судья Мэдисон. — Суд не вчера на свет появился, мистер Декстер, и узнает те приемы, которыми вы пользовались при прямом допросе этой свидетельницы. Беру на себя смелость утверждать: защита может иметь полную свободу при перекрестном допросе. Продолжайте, мистер Мейсон. Свидетельница ответит на ваш вопрос.

— Это был мужчина, — резко сказала миссис Ньютон.

— Этот человек позвонил вам и сказал, что поднимается на лифте?

— Да.

— А почему вы уверены, что было без двух минут восемь?

Декстер скривил губы в усмешке.

— Потому что мы вместе собирались посмотреть телевизионную программу. Он задерживался, и я боялась, что передача начнется без него. Когда он позвонил, я посмотрела на часы. Было как раз без нескольких минут восемь. Я подошла к двери и открыла ее.

— Давайте разберемся, где находится ваша квартира. Вы живете на том же этаже, что и обвиняемая?